— Ясно, — обрубает концы Наташа. Таких напористых аргументов она явно не ожидала. С Сакиным вообще трудно спорить. И зачем ей это было нужно?

Пора отправляться на конкурс. Мы ставим сковороду с полуготовой «шарлоткой» на едва тлеющие угольки, чтобы к нашему приходу лакомство было готово.

Пока добрались к месту проведения конкурса, солнце совершенно обезумело, жара неимоверная. «Боги» предупреждают: «Это едва ли не самый трудный конкурс. Многое зависит от удачи. Одевайтесь основательно. Постарайтесь закрыть все открытые части тела, особенно ноги и руки». После такой информации о конкурсе, который я обязан выиграть, руки потеют от напряжения.

Всего пять этапов. К каждому добираемся по веревке, к ней нас пристегнут карабином. Начиная со второго этапа количество веревок, по которым можно передвигаться, гораздо больше шести, но далеко не все ведут к цели. Если попадаешь в тупик, надо вернуться, чтобы сменить веревку. Отстегиваться от нее можно только на промежуточных финишах, где и собраны в пучок ленточки разного цвета.

Итак, нас пристегнули. Что там в книжках про нить Ариадны писали? Отыскать бы ее. Пытаемся проследить траекторию маршрута, но это практически невозможно. Пути петляют, то забираясь на дерево, то спускаясь до земли, при этом часто пересекаются.

После команды «Старт!» хочется сорваться с места, но начинать приходится с другого. Надо распутать веревки, чтобы избежать столкновения. До второго этапа добираются все. Каждый хватает по голубой ленточке. Кто прячет ее в карман, кто привязывает к поясу. Потеряешь хоть одну — забудь о победе.

После второго этапа начинается смешное. Веревку, которую выбрал Одинцов, предпочел и я. Вскоре он поворачивается ко мне лицом и изумленно кричит: «Тупик! Разворачивайся!» Назад бежим вместе. У цифры «2» надо сменить веревку, но какую выбрать: их около двенадцати. Лишь с третьей попытки добираюсь до третьего этапа, побывав до этого еще в одном тупике. Хватаю коричневую ленточку — и вперед! Столкновения с соплеменниками происходят часто и повсеместно. Везде натянуты веревки, о которые легко споткнуться. Ну и конкурс, похлеще полосы испытаний! При этом толпа выбравших ту же веревку, что и ты, уже начинает помогать тебе, чтобы поскорее узнать, правильно ли выбран путь.

Я быстрее всех перемещаюсь по веревкам в лесу, поэтому очень обидно первым попадать в тупик, а потом тащиться последним в небольшой колонне тех, кто выбрал ту же нить. Хуже всего стало, когда передо мной оказалась Тэн, которая двигалась так медленно и осторожно, что даже начал подталкивать ее. Я готов был на руках донести Тэн до развилки, чтобы как можно быстрее пойти по новому маршруту, но, по счастью, делать этого не пришлось.

После четвертого этапа, когда каждый успел не раз упасть, перелезть через десяток деревьев, проползти под поваленными бревнами (для этого требовалось выкопать лаз!), уже трудно определить, кто где находится. Веревки все чаще уходят в болото или в высокую траву — вокруг ничего не видно. Бежишь и думаешь: «А может, ничего этого уже и не надо? Может, кто-то уже держит заветные бусы в испачканных, мокрых от пота руках?» Каждого героя повсюду сопровождает оператор с компактной камерой. Нередко ему приходится выполнять те же кульбиты, что и нам. Ребята явно не знали, на какую работу соглашались.

Иногда операторы отстают, тогда им приходится срезать путь, чтобы догнать подопечного. Представляю, как смешно это выглядит со стороны, но смеяться не хочется. Когда мой оператор в очередной раз «теряется», я наконец достигаю этапа с цифрой «5». Схватив сиреневую ленточку, пристегиваю себя наугад к одной из веревок и устремляюсь дальше. Если ошибся, могу снова оказаться на старте первого этапа…

Мне повезло. Вскоре стало ясно, что к финишу я иду первым. Долгожданная, желанная, обязательная, самая главная из всех одержанных мной здесь ПОБЕДА! Подбегаю к финишной ленточке и понимаю, что здесь когда-то уже был. Ну, точно, на втором этапе, когда попал в тупик.

Такой огромной радости от победы я еще не испытывал. Вскоре подтягиваются остальные. Последней приходит Наташа. Она так и не нашла дороги, и ей разрешили отстегнуть карабин. Наташа явно расстроена, но бодрится. Неожиданно для себя спрашиваю: «Все по-честному?» Она не понимает смысла вопроса даже со второго раза и раздражается. Для меня же главное, что она уйдет с острова раньше меня. Я добился этого назло всем и всему и сделал это по-честному.

В лагере на остывших углях стоит сковорода. Пирог, конечно, подгорел и остыл, но аппетит у всех зверский, сразу приступаем к еде. Наташа сочетает прием пищи с философскими размышлениями. Она все время что-то негромко бормочет, словно молится, обращается к куску пирога, к пеликану, будто никого вокруг нет. Так уже было на Тортугас. Тогда она любила называть себя аутсайдером и разговаривать (в нашем присутствии) с неодушевленными предметами, словно нас и нет рядом.

Одинцов явно не ожидал, что защитный тотем в третий раз подряд окажется в моих руках. Он какой-то потерянный, даже забыл меня поздравить, от чего мне становится еще веселей. Обожаю удивлять людей. Особенно когда удается добиться невозможного, как это и произошло сегодня. Одинцов сзывает альянс на экстренное заседание в лесок. Перед тем как идти, Инка, пока Одинцов не видит, радует меня репликой: «Кощеюшка ты наш!» Наташа не спеша складывает вещи. Чтобы не раздражать ее рвущейся наружу радостью, ухожу на прогулку.

Прохаживаясь по берегу, обдумываю сложившуюся ситуацию и постепенно понимаю, что предаваться эйфории не стоит. По правилам игры, когда героев остается пятеро, конкурсы должны проходить каждый день. Таким образом, племя ежедневно будет терять (или избавляться от?) одного человека. Следующий конкурс состоится уже послезавтра, а ситуация остается для меня критической. В альянсе, который по-прежнему сплочен, еще четверо, не могу же я бесконечно выигрывать конкурсы, когда-нибудь удача отвернется от меня. И все же в глубине души тлеет надежда, что с приближением «золотого» финиша ход игры может измениться. Должен ведь кто-то из руководящей троицы первым начать свою игру? Один сундук на троих не делится.

Вечером случайно набредаю на Сакина, который дает интервью журналисту. Согласно правилам игры и этикета, участники не должны слышать речь своего соплеменника. Но так получилось, что я слышу фразу, которую Сакин (увидев меня) даже повторяет дважды: «Да-а-а, все хороши, но даже Кощеюшку придется когда-то схавать». Приятно, что Сакин при моем появлении не стал менять тему разговора, а произнес эти слова, глядя на меня. Словно извиняясь.

С утра неплохая погода, но Сакины продолжают хандрить. Я даже начинаю избегать Ани, потому что она все чаще нервничает. Мы впервые едва не ссоримся из-за какого-то пустяка. Всегда раньше вежливую Аньку сейчас трудно узнать. Наши контакты в последнее время почти прекратились. У меня ощущение, что она боится приближения развязки, распада альянса, в котором ее Серега играет не последнюю роль. Дело не в деньгах. Насколько я узнал Аню, человек она очень совестливый и тонкий. Она предчувствует, чем могут обернуться интриги внутри альянса, а потому и нервы сдают.

Пока Сакин отлеживается на берегу, у меня появляется шанс сходить за почтой. Мелочь, но приятно быть даже на время восстановленным в своих правах.

Аудитория, правда, для оглашения новостей маловата. Сидя у костра втроем, обсуждаем очередное сообщение о предстоящем конкурсе, продолжаем готовить. Вскоре появляется Сакин, а за ним и Наталья, воспрянувшая, кажется, духом. Миску желтого теста из плода хлебного дерева она несет, пританцовывая, на голове. Инна в восторге от зрелища, остальные отворачиваются.

После завтрака решаю обратить свою энергию и радость от ухода Наташи в нечто материальное, а именно хочу сделать стол. Не оповестив никого о задумке, приступаю к работе. Племя с удивлением наблюдает за моей бурной деятельностью: игре-де скоро конец — чего суетишься? Установив треногу, начинаю прибивать к ней ту самую злосчастную крышку, что уцелела после драматической ночной гибели ящика. Одинцов, не выдержав, откладывает энциклопедию, которую только что читал, и выбирается из хижины.