Тишина затянулась. Ира уютно устроилась в руках Эрнона и, закрыв глаза, сложила губы для поцелуя. Он оцепенел, с непониманием смотря на Хранительницу. Что же она говорит? Молодой маг не мог собраться с мыслями - что же отвечать? А ответ необходим, и необходим сейчас; Эрнон понимал, молчать не время, но вместе с тем нужно выбрать наиболее верные слова из всех возможных. И замешательство смешивалось со злостью - зачем? Зачем она это сделала? У них уже сложились приятельские, почти дружеские отношения, но теперь они разрушены, и восстановить их непросто, потому что если они сделают вид, что ничего не произошло, Ира не забудет, что говорила, а он не забудет, что слышал.

  Время утекало, и Эрнон лихорадочно искал, что же сказать девушке, обхватившей его шею, признавшейся ему в любви. Искал - и не находил. А потому сказал то, чего говорить не стоило.

  - Но... но ведь ты Хранитель!

  Хуже этого можно было лишь сказать, что он не любит ее, но этого Эрнон, слава Творцу, не сказал. Хоть и подумал. Однако и сказанное не отличалось правильностью, сообразностью моменту. И мир, надеявшийся на лучшее, сорвался в будущее - теперь уже неопределенное, непонятное и оттого страшное. Проложенная колея оказалась сломанной, и Нилайх понесся по бескрайней ткани Судьбы в неизвестном направлении. Осталась лишь одна возможность для спасения; но теперь она требовала гораздо больших сил, крови и жертв.

  Слова отзвучали, и достигли Хранительницы, сотрясением перепонок отозвались в самой глубине ее сознания. И возмутили - ведь именно это Ира считала присущим ей достоинством, и вместе с тем проклятием, поразившим вместо нее отца. А еще эти слова ее разозлили. Разве она виновата, что Дух Предела выбрал ее? Или теперь она обречена на жизнь без любви? Девушка резко открыла глаза, оттолкнула Эрнона, спрыгивая с мощных любимых рук, что так легко держали ее, посмотрела в любимые черные глаза и... не увидела там того, что хотела бы увидеть; прислушалась, и не услышала тех слов, что хотела бы услышать. Душа Хранительницы кипела, взрывалась от негодования и вместе с тем страстно желала: шагни вперед, обними меня и больше никогда не говори подобных слов! Не нужно извинений, не нужно других глупостей - просто обними! Но Эрнон не шагнул вперед, не обнял, и кипящий котел не выдержал плотно завинченной крышки, разорвался на осколки, выплескивая волны обжигающего пара...

  Ира повернулась и со слезами кинулась в неплотно прикрытую дверь. Существовал еще шанс остановить ее, броситься вслед, схватить за руку, объясниться, но Эрнон не сделал этого, даже не представляя, что должен - пусть не ради будущего, но хотя бы ради Иры, не готовой ко всему, что выпало на ее долю в последние месяцы. Но разве думал молодой маг о этом? Разве занимало его что-то кроме мести и долга другу? И он не шагнул, не бросился вслед, а стоял на месте, думая: блажь, пройдет. Пусть не будет так, как раньше, но будет по-другому. Ведь все равно - будет, и не сможет Хранительница не добиваться Слияния, а значит, убьет Таргана и освободит Дракона. И, пусть не будет больше утренних занятий и вечерних посиделок - так ли это важно, если все равно она не обойдется без его помощи в решающий момент. Так думал Эрнон и даже не догадывался, как сильно ошибается.

  Ира мчалась во всю мочь. Усиленное Ниром тело гудело от напряжения. Хранительница громадными прыжками спускалась по узкой винтовой лестнице, время от времени забегая на стены и передвигаясь по ним - не всегда получалось вовремя повернуть на столь большой скорости. Остановись! Вдруг ты наткнешься на кого-то, ты ведь запросто можешь убить человека! - мелькнула в голове внезапная, несвоевременная мысль, но притормозить и остановиться Ира уже не могла. Потому что если бы остановилась, то не смогла бы не вернуться, не высказать ему все, что горело сейчас внутри. И Ира лишь ускорялась. Быстрее, еще быстрее. Ей хотелось бы пойти медленно, неспешно, исполненной присущего только Хранительнице достоинства, но... она не могла остановиться. Какое уж тут может быть достоинство, когда рыдания сдавливают грудь и мешают вздохнуть? Как можно остановиться и идти медленно, как ходят остальные, те, в ком не горит огонь, чья душа не разорвалась на куски, а разум не бьется внутри черепной коробки оглушающим набатом: как смеет он отказывать мне, Хранительнице Меча Предела.

  И эти мысли, прозвучав в глубине сознания, наконец достигли поставленной стены. Отделенный от Хранительницы Меч Предела мог только слушать и наблюдать за тем, что произошло; но сейчас обуревавшие Иру эмоции разрушили стену, разметали ее на тысячи осколков.

  - 'Что же ты натворила, девочка,' - с болью в голосе произнес Меч Предела. - 'Что же теперь будет?'

  Ира выскочила на улицу. Площадь заполонял терпкий запах начинающегося лета - зеленые акации, в изобилии окружавшие площадь, усыпалы ярко-розовыми гроздья нежных цветов. Проходившие неподалеку студенты вздрогнули от неожиданности, распахнули рты. Никто и никогда еще не видел Хранительницу такой: с растрепавшимися волосами, сотрясающуюся от рыданий. Но она не обратила на них внимания.

  Ничего не будет! Перед внутренним взором проносились десятки разговоров с Эрноном. Вот как он говорит: Хранитель! Вот его отношение! И Ира вспоминала, как неизменно сводились их разговоры к Таргану, демонам, Дракону... Вот и все, что ему необходимо - не она сама, не то, что она рядом, но Хранитель. Могучее разумное оружие, которое необходимо направить, и оно выстрелит, сокрушит врага и достигнет нужных тебе целей!

  - 'Нет, Ира, не думай так,' - возразил Нир. - 'Он не хотел тебя использовать!'

  Молчал бы, Нир! Ира, не сбавляя скорости, понеслась по улице. Или, думаешь, я не знаю, чего хочешь ты? Думаешь, я не ощутила твою жажду Слияния, горящий в тебе огонь желания, не узнала твой секрет? Думаешь, я не поняла, чего тебе от меня нужно? Все вы одинаковы: Эрнону - Тарган, Иордану - власть и защиту перед Страддхой, тебе - Слияние! И никому из вас не нужна я сама! Вам нужен Хранитель - и вы с легкостью бы заменили меня на кого-нибудь другого, желательно взрослого и с полноценной магией!

  - 'Нет, Ира, это не так! Ты нужна нам!' - в голосе Меча Предела звучала паника. - 'Позволь, я тебе помогу!'

  Ира захохотала на бегу. Зло, угрюмо, сквозь слезы. Застарелые мысли, до того не допускавшиеся на поверхность сознания, прорывались резкими словами.

  - Поможешь, Извращающий Горести?! Наверное, как уже помог! - с ненавистью произнесла она. - Ты решил, я - дура, и не помню, как тебя зовут? Ты решил, что я не поняла, почему я так быстро смирилась со смертью отца, и почему во мне, тогда еще маленькой, не готовой к этому миру девочке, проснулась такая ненависть, такой гнев, такое желание мести?

  Молчание меча говорило громче, чем тысячи слов. Страшная догадка, столь долго терзавшая Иру, нашла подтверждение. Ира свернула перед тренировочным центром.

  - И ты думаешь, что теперь, когда мне все предельно ясно, - продолжала Ира, - я стану продолжать эту безумную гонку за местью, за тем, чего желаете вы?

  Хранительница повернула на перекрестке направо и ощутила, что Нир наконец-то понял: она не просто так бежит; не пытается выплеснуть эмоции в беге, а направляется во вполне определенное место с какой-то целью. Когда-то Нир с легкостью читал ее мысли и эмоции. Сейчас роли переменились: Ира заблокировала свое сознание, а волнение, охватившее Меч Предела, казалось ей вещественным - столь она явно видела то, что происходило у него внутри.

  - 'Ира! Ну прости меня! Остановись!' - прокричал Меч. - 'Что ты задумала?'

  - Я не буду играть по вашим правилам. Никаких Пределов, никакого Слияния, никакого Таргана. Ты говорил, что я чужая для того мира. Теперь я говорю, что этот мир стал чужим для меня.

  - 'Ты...'.

  Ира повернула к выходу из университета, туда, где стояли грифонятни. Повеяло присутствием друга, ощущением радости от ее приближения и волнения за нее - Аэрлиг почуял состояние Иры. Нужно взять с собой дневной запас пищи для себя и грифона; оружие ей не понадобится, а сбрую можно взять прямо в грифонятне - ей никто не посмеет отказать!