что фуа не будут сражаться против нас.

– Правда, что фуа объединились с Лайамом?

Брейден убирает большим пальцем желтоватую крошку с уголка губ.

– Мы прикидываем наши варианты.

– Седьмые Дочери в меньшинстве. Я ставлю на Сынов.

– Ты здесь, чтобы завербовать меня? Потому что я своего рода

наслаждался отсутствием давления в наших отношениях.

– Я не вербую тебя. А просто пытаюсь убедить держаться подальше от

всего этого.

Брейден усмехается.

– Потому что не хочешь видеть меня раненым?

– Потому что не хочу ранить тебя.

– О, ты действительно так думаешь.

– Перестань питаться моими эмоциями.

– Ну не то чтобы я мог отключить это. Стой. Ты беспокоишься о

причинение мне вреда, если я объединюсь с тобой? Но это не имеет никакого

смысла.

Я ничего не отвечаю.

Глаза Брейдена округляются, когда он сам додумывается до ответа.

– Ты не собираешься сражаться с Лаймом. – Заявление зависает в

воздухе. Брейден не нуждается в моем подтверждении. Он может

чувствовать мою уверенность. – Ну, разве ты не бунтарка?

Фуа не могут всерьез рассматривать возможность сражения с Лайамом.

Я с осторожностью подбираю слова.

– Ты действительно веришь, что Лайам сдержит слово?

Брейден пожимает плечами.

– Не принимай наше не участие за слабость. Мы и раньше выживали

вместе с богами, и если понадобится, мы сделаем это снова.

– Почему вы все это время оставались в подполье?

– Мы предпочитаем не относиться к предмету охоты.

Я не могу спорить с его логикой.

– Лайам не похож на того, кто будет сидеть и ждать.

– Лайам не стал бы ждать, если б считал что сможет победить. Он ждет

дня, когда закат совпадет со сменой приливов. – Брейден делает долгий

глоток чая, словно нет ничего страшного в том, что он только что сказал мне

точную дату Сбора. Даже зная, что я не собираюсь сражаться вместе с ним.

Брейден оглядывается через плечо и улыбается.

– Твой парень здесь.

Через несколько секунд Остин входит в булочную и садится на

свободное место за нашим столиком. Он не здоровается с Брейденом.

– Ты уже разговаривала с Джо?

– Нет. А должна была?

– Он ищет тебя. – Остин тянется к одному из чайных пирожных передо

мной. – Тебе следовало сказать мне, что ты едешь в город. Я бы поехал с

тобой.

Брейден берет пирожное, к которому тянулся Остин, и съедает его за

один присест.

– Ну, разве это не интересно?

– Что?

– Бессмертный бог боится.

– Я не дурак. Из всех людей ты-то должен чувствовать

поднимающуюся бурю.

– Ох, я чувствую ее. Но с каких пор ты боишься ее? Разве ты не этого

хотел?

Мимо меня не ускользает то, как Остин смотрит на меня. Мне

приходится вспоминать, как дышать.

– Приоритеты меняются, – говорит Остин.

Брейден смеется.

– Теперь ни за что не пропущу Сбор.

Кто-то машет с тротуара. Джереми озаряет меня глупой улыбкой с

другой стороны стеклянной витрины. Теперь он больше похож на себя

самого, откидывая с лица длинную прядь волос, чем тогда в пабе. Мика

подходит к нему и опускает руку Джереми. Джереми закатывает глаза, и я не

могу сдержать улыбки.

Остин глядит в окно и застывает.

– Все хорошо, – говорю я. – Они друзья.

Брейден кивает, пока близнецы входят в булочную.

– Сохраняй спокойствие, Араун. Эти двое не агрессивны.

Я встаю, чтобы поприветствовать их. Джереми заключает меня в

огромные медвежьи объятия, отрывая от пола и раскачивая из стороны в

сторону.

– Выглядишь секси как всегда.

Мика кивает подбородком в мою сторону, в то время как Джереми

снова опускает меня на ноги.

– Клёво.

Я придвигаю еще парочку стульев к нашему столику, пока Мика

заказывает около десятка различных пирожных у парня за стойкой. Остин

смотрит, прищурив глаза на усаживающихся близнецов, но держит рот на

замке, когда Джереми и Мика начинают запихивать в рот маленькие

пирожные.

– По виду ты держишься хорошо, – говорит Мика.

– Джона придурок, но не волнуйся. – Джереми съедает маленькое

желтое пирожное за один укус. – Мы сделаем все, чтобы он не беспокоил

тебя некоторое время.

– Хорошо. – Я не могу перестать улыбаться. – Вообще-то я боялась

просить.

Мика проводит рукой по торчащим волосам.

– Мы, может быть, надрали ему задницу аж до соседней страны. – Его

губы изгибаются в медленную улыбку, которая преображает его лицо в

копию его близнеца.

– Может быть? Нытик бежал всю дорогу до Лондона со своей

подружкой. Думаю, он не возвратится до самого Сбора.

Остин внимательно наблюдает за ними.

– Значит вы не с Сынами?

Мика качает головой.

– Мы не верим в убийство горячих цыпочек, если это то, что ты

имеешь в виду.

Близнецы – пацифисты. Или как выражается Джереми, они скорее

будут встречаться, чем воевать с бандиями.

– Есть ли для вас какой-нибудь способ избежать Сбора? – спрашиваю

я.

Джереми запихивает еще одно пирожное в рот.

Лицо Мика становится серьезным.

– Не знаю. Но это не важно. Они не смогут заставить нас сражаться.

Приступ тошноты волной накатывает на меня.

– У вас может и не быть выбора. Я не буду драться с вами. Но другие

бандии будут.

– Неа. Не тогда, когда она получит заряд этого лица. – Джереми

подергивает бровями. – Она будет слишком занята от впадение в экстаз.

Мика смеется вместе с нами, но его взгляд мрачен. Когда он считает,

что все смотрят на Джереми, он закусывает губу. Я хочу обнять их обоих.

Они, может быть, и Сыны Киллиана, но они не бойцы. Они хотят быть

частью этой войны не больше, чем я. Я поворачиваюсь к Мика, стараясь

говорить тихо.

– Может быть, Блейку удастся вывезти вас подальше отсюда.

– Ты видела его последнее время?

Я киваю. Мика наклоняется ближе, понижая голос до шепота.

– Он сам не свой без тебя.

– С ним все будет хорошо. – Надеюсь, это правда.

Я замечаю, как Остин наблюдает за мной. Все изменилось. Блейк. Я.

Но, возможно, все обернется хорошо. Я тянусь к руке Остина. Его ответная

улыбка – кривоватая, и грустная, но каким-то образом идеальная. Грядет

война. Может быть, мы не в состоянии остановить ее. Но, по крайней мере,

на данный момент, мы установили наш собственный мир.

И остаток дня фуа, бывший бог, бандия и два Сына Киллиана

разделяли чай, пирожные и смех.

Это должно что-то да значить.

– 40 –

Я договариваюсь о встрече с Джо у руин на следующий день. Я сижу

на низкой стене и наблюдаю, как он появляется из тумана, стелящегося по

тропинке. На нем длинный плащ такой же черный, как его волосы. Он

отодвигает ветку подальше от его идеально гладкой высокой прически с

валиком, когда ныряет под дерево и выходит на полянку.

Небо снова серое, тучи скрывают небосвод за покрывалом влажности.

Туман клубится сквозь траву и обволакивает низкую стену.

Джо садится рядом со мной.

– Прошло много времени с тех пор, как я видел это место в последний

раз.

– Ты знаешь, что это?

– Волшебные места трудно избегать. – Он засовывает руки в карманы и

пристально глядит на землю. – Порция спустилась вчера на завтрак в твоем

ожерелье.

У меня скрутило живот в тугой узел.

– Оно не мое. Я отдала его Блейку.

– Оно принадлежит Блейку не больше, чем Порции. – Он

поворачивается ко мне, его глаза серьезные. – Ты единственная, кто

нуждается в нем.

Я встаю.

– Нет. – Это не более чем простое напоминание о Блейке. – Мы оба

начали двигаться дальше.

– Однажды вы разделяли одну душу. Это кое-что значит.

Жаль, что у меня нет сейчас силы. Мне хочется что-нибудь поджечь.