- Делайте здесь что хотите. У меня работы много, я сюда приезжаю редко. Но одна просьба: мне ремонт нужно начинать, я бы хотел деньги за все лето вперед...
Катя поколебалась и согласилась. Хотя Валя и Вера, дружно, в один голос, уверяли, что так делать не стоит. Это подозрительно. Но Катя привыкла всем и всегда доверять.
Как раз в ту ночь, когда у нее ночевала Валя, в окно осторожно постучали. Платоша спал, Валя подняла голову от подушки.
- Это еще кто?
- Понятия не имею... - Катя подошла к окну. За стеклом размывалась чья-то тень. До рассвета еще часа два, самые короткие ночи стоят. - Вам что нужно?
- Надю... - отозвался мужской голос.
Катя начала закипать. Запсиховала.
- Какую еще Надю? Здесь таких нет. Вы мне ребенка разбудите, уходите!
Но эти двое - а их было двое, Катя теперь хорошо рассмотрела - уходить не собирались. Не для того они пришли, чтобы сразу уходить. Перед ними стояли задачи посложнее. Хотя тоже не очень трудные.
Тени придвинулись к стеклу вплотную. Потом одна исчезла, и через минуту застучали в дверь с другой стороны дома.
- Кого они ищут? - в страхе спросила Валя, подняв голову.
- Надю какую-то... ошиблись, должно быть... - Катя быстро подошла к двери. - Здесь нет никакой Нади, я вам в который раз твержу-повторяю... Здесь я снимаю полдома... У меня маленький ребенок, подруга ночует...
- Загуляла она, Надька... - не слушая, злобно забормотал ночной гость. - Жена это моя... сказали, сюда она ходит к кому-то...
Катя совершенно вышла из себя и заорала, забыв о спящем Платоше:
- Да к кому ей сюда ходить, к кому?! Здесь даже мужчин нет!
- Открой, я проверю и уйду! - настаивал ревнивец.
И Катя решилась в полном отчаянии. Но сначала выхватила беспокойно завозившегося Платошу из кровати и заколотила ногой в стену соседям.
- К нам кто-то ломится! Помогите! Выйдите! Пожалуйста, я вас умоляю!
Соседи давно уже проснулись, поэтому отозвались тотчас.
- Кто там еще у вас?
- Я не знаю! - кричала Катя. - Выйдите! Пожалуйста!..
Сосед нехотя выполз на крыльцо.
- Мужики, в чем дело?
- Пусть она откроет! - не сдавались пришельцы. - Нам только проверить нужно...
- Откройте окно, - сказал сосед. - Я буду стоять здесь, не бойтесь...
Катя дрожащими руками распахнула раму. Валя стояла сзади, сжимая в руке прихваченный на кухне молоток. На всякий случай. От гостей вовсю несло перегаром. Они мельком через подоконник осмотрели комнату, хмыкнули и растворились в ночи.
- Спасибо! - крикнула Катя соседу.
Он, ворча, ушел досыпать. А Катя и Валя глаз до утра не сомкнули. Едва рассвело, Катя встала, накормила Платошу и проворно собрала все необходимое - ту малость, что можно было унести с собой.
- Валя, помоги мне доехать до дома, в Москве такси возьмем, я больше здесь ни за что не останусь.
Дома Катя стала названивать в институт Михаилу, чтобы рассказать ему все, извиниться и попросить деньги назад. Жить на даче в одиночку Катя теперь боялась. Но дозвониться оказалось невозможно. Номер телефона был правильный, Катя и раньше звонила по нему. Просто хозяина дачи больше не подзывали к телефону, едва узнав, кто звонит. А спрашивали об этом в институте обязательно. Катя звонила день, другой, третий... А потом вдруг ясно поняла, что занимается пустым делом: Михаила ей никогда не позовут, там либо все в сговоре, либо он наплел коллегам что-то и попросил... И вообще институт ли это? И Нади никакой никогда не существовало, и ее мужа с приятелем тоже... А есть хитрован Михаил, который задумал напугать одинокую бабу так, чтобы она с дачи сбежала. Деньги ведь уже в кармане... И дачу можно сдавать снова. И так раз пять за лето.
Для проверки своей догадки Катя попросила Валю, которую там не запомнили, съездить в Томилино. Подруга к идее отнеслась с большим недоверием и скептицизмом, но поехала. Вернулась мрачная, подавленная.
- Ты была права... Дача сдана, там живет какая-то тетка с дитем лет двух... Я спросила, давно ли она здесь. Сказала, третий день, очень рада, что нашла. Удобно, от станции близко и от Москвы. Я сказала, что ищу Михаила. Он там, конечно, не бывает. Сдал - и снова в Москве. Пока эту не шуганет. Надо же... Я думала, у тебя такая болезненная фантазия разыгралась...
После того лета Катя ездила с Платошей за город на выходные, а в основном держала его в городе. Казнилась, но боялась снова попасться в ловушку. И ничего с собой поделать не могла. И поэтому, когда Акрам вдруг предложил ей пожить летом в поселке под Москвой, очень удивилась: с чего бы это?
Не умеющий врать Таишев нехотя ответил:
- Повод ищу... Вы там будете - я смогу к вам приезжать, как здесь прихожу... Мне там девчонка одна нравится... Буду и ее видеть почаще... А дачу мы вам хорошую найдем. Мне подруга поможет, Саша.
Он смотрел на учительницу с надеждой. И Катя, сначала вдруг возмутившаяся такому нелепому, дикому способу ухаживания за девчонкой, вспомнила, как пахнет июньский лес, каким горячим становится июльский песок на берегу пруда, неподвижного и зарастающего липкой зеленью, как нежно клонят головки в земле августовские астры... И сдалась.
Радостный Акрам сам помог Кате переехать. И зачастил к ней в гости.
Внезапно Катя осознала, как многие любыми способами стремятся к оригинальности, как хотят показать себя необычными, беспредельно редкими... Не такими, как все. И большинство уверено в своей обособленности и уникальности. Таких, как я, - мало, я - исключение из правила.
Почти любой поклонник рока твердит:
- Я не серое большинство, а потому не слушаю попсу. У меня музыка "не для всех"!
И твердит это совершенно искренне.
Другой, не менее искренне, повторяет:
- Я, увы, люблю попсу. Увы - ибо, конечно, масса этого не понимает и не приемлет.
Верующие часто повторяют:
- Да, с верой трудно в современном безбожном обществе.
И не менее честно стонут их современники атеисты:
- Я исповедую атеизм, хотя это сейчас трудно - когда все вокруг без конца ходят в церковь.
Гомики постоянно жалобятся на трудности в "гомофобном обществе". Нормальные мужчины и женщины так же честно задаются вопросом:
- Да остались хоть люди традиционной ориентации, или уже везде и всюду одни голубые да розовые?!
"Гламурные" "мажоры" бормочут:
- Ну, что делать! Не экстремалы мы, нам бы в клуб сходить да пива попить. Так что лезьте без нас в горы, но не обсмеивайте со всех сторон.
И столь же правдиво признаются их противоположности:
- Мы сейчас очень нетрадиционные - в походы ходим, на горы поднимаемся, а не как остальные, которым лишь пивко подавай да ночные клубы с музыкой.
Подобные примеры легко множить и дальше. Любому носителю какого-либо настроения кажется, что он - в "оппозиции", "нонконформист", нетрадиционщик. Но Сент-Экзюпери сказал, что в реальности все не так, как на самом деле...
У каждого из нас - минимум три характера: который нам приписывают, который мы сами себе сочиняем и который есть в действительности. В каждом из нас притаилось множество самых разных людей: и хохотун, и плакса, и такой пень, которому все равно, что ночь, что день. В каждом из нас - и волк, и овца, и собака, и тихоня, и забияка. Но один из этих двадцати сильнее всех и, присваивая себе право говорить, остальным девятнадцати он грубо затыкает рты.
Хотя если вспомнить другие примеры... Рыба, которая не желает быть такой, как все рыбы, выбрасывается на берег и погибает. Тигр, который не хочет быть таким, как все тигры, спускается с гор в город, к людям, и там попадает в клетку. И мудрый не сильно отличается от обыкновенных людей.
Люди делят себя на умных и глупых, правых и неправых, красных и белых, а жизнь, по примеру Симонова, делит их только на живых и мертвых.
И насчет новых знаний... Насколько неизвестное интереснее уже открытого и привычного? Новое будоражит мыслит и чувства, рождает удивительные фантазии, оно обещает что-то, манит куда-то... Неизвестное мерцает огоньком станции в черном провале ночи, которую режет летящий вперед поезд. И оно, уже открытое и познанное, вдруг становится плоским, скучным и неразличимо сливается с серым фоном плывущих будней.
