Вот мы оба уже и шутим, подумала Пэгги, хотя и не очень была уверена, надолго ли заключено перемирие. Пусть на сегодня или хотя бы на завтра, размечталась она.

– Когда я должна быть готова, с утра?

– Лучше пораньше. Только поешьте перед поездкой, а сейчас сразу ложитесь и выспитесь как следует. Насчет окон я не шучу, грозы у нас сильные, но вы ведь не из пугливых… Спокойной ночи…

Положив трубку, Пэгги чертыхнулась. Надо бы соврать, сказать: с детства смертельно боится грома и молнии – глядишь – и приехал бы. Равновесие между ними, безусловно, восстановилось, снова же испытывать судьбу, рассчитывая на большее, вряд ли стоило, только все испортишь… Да и с чего она взяла, будто жаркий поцелуй Брюса, так захвативший и взволновавший ее,– свидетельство чувства, а не естественное проявление чисто плотских вожделений? Он же не монах!

Стоп, приструнила себя Пэгги, не выносившая даже разговоров о сексе, какие обычно перед сном затевались в приютской спальне, особенно после какого-нибудь кино. И хотя в свое время подружки невольно заставили ее пройти соответствующий «ликбез», она все равно стеснялась и запрещала себе даже думать о чем-то подобном.

На страницах своих романов Пэгги тоже стремилась избегать чисто эротических сцен. Любовь – другое дело. Она была убеждена: когда есть любовь – ни чужой опыт, ни чужие шпаргалки не нужны, мужчина и женщина, если влюблены друг в друга по-настоящему, инстинктивно отзовутся на природный зов желаний и выработают свой язык и способы отношений вступившей в свои права плоти…

Невольно вспомнив о рукописях, лежащих на столе, Пэгги тяжело вздохнула. Еще один день упущен. Успеет ли она наверстать главы, обещанные Эндроку?.. Наверное, нет. Наворот событий, а главное – ясное предчувствие чего-то значительного в личной жизни подсказывалось самим сердцем. Вот почему она начисто лишилась покоя, необходимого для работы как воздух. И имя тревожному беспокойству, поселившемуся в каждой клеточке ее души, было Брюс…

– Ты правильно оделась,– окинув взглядом Пэгги, сказала Джесси Морден.– Сегодня будет жарко, смотри, какое утро.

– Да уже припекает, в платье я бы запарилась.

Наряд она действительно выбрала по погоде: довольно свободные, не в обтяжку шорты, хлопковая рубашка с коротким рукавом, парусиновые туфли на веревочной подошве. Спортивная, подтянутая – на девушку было приятно смотреть.

Они стояли на крыльце дома, поджидая Брюса. А пока экономка Реджвуда кормила собак, бросившихся к ней, как только та вошла. Они уже не казались Пэгги злющими, и ее не пугала их грызня возле миски.

– А далеко до Дорфилда? – спросила она.

– Да нет, милая, рядом. Тебе понравится наша столица – уютный старинный городок. Я раньше часто ездила туда за продуктами вместе с Брюсом или в гости – у меня там друзья, вернее, друг,– сказав это, Джесси чуть смутилась.– Раз Брюс решил взять тебя с собой, он все покажет и расскажет лучше любого гида. Но больше всего рада, что у вас налаживаются отношения. Из-за вчерашнего скандала я ужасно расстроилась, всю ночь не спала.

– Налаживаются отношения? – усмехнулась Пэгги.– Я не уверена. Скорее всего получаю передышку, не более того. Но как бы то ни было, с удовольствием посмотрю на Дорфилд.

– Вот и поезжайте, развлекайтесь вместе. Я хочу, чтобы ты поняла, Пэгги, он очень, очень хороший парень.

Девушка с глубокой нежностью обняла свою няньку.

– Джесс, поверь, как бы ни сложилась моя дальнейшая жизнь, тебе всегда найдется место рядом со мной, если, конечно, захочешь.

Растроганная Джесси Морден смахнула фартуком навернувшиеся слезы.

– Моя дорогая Пэгги. Я-то уверена, кто тут настоящая Макинрой. И будет просто преступление, если Реджвуд достанется не тебе, а самозванке.

– Кто знает, Джесс. Ты можешь ручаться, что мы с Энн не сестры?..

– Ты шутишь! – всплеснула руками экономка.

– Ничуть! Я тоже ночь не спала. Разные мысли приходили в голову. В том числе и такая. В сиротских домах чего не насмотришься: дети от разных отцов и матерей, прижитые на стороне, да какие угодно…

Увидев приближающийся «джип», Пэгги смолкла, невольно выпрямила спину и расправила плечи, приняв независимый, но не агрессивный вид.

Брюс вылез из машины, подошел к крыльцу.

– Молодец, я вижу, вы во всеоружии,– широко улыбнулся он Пэгги и поклонился экономке.

– Нет,– вдруг подхватилась девушка.– Забыла взять очки от солнца и шляпу, я сейчас сбегаю и вернусь.

Дело заключалось вовсе не в шляпе или очках, а в улыбке Брюса, от которой у Пэгги дрогнуло сердце.

– Мистер Брюс,– сказала экономка, глядя ему в глаза,– будьте с ней подобрее. Не так уж много сладкого выпало на ее долю. Она хорошая девушка и заслуживает счастья… Должен же быть какой-то способ доказать всем, что именно моя Пэгги из рода Макинроев?

– Миссис Морден,– совершенно искренне ответил Брюс,– лично у меня нет сомнений. Надеюсь, документы и факты это тоже подтвердят. А вот насчет доброты – вы меня, извините, обидели. Можете назвать человека, к кому бы я плохо отнесся?..

И тут, как назло, на машине лихо подкатили Вилли и Энн. Оба изрядно подвыпившие. Брюс брезгливо поморщился.

– Ты разобьешься, если будешь ездить в таком виде.

– Фу, как скучно. Опять лезешь со своими нотациями?.. Неужели жених и невеста не могут себе позволить маленькие радости?

– В таком случае ты должен уметь для них заработать, черт возьми,– напрямик отрезал Брюс.– Кончилась твоя дармовая жизнь, братец.

Джесси Морден чуть не рассмеялась от удовольствия. Правильно он отчитал эту парочку.

А Вилли и Энн как с гуся вода. Он-то чудом держался, тогда как ее прилично развезло. Она еле выбралась из автомобиля, покачиваясь, ступила на землю, пошатнулась, грудью навалилась на капот, положила на него голову.

– Какая ледяная подушка, Вилли,– хмельно растягивая слова, капризно сказала Энн.– Ты нарочно подсунул? Лучше бы оставил меня в баре.

Брюс невольно отвел глаза в сторону.

– Этой девушке не стоит столько пить.

– Вот и я говорю, не стоит.– Вилли плюхнулся на каменные ступеньки крыльца прямо у ног Джесси Морден.– Пардон, пардон,– картинно развел руками, пытаясь изобразить галантность.– Она со-вер-шен-но не умеет пить.

– А ты учишь!

– Другой или я… какая разница. Говорю, нельзя мешать джин и шампанское… пусть теперь знает.– Энн икнула, чем развеселила в стельку пьяного Вилли.– Убери голову с капота, детка, заблюешь машину.

Тут не выдержала добрая душа Джесси Морден, бросилась на помощь:

– Пойдем со мной, пойдем, отведу в ванную, умоешься, мигом полегчает.

– Дайте ей лимон, Джесси,– посоветовал Брюс.

Появившаяся на пороге Пэгги не сразу поняла, что происходит. Зато Вилли отреагировал. Пытаясь опять изобразить галантность, он было поднялся, чтобы раскланяться, и рухнул:

– Я у ваших ног, мадам…

Его чесучовый кремовый костюм, шелковая рубашка в такого же цвета полосочку никак не вязались с состоянием, в каком Вилли пребывал. Жалкое было зрелище.

– Извините, Пэгги, нашу поездку, видно, придется отменить,– с сожалением произнес Брюс.

– Почему? – Такой поворот никак не устраивал ее. Она рассчитывала, что день, проведенный вместе, возможно, закрепит примирение, наметившееся накануне в их телефонном разговоре. Во всяком случае, в душе надеялась.

– А куда девать этот мешок с дерьмом? Не оставлять же на пороге! Повезу домой – ничего не попишешь.

– Я поеду сам,– поднял ухмыляющееся лицо Вилли.

– До первого кювета,– безнадежно махнул рукой Брюс.

Тут Пэгги предложила выход:

– Не стоит ломать наши планы. Почему бы ему не проспаться где-нибудь в библиотеке или холле, да где угодно. Протрезвеет – сам доберется до дому. Какого черта из-за него я лишаюсь удовольствия посмотреть Дорфилд?!

– А что скажет Джесси Морден? Она и так не жалует моего братца. Не хватает еще с пьяным возиться.