- Привыкайте, девочки, если собираетесь с ним работать и дальше.

Привыкайте...

В спортзал подруги прибегали к семи утра, чтобы успеть потом в школу, которая была неподалеку. Пустые раздевалки, небрежно распахнутые дверки ящиков для одежды, тихий душ... И огромный, смирный зал, плывущий зеркально-стеклянным кораблем между соседними домами.

Катя всегда влетала в зал первой. Торопилась на встречу с любимыми - как быстро они стали такими! - тренажерами. Вера неторопливо шествовала следом. Валя семенила в самом хвосте.

- Как ваши спортивные подруги? - вежливо порой интересовался у Кати тренер Леня.

Очень скоро выяснилось, что ее просто манит в этот зал, к этим железякам. И жить без них становится невыносимо.

- Зависимость, - коротко ответил тренер Леня на ее вопрос.

Катя изумилась. Какая еще зависимость? Наркота?

- А почему вы так удивляетесь? - тренер оставался привычно невозмутимым. - Да, наркота. Разная бывает в жизни зависимость. Организм вырабатывает довольно алчные вещества, требующие своего удовлетворения. Что заставляет "бейсера" прыгать с мостов и башен? Что толкает людей носиться по узким тропкам, пугая лесных духов и рискуя "убраться" в дерево? Зачем людям тяжкая усталость после стокилометрового марафона? Почему так отчаянно тянет некоторых в горы, где можно погибнуть в два счета? Да потому, что они не в силах обойтись без определенного давления и высокогорного воздуха - вот и все. Так и спорт. Считается, что чрезмерное количество физических упражнений может быть даже вредным.

- У меня чрезмерное? - снова удивилась Катя и вспомнила, что Вера недавно с интересом заметила: "А голова у тебя болеть перестала...".

Катя действительно никогда так хорошо себя еще не чувствовала.

- Кто его знает... - тренер Леня внимательно осмотрел тощую Катю. - Наверное, именно для вас. Вы астеник. Вам надо есть больше белка, иначе мышцы накачивать трудно. Хотя самая распространенная ошибка худых в другом. Они начинают думать, наслушавшись тупой рекламы, что им занятия спортом ни к чему. На самом деле худому спорт нужен даже больше, чем толстому. А пристрастие к спорту... Нужно искать свои разумные нормы. Иногда люди занимаются так резво, что доводят себя до обмороков. Затейники! Самые уязвимые в этом отношении - пытающиеся похудеть или страдающие пищевым расстройством.

- А как определить, есть ли такая зависимость?

Леня пожал плечами.

- Довольно сложно. Общих признаков нет, но если человек заставляет себя заниматься, даже когда ему плохо, или проводит все свое свободное время в спортзале, - есть серьезный повод задуматься. Я пока мало читал статей, объединяющих две темы - спорт и наркотики. Адреналин, вырабатываемый надпочечниками, - это провокатор возбуждения и действия, а потому его обожают все экстремалы. Некоторым вообще нужны наркотики в качестве лекарства, поскольку это единственное, что может скрасить их дни.

Катя слушала очень внимательно. Подскочила любопытная Вера. Тихо подошла Валя. А тренер явно увлекся темой.

- Наверное, его наибольшую дозу я получил, впервые прыгнув с парашютом. И очень удивился, когда, закинув голову, увидел над собой приветливо распахнувшийся купол и вдруг жутко захотел сплести макраме из строп.

- Но вряд ли наркоман, "сидящий" на амфетамине, кокаине или экстази, заменит их альпинизмом или горными лыжами, - сказала Верпа.

Леня улыбнулся.

- Тем не менее, все экстремалы обязательно адреналинозависимы. А финальная точка любой наркомании - всегда передоз. Это и перебор сильнодействующего вещества, насыпанного на глазок, и потеря контроля при адреналиновой эйфории. Есть еще такой эндорфин. Его вызывают аэробные виды спорта - бег, велосипед и другие физические нагрузки, связанные с большим количеством и частотой движений. Вот вы вернулись домой с футбола или хорошей пробежки, приняли душ, бухнулись в кресло и ощутили приятную усталость и расслабленность, а заодно - подъем настроения. Поздравляю - вы под эндорфином!

Подруги засмеялись.

- Почти героиновая эйфория. Я лет шесть занимался горным велосипедом. И если хоть ненадолго прекращал ездить, начинал мучиться. Конечно, обошелся без беспричинных страхов и головокружений, но становился все раздражительнее, потом одолела вялость, настроение стало падать... Заглянул в книжку по наркологии и понял, что заработал легкую форму абстиненции. Вот перед выездом я смазываю цепь, наливаю воду во флягу, надеваю тренировочный... И все это время меня прямо колбасит: скорее, скорее, скорее.... Наверное, то же самое чувствует "варщик" вдыхая запах фиалки у края пузырька. "Торчок" всегда аутсайдер, человек вне общества. А многие ли профессиональные спортсмены гармонично вошли в обычную жизнь, оставив спорт? Таких по пальцам перечесть... Наркоман убивает себя химией, спортсмен делает то же самое, работая на износ и получая спортивные травмы - открытые переломы, разрывы связок, вывихи...

- Вы так часто травмируетесь? - ахнула Вера. - И все равно не бросаете спорт? Это прямо подвиг!

Леня вновь пожал плечами.

- Подвиг?.. Да нет... Трудно себя бывает порой заставить тренироваться. Начать утром или днем. Потом втягиваешься. Однажды я слышал, как таксист говорил о велосипедистах, занимающихся даунхиллом: "Только шизанутые могут купить велик за три тысячи долларов, кататься на нем с гор, откуда на ногах спускаться страшно, вставить пластину в череп и титановую ключицу и продолжать заниматься этой фигней". То же самое относится и к горным лыжам, и к альпинизму.

Катя таращила удивленные глаза.

- Но ведь спорт всю дорогу пропагандируют и противопоставляют наркотикам! Еще акции такие проводят. А он сам наркота?

Тренер Леня развел руками.

- Именно. Сочетание несочетаемого. Бывает довольно часто. Не замечали? Вспомните кокаиниста Марадону.

- А вы любите любой спорт? - вновь вмешалась Вера.

- Не люблю женский бокс. Женщины, по-моему, не для того рождаются, чтобы друг другу морды бить.

- Я тоже как-то покоряла гору, - объявила Вера. - И один человек у нас в группе нес громадный арбуз. Говорил: "Вот поднимемся на вершину - и будем его есть". Все тащили рюкзаки, а он - этот арбуз как величественное нечто, фетиш. Ну, покорили мы вершину. И все жаждали арбуза, все смотрели на него, главное лакомство, как на удачное завершение похода. Вроде цирковых собачек, которые, выполнив трюк, ждут вкусной награды. Мы уже вытаскивали одноразовые тарелки. И тут этот мужик с размаху, будто большой мяч, швырнул арбуз вниз в ущелье. Когда все "отвисли", машинально проводив улетевший арбуз изумленными взглядами, и вопросительно уставились на мужика, он сказал: "Зато этот арбуз вы запомните на всю жизнь!" Он не ошибся...

Все засмеялись.

- И вы не сбросили этого оригинала в то же самое ущелье вслед за его арбузом? - спросила Валя. - Или, может, он вернулся домой с синяками и шишками? Все-таки я бы его малость поколотила для острастки. Чтобы в другой раз было неповадно издеваться над людьми.

Вера хихикнула.

- Вопрос здравый. Но у всех то ли был шок, то ли группа такая попалась небоевая... В общем, никто ему не навтыкал, легко отделался...

Тренер Леня усмехнулся:

- Я бы не назвал его оригинальным. Его прямой предшественник - Герострат. Тоже большой затейник. А люди стремятся ввысь потому, что, хотя вверх идти трудно, вниз, как говорят китайцы, - опасно.

Подруги с уважением и немалым удивлением посмотрели на Леню. Эрудированный попался им тренер, необычный.

Катя всю жизнь боялась дач. С самой ранней молодости, когда после развода с мужем сняла на лето дачу в Томилино для годовалого Платоши.

Переехать помогала Валя. А через десять дней наведалась в гости и осталась ночевать. Катя очень обрадовалась. Ей казалось на даче немного тоскливо, хотя за стеной - у хозяина было полдома - кто-то жил. Там за высоким забором визжали и смеялись дети, назидательно выговаривала старушка, слабо полаивала собака... То ли старая, то ли больная, то ли просто патологически ленивая. Да еще зачастили холодные июньские дожди - после жаркого мая, отгоревшего на всю катушку невыносимой жарой - и Катя совсем затосковала. Зато Платоша блаженствовал в манеже, который кочевал вместе с ним из дома в сад - в те короткие сухие часы без дождя. И зубы сразу полезли, которые задерживались. Плюс высокая мокрая трава на участке - некошеном и безогородном, диковатом, запущенном, как Катя и выбирала - и старые деревья с подгнившей корой, и эти старые стены... У Кати - две комнаты и кухонька с террасой, у хозяина Михаила - еще комнатенка и терраса. Но жил он в Москве, работал в биологическом НИИ, а Кате добродушно сказал: