Алексу показалось, что он уже встречал ее прежде. Он попытался вспомнить ее имя, когда женщина улыбнулась.

Алекс чуть не поперхнулся. Эта улыбка, он узнал бы ее среди тысячи других. Черт побери, да это же его ангел! Алекс был в полной растерянности; кого-кого, а уж ее-то он меньше всего ожидал встретить здесь! Алекс глазам своим не поверил: красавица с сапфировыми глазами в Лондоне! Во время сезона! Но что она здесь делает? Господи, не ищет же она себе мужа! А как еще объяснить ее пребывание здесь? И каким образом, интересно, она намерена это осуществить? Вряд ли у нее есть необходимые для этого связи, а если и есть, весьма сомнительно, что «она может стать желанным членом знатной семьи. Она живет в разоренном поместье, с целым выводком брошенных детей. Гоняет с поля свиней и обменивает тыквы на свечное сало! Кого же с такими данными она рассчитывает поймать в свои сети?

Алекс нахмурился. Что за мысли лезут ему в голову? Какое ему дело до ее личной жизни? Но ведь все эти месяцы он думал о ней! Считал ее образцом добродетели, ангелом во плоти, богиней среди смертных.

Вдруг ангел отошел от леди Пэддингтон и миссис Кларк и направился в конец залы. Сладостные воспоминания нахлынули на него, он не мог оторвать глаз от ее округлых форм. Он должен поговорить с ней. Опустив голову, Алекс принялся торопливо обходить толпу.

Ангел исчез из виду. Алекс в отчаянии оглядел залу, думая, что потерял ее, как вдруг она снова появилась, выйдя в дверь, ведущую в сад. Он последовал было за ней, но его перехватил сэр Роберт Пиль.

— Как я рад, ваша милость! Мы только что говорили о вас. Так это правда? Вы намереваетесь защищать реформы в палате лордов? — спросил герцога миниатюрный мужчина.

— Я так решил, сэр Роберт, — ответил Алекс, понимая, что к их разговору прислушиваются.

— Достойное дело, ваша милость. Но экономические реформы, предлагаемые радикалами, это не просто изменения в законе о налогах, о чем, я уверен, вы осведомлены, — осторожно сказал Пиль.

Алекс понял, что речь идет об изменениях в системе парламентского представительства, точнее говоря, о том, чтобы допустить туда католиков. И еще он понял, что секретарь министерства внутренних дел, сторонник передовых идей, не одобряет таких радикальных перемен.

— Вот как? Придется как следует просмотреть их платформу, — сказал он уклончиво. — Прошу прощения, сэр, — добавил он и поспешно вышел в сад, опасаясь, как бы его снова кто-нибудь не остановил.

Проклятие! Он ее потерял. Он окинул взглядом бесчисленные кусты роз, которыми страстно увлекалась леди Грэнбери. Не вернулась ли она в залу? Или ему только почудилось, что это она?

Скорее всего почудилось.

Вдруг он заметил в дальнем конце сада платье цвета лаванды. Может, ему и почудилось, но он не успокоится, пока не узнает наверняка. Он решительно направился в конец сада, совершенно не представляя, как поведет себя, что скажет. Знал только одно — если это она, он должен еще раз заглянуть в ее глаза.

Черт возьми, это она! Лорен тоже увидела его, подходя к маленькой беседке. Ее чудесные сапфировые глаза округлились от удивления, потом появилась сокрушительная улыбка, обнаружившая ее радость и заставившая его сердце подпрыгнуть к самому горлу. Он стиснул зубы. Что он делает?

Лорен в растерянности наткнулась на кованую дверцу. Как он ее нашел? Сердце тревожно забилось, она затаила дыхание. Считанные секунды прошли в томительном ожидании, потом она схватилась обеими руками за дверцу и дергала ее до тех пор, пока та не открылась. Чувствуя на губах дурацкую усмешку, Лорен вошла в беседку, хватая ртом воздух, чтобы прийти в себя. Смеет ли она надеяться? Боже, смеет ли поверить, что он здесь ради нее? Она продолжала улыбаться, лихорадочно думая о том, что ей теперь делать.

Алекс сунул руки в карманы и долго смотрел на нее, прежде чем заговорить.

— Мисс Хилл, я очень рад видеть вас снова, — чопорно произнес он.

Лорен засмеялась с преувеличенной веселостью.

— Мистер Кристиан, я тоже необычайно рада видеть вас снова!

Он прищурился, еще глубже сунув руки в карманы.

— Вы замечательно выглядите!

— О! — Она покраснела. — Благодарю вас! Вы тоже!

Руки ее нашарили за спиной невысокую ограду и вцепились в нее мертвой хваткой. Господи, как громко стучит сердце. Она ног под собой не чует от радости, словно вот-вот взлетит. Щеки болят от широкой улыбки, которую она не может согнать с губ.

— Могу ли я узнать, что вы здесь делаете? — спросил он, сверля ее своими изумрудными глазами.

Этого единственного вопроса оказалось достаточно, чтобы разрушить все ее несбыточные надежды. Он приехал не ради нее. А если хорошенько подумать, он, кажется, не так уж и рад встрече с ней. Судя по его виду и выражению лица. Это причинило ей боль. Уж лучше бы он ударил ее. И Лорен резко ответила:

— Возможно, мне следует задать вам такой же вопрос? Он изумился:

— Прошу прощения. Я только хотел сказать, что очень удивился, встретив вас в Лондоне. Я не думал… э-э-э… что сезон… мог бы доставить вам удовольствие.

Лорен колебалась. Дело не в том, что он сказал, а каким тоном! Он считал, что ей здесь не место! Может быть, это так, но он-то кто такой? Английский король, что ли? Сельский джентльмен, у которого не больше прав находиться здесь, чем у нее!

— Сезон доставляет мне огромное удовольствие, — солгала она.

Он рассеянно кивнул; посмотрел на ее губы, потом на платье, потом опять на губы. От этого откровенного взгляда ее бросило в жар. Господи, она и забыла, до чего он красив.

— В таком случае надеюсь, что сезон для вас удачен, — легкомысленно проговорил он. Удачен? Глаза Лорен сузились.

— Прошу прощения, мистер Кристиан, что вы имеете в виду?

Он выгнул бровь:

— Лишь то, что большинство незамужних женщин проводят сезон в Лондоне с одной-единственной целью, разве не так? Этот ответ разозлил ее.

— И какое вам до этого дело?

Он улыбнулся, и сердце у нее упало — так ослепительна была эта улыбка.

— Пожалуйста, простите меня. Я, кажется, слишком удивился, встретив вас здесь.

Слишком удивился. Удивился, встретив ее среди столь изысканной публики. Она нахмурилась; взгляд его изумрудных глаз словно пронзал ее насквозь и рассердил ее почти так же, как ленивая усмешка на губах.

— Вы правы, — продолжал он, — это не мое дело, и я, конечно же, желаю вам успеха в ваших попытках сделать хорошую партию.

Лорен так взволновалась, что стала даже задыхаться, не смея поднять глаз. Она чувствовала себя униженной, хотела объяснить, что вовсе не хочет замуж, что это дядя ее заставляет!

— Мистер Кристиан… — Лорен взглянула на Алекса и утонула в его изумрудных глазах. Она просто забыла, как хорош собой этот надменный наглец. Именно в этот момент Лорен подумала, что он, вероятно, женат, и нахмурилась; ничего особенного, если даже она и приехала в Лондон с определенной целью. Этот мистер Кристиан просто болтливый грубый осел! — Прошу извинить. Мне нужно вернуться в залу, там меня ждут, — проговорила она ледяным тоном.

Он переступил с ноги на ногу.

— Минутку, сударыня. Позвольте мне объяснить свои слова. Я действительно удивился, увидев вас в Лондоне, поскольку считал, что вы всей душой привязаны к Роузвуду, а потом понял, и…

С губ Лорен сорвался возглас разочарования:

— Довольно, мистер Кристиан! Не все ли вам равно, зачем я приехала в Лондон, если только вы не уполномочены допросить меня от имени Короны!

Лорен вздернула подбородок, очень довольная, что сумела дать ему достойный отпор, хотя в этот момент плохо соображала, пребывая в полном оцепенении.

Алексу тоже было не по себе. Он не мог понять, почему она рассердилась, в то время как его охватила печаль. Он скользнул взглядом по ее лебединой шее, по манящим выпуклостям ее груди. Глаза Лорен сверкнули от возмущения, и он подумал, что никогда еще не видел таких очаровательных глаз. Он стиснул за спиной руки, размышляя, почему ее появление на рынке невест так его беспокоит. И почему она разозлилась, хотя он констатировал очевидное?