— Приятно познакомиться, — ничуть не смутился парень.

Мы могли бы ещё некоторое время продолжать этот разговор, но нас невежливо прервали: окончательно убедившись в том, что опасность миновала, трактирщик покинул своё укрытие и, горестно заламывая руки, запричитал:

— Кто же возместит мне теперь ущерб? Посетители разогнаны, мебель попорчена, кружка глиняная, одна штука, бита…

Мы с моим новым знакомым переглянулись.

— У меня нет денег, — шепнул он.

— У меня тоже, — в тон ответила я.

Трактирщик вряд ли мог нас расслышать, но, видно, понял всё по нашим лицам и, строго нахмурившись, переместился так, чтобы загораживать от нас выход.

— Знаете что, милейший… — парень взял меня за руку и настойчиво потянул за собой, бочком пробираясь к двери, — драку здесь затеяли вот эти господа… Так что, когда они придут в себя, то с них вы и потребуете оплаты ущерба в полной мере…

На последнем слове мы как раз оказались у выхода: парень резко выскочил за дверь и что есть духу рванул вперёд, вынуждая меня следовать за собой. Не успели мы пробежать и десятка метров, как сзади раздался страшный грохот. Стоило мне оглянуться, и у меня появился реальный стимул прибавить ходу: вышибив дверь вместе с косяком, за нами гнался огромный медведь — трактирщик, конечно, тоже был оборотнем… Долго бежать не пришлось: упорно тащивший меня за руку парень резко свернул в сторону зарослей и уже через пять шагов мы катились по неровному склону в глубокий овраг.

Каким-то чудом достигнув дна и ничего себе не переломав, я тяжело перевалилась на бок и, пытаясь отдышаться, позвала лежащего рядом:

— Ты там жив ещё?

Парень скопировал мою позу, повернувшись лицом ко мне, и несколько виновато улыбнулся.

— Как тебя зовут-то хоть? — вместо ответа поинтересовался он.

— Полесия, — недовольно буркнула я — падение явно далось ему легче, чем мне.

— А я Кирмэн, можно просто Кирм, — помолчав, парень вдруг спросил. — Ты ведь не оборотень, да?

Я удивлённо округлила глаза.

— Это так заметно?

— Ну, не то чтобы заметно… Ты двигаешься как-то не так, да и нет в тебе ничего… звериного, что ли.

— Что ж, ты прав, — не стала отрицать я, медленно перетекая в сидячее положение. — Я обычный человек, здесь проездом — всего на одну ночь.

— Человек? Не ожидал…

Кирм легко поднялся на ноги, помогая встать и мне, и, покрутив головой, пошагал в выбранном направлении — не интересуясь даже, куда мы идём, я шла рядом, опершись на любезно предложенную руку (голова после падения у меня явно была не на месте, а нарушение координации — налицо).

— И чего именно ты не ожидал? — решила уточнить я, так и не дождавшись продолжения фразы.

— Не ожидал встретить человека в родной Долине, — задумчиво потянул Кирм, слово «родной» он произнёс с изрядной долей сарказма. — И, конечно, не ожидал, что когда-либо получу от человека помощь, которая, честно говоря, была весьма кстати. И часто ты лезешь спасать кого попало? Ведь они все трое были оборотнями и довольно сильными, и если бы сразу восприняли тебя всерьёз, то могли размазать по стенке тонким слоем.

Я усмехнулась, представив себе эту картину. Неплохая настенная живопись могла из меня получиться…

— Знаешь, вообще-то я раньше никогда в такой ситуации не отказывалась. Так что тебе повезло быть первым спасённым «кем попало»! — отшутилась я, не желая озвучивать все подробности.

— Дебют, значит, — оживился Кирм. — Надо это отметить!

— Любишь погулять? — ехидно предположила я, отметив появившийся в его глазах блеск.

Оборотень невесело усмехнулся.

— Наверное, люблю. Только редко доводится.

— Почему же? Работа не позволяет?

— Работа? — хмыкнул Кирм. — Да не то чтобы… Веселью мешает отсутствие достойной компании… Все оборотни делятся на две категории: первая терпеть меня не может, а вторая чего-то от меня постоянно требует. Одно счастье — далеко не все знают меня в лицо…

Я успела только открыть рот для очередного вопроса, как оборотень торопливо замахал руками.

— Только не спрашивай, почему да отчего. Поскольку ты не местная, ты ничего обо мне не слышала, а рассказывать всё с самого начала долго и нудно. Да и грустная выйдет история, зачем портить такой забавный день?

Я не наставала: у каждого есть право на тайну. К тому же, особого желания слушать грустные истории у меня не было — и своей хватало с лихвой.

Далеко идти не пришлось: через пару сотен метров Кирм уверенно вскарабкался по склону оврага (мне повторить его манёвр с такой же ловкостью не удалось), протащил меня через густые заросли какого-то колючего кустарника и остановился, не без гордости указав на стоящее впереди дерево. На первый взгляд, невесть откуда затесавшийся в центре хвойно-берёзового леса дуб не отличался ничем примечательным: к великанам-старожилам он явно не относился, хоть и был довольно высок и раскидист, а в корнях, глубоко вросших в небольшую возвышенность — единственный островок свежей травы среди ковра сухих иголок — не облюбовала себе место для норы ни лиса, ни барсук. Однако, стоило присмотреться повнимательней, как за густой кроной обнаруживались следы человеческого присутствия: сквозь листву то там, то тут виднелась часть некоего сооружения.

— Это твой дом? — удивилась я.

— И это тоже, — расплывчато ответил Кирм, направляясь к дереву.

Теперь, стоя у самых корней дуба, я могла отчётливо видеть расположившуюся в нескольких метрах над землёй конструкцию. Надёжно закреплённые на толстых ветвях доски образовывали довольно широкую площадку, часть которой занимал хлипкий навес из тонких гибких веток и соломы. Ствол дуба был достаточно широк и изгибист, чтобы Кирм с его кошачьей ловкостью мог подниматься без намёка на лестницу, я же, неискушённая в деле лазанья по деревьям, не испытывала ни малейшей уверенности в том, что заберусь хотя бы на половину необходимой высоты. Оборотень, похоже, моих сомнений не разделял и, не предпринимая никаких попыток помочь мне, буквально взлетел наверх. Задумчиво осмотрев дерево со всех сторон и не обнаружив-таки никаких способов облегчить себе жизнь, я полезла по стволу, ничуть не надеясь на благополучный исход. Благо земля оказалась по-лесному сырой и мягкой, и моё столкновение с ней, произошедшее секунд через десять, было не столь болезненным, как я ожидала. На шум падения с площадки свесился Кирм, недоумённо нахмурился, но расценил ситуацию по-своему:

— Эй, хватит дурачиться, залезай сюда.

В голове у меня возникло слово, полно и лаконично выражавшее весь спектр моих эмоций в тот момент, но из с детства привитой вежливости вслух произнести его я не могла — пришлось озвучивать свои мысли более доступными способами.

— Я не могу залезть на это дерево: слишком высоко и слишком мало точек опоры, — насколько получилось спокойным и размеренным голосом ответила я, приподнимаясь на локтях, но не торопясь вставать на ноги.

— Правда? — округлил глаза Кирм.

Его удивление было столь по-детски искренним, что я даже не смогла разозлиться.

— Правда, правда, — ворчливо буркнула я.

— Сейчас что-нибудь придумаю, — пообещал оборотень и скрылся из моего поля зрения.

С поставленной задачей Кирм справился быстро: не успела я заскучать, как вниз была скинута крепкая на вид верёвка, вернее, один её конец.

— Не хочу тебя разочаровывать, но лазание по канату мне не удавалось никогда, а это и на канат-то не тянет…

— Не будем усложнять, — усмехнулся оборотень. — Просто обвяжись, а я подниму.

Не сказать, чтобы мне понравилось болтаться между небом и землёй на врезающейся под рёбра верёвке, но такой способ подъёма был не в пример безопасней, что оправдывало все неудобства. Наверху оказалось довольно неплохо, хотя жить в столь спартанских условиях я бы не хотела: собственно, кроме сомнительной крыши над головой (которой, по-моему, при сильном ветре могло и не стать) никаких удобств жилище не предоставляло. Если Кирм не носил с собой какое-нибудь одеяло, чего, судя по тощей сумке он не делал, то даже спал здесь на голых досках. Впрочем, в «доме» нашлось самое главное — еда! Хотя, конечно, оборотень мог прихватить её из трактира… На свежесорванных листьях было выложено что-то вроде печёной картошки, несколько огурцов и кусок светло-жёлтого сыра; композицию венчала пол-литровая глиняная бутыль с небрежно залитой воском пробкой. Проблему отсутствия посуды для её распития решила вторая такая же бутылка, выуженная откуда-то Кирмом в то время, когда я осматривалась.