— Игорек, хватай Маззи и за мной.

С такими словами Шамма схватил за руку пернатого змея и выпрыгнул вместе с ним в окно на лету преображаясь в черта с огромными крыльями.

— Чего это он? — Маззи вскочил с дивана ошалело глядя на разбитое стекло, — куда это за ним?

И вновь мне на помощь пришел мой ракшас. Я еще не успел как следует оценить ситуацию, а он игнорируя тот факт что это мое тело, преобразившись схватил в охапку Маззи и переместился в направлении разбитого окна.

«Срочная эвакуация. Пристегните ремни. Табор уходит в небо».

Как и следовало ожидать от ситуации когда мы оба с ракшасем пытаемся управлять одним телом, наше приземление оказалось крайне неудачным. Точнее не приземление, а падение с пятиметровой высоты. Мне повезло, что подо мной оказался песок, а не голые камни.

Гошке повезло больше — под ним оказался я.

В темноте абсолютно нельзя было разобрать где что находиться. Обычно яркая и нереально близкая луна пропала. Все пляжные огоньки исчезли и нас с Маззи окутала пугающая темнота.

«Сейчас включу ночное виденье».

Глаза зачесались изнутри, а через секунду я уже мог видеть очертания друга и нескольких пластмассовых шезлогов. Невдалеке так же валялся мой рюкзак, по непонятным причинам оказавшийся здесь.

«По вполне понятным».

— Что такое, Игорян?

Маззи уже преобразился в огромного монстра с драконьими крыльями и головой тигра. Даже сейчас мне было жутковато смотреть на него, хорошо что вокруг тьма такая — иначе не избежать местному населению паники и легенд в духе Йети.

— Не знаю Маззи. Но доходов у Руфуса поубавилось.

Гостиница из которой мы так поспешно эвакуировались, оседала, медленно заваливаясь на левый бок. Жуткий скрежет, наконец то добрался до нас и заставил медленно пятиться глядя на поднимающиеся клубы пыли.

— Игорь, Гоша — позади нас раздался хриплый голос почтенного карателя, — вы в порядке?

Убедившись в том, что мы в безопасности, Шамма нервно начал оборачивался, и что-то бубнить себе под нос касательно окутавшей нас тьмы.

Пернатый змей же, как ни в чем не бывало, достал из сумки мобильный телефон. Крохотный гаджет весьма нелепо смотрелся в его огромной лапе.

— Ривальдо, — Руфус не стал испытывать удачу с кнопками, а воспользовался голосовым набором, чтобы дозвонится до своего правнука.

Я напрягая глаза до боли посмотрел на клубы пыли вдалеке и тяжело вздохнул. Жаль улыбчивого бразильца, паренек душевный был.

«И черноокую красавицу с ресепшена тоже жаль».

— Мы на пляже, — секундижжин отвернулся к нам спиной, держа трубку у уха, — в желтом секторе, где шезлонги пластиковые, давай быстро.

Мне стало чуть легче, от осознания того что Ривальдо жив, но в то же время у меня возник вопрос для чего Руфус позвал его к нам.

Похоже, аналогичный вопрос появился и у почтенного карателя, потому что он вопросительно взглянул на пернатого змея.

Но ответ мы получили совсем не от него.

— Как удачно, — знакомый голос заставил нас всех обернуться и пристально вглядеться в темноту, — два отступника и их выкормыши.

Окружающая тьма быстро рассеивалась, открывая взору двенадцать гротескных фигур.

В одной из них, разительно выделявшейся размерами среди остальных, я опознал воротаря. В огромных волчих глазах читалась усмешка, а длинный язык дергался в такт дыханию хозяина. Бледная, полная луна за его спиной дополняла образ, сошедшего со страниц книг, оборотня.

— Ониксия, Гильгамешь, Кукутанк, — почтенный Шамма с легкой улыбкой здоровался и кивал головой окружившим нас дижжинам, — Столько чести для почтенного карателя в отставке. Даже жалко вас всех разом кончать, может отпустить парочку из вас? Для будущей охоты?

— Тридижжин, Шамма — Серж сделал пару шагов нам на встречу, — за сговор с отступниками и утрату доверия, с тебя снимается звание карателя и аннулируются все заслуги перед дожами. Но Равна, милостив, и предлагает тебе тихо удалиться, не тревожа больше Кваноквиум и его жителей.

— Удалиться? — толстый черт картинно почесал подбородок, обдумывая предложение, — Сейчас? Ты в своем уме, воротарь?

Во время этого разговора я внимательно всматривался в тех, кого привел с собой Серж. Здесь действительно была Оникисия — гарпия с пастью крокодила, так же я узнал хранителя арены Глааза и его кротоподобного прихвостня из совета первого круга. А вот молодой джинии Кристины я не обнаружил.

«И слава богу».

Всего я насчитал двенадцать дижжинов. По три на каждого из нас — многовато.

— Как же ты можешь называть себя слугой закона, если твой отряд сплошь состоит из дэвов подлежащих уничтожению? — почтенный каратель хитро прищурился, — Или Равана не хозяин своим словам? И делам?

Пожалуй, последнюю фразу Шамме не следовало произносить, потому что воротарь дернулся, зарычал и припал на четыре лапы, явно готовясь к атаке. Его примеру последовали дижжины окружавшие нас. Со всех сторон навалилось шипение, рычание и завывание. Тело огромной гиены Глааза обволокла непроглядная тьма, а в руках у тоненького, незнакомого мне дижинна, похожего на сурка, заплясали радужные искры.

«Сейчас молнией жахнет, — не то шутил, не то остерегал мой Ракшас, — может, свалим по быстрому? Мы же это умеем».

Я мельком глянул на Маззи, но не увидел в глазах тиммейта ничего кроме решимости почесать кулаки.

— Дал же бог друзей, — я тяжело выдохнул, явственно ощущая приближение кровавой битвы, — ну хоть умру как истинный викинг.

Первой не выдержала Ониксия. Не скрывая лютой ненависти, она резко метнулась в мою сторону, яростно вереща. Визг издаваемый ею перешел в ультразвук заставивший меня упасть на колено и закрыть уши ладонями. Сердце бешено заколотилось, а тело предательски перестало повиноваться.

Однако прежде чем, крокодиловая пасть сомкнулась на моей голове, раздался выстрел.

Крик крокодилоголовой девы оборвался, а её птичье тельце, разбрасывая в стороны лохмотья перьев и плоти, мотнуло в сторону.

Мгновение спустя, от черного пятна Глааза во все стороны, словно клубы едкого дыма, начала расползаться тьма. Однако, прежде чем она успела нас окутать, еще два отступника из отряда воротаря повалились на желтый песок, разрываемые пулями. В том числе и молниеносный хорек.

«Четверо против девяти, расклад меняется».

Мимо промелькнула чья-то тень, затем раздался визг и звук рвущейся ткани. Через секунду визг перешел в стон, а сквозь тьму со всех сторон обрушились автоматные очереди и человеческие крики.

— Вставай, мерцающий демон, — налетевший сверху Шамма поднял меня хватая за локти, и отбросил словно пушинку — Успеешь еще поунывать от женских воплей.

Кинул меня каратель прилично, метров на пять. По жутко зачесавшимся глазам, я понял что мой ракшас вновь помогает мне увидеть окружающее пространство, сквозь тьму насланную Глаазом.

Где-то совсем рядом, раздались душераздирающий мужской крик, а следом последовал взрыв. Поток горячего воздуха опрокинул меня на спину, а в лицо больно ударили крупинки песка вперемешку с какой-то жидкостью.

«Кровь».

Вот теперь меня проняло. Теперь я понял, что если не начну действовать, потом может быть поздно. А умирать от шальной гранаты или пули мне совсем не улыбалось.

Я рванулся в сторону прогремевшего взрыва, только для того чтобы с размаху налететь, на пирующего дэва с сущностью вепря.

В момент нашего столкновения, он пожирал человеческую руку. Его морда, была жутко обожжена, а из левой глазницы сочилась слизь. Не давая опомниться, я начал нещадно полосовать унодэва когтями обеих лап. Вот только удары мои.

Тот, сначала, ошалело отступил под натиском, а затем яростно рыча бросился мне в ноги. Потеряв равновесие, я завалился вперед продолжая молотить руками что есть сил.

В правое бедро вонзились острые клыки принося с собой адскую боль.

«Я не могу блокировать ощущения, — в голосе моего ракшаса проступила паника, — в его слюне яд усиливающий боль в стократ, сделай что-нибудь».