Подивился Радош рассказу хозяина. Жаль ему было и несчастного юношу, напрасно потерявшего жизнь, жаль и красавицу Либену, обреченную на вечное молчание.

Прошел год с тех пор, как Радош стал работать у хозяина. Был он теперь лучшим ювелиром мастерской.

Однажды пришел в мастерскую придворный от короля.

— Король приказал сделать для принцессы драгоценные украшения, — сказал он хозяину мастерской, — но они должны быть такой красоты, какой никто нигде никогда еще не видал.

— Хорошо, — ответил ювелир, — сделаю.

А когда придворный ушел, хозяин в раздумье почесал затылок. Не знал он, как выполнить такую работу.

— Что случилось, хозяин? — спросил Радош.

Тот рассказал.

— Не печальтесь. Я возьмусь сделать украшения для принцессы.

— А ты думаешь, что справишься с работой, за которую я сам боюсь браться? Как же я могу потратить столько золота в, драгоценных камней, не зная, получится ли у тебя то, что нужно?

— Ну, дайте мне что-нибудь одно сделать, а если понравится, тогда другое.

Хозяин дал ему золота и драгоценный камень. Радош сейчас же взялся за работу.

Как же удивился старый ювелир, когда принес ему Радош готовый перстень! Не было равного этому перстню по красоте.

С радостью дал он тогда юноше и золота и бриллиантов, столько, сколько нужно, чтобы сделать и остальное.

Радош трудился и день и ночь. Наконец все было готово. Юноша сделал еще серебряную шкатулку. Положил в нее приготовленные драгоценности и понес хозяину.

Когда хозяин увидел все это, бросился он на шею Радошу со словами:

— С сегодняшнего дня ты мой учитель! Больше я тебе в работе указывать не могу: ты меня далеко обогнал.

Действительно, это была работа, которую мог сделать только великий мастер. Невозможно было глаз отвести от ажурного ожерелья, чудесных серег, браслетов и других украшений. Золотые и серебряные узоры их были тонки, словно легкая паутина, а листья и цветы казались совсем живыми.

— Не знаю, чем тебе за такую работу отплатить, — сказал потрясенный ювелир.

— Ничем. Позвольте только мне самому отнести их королю.

Хозяин охотно разрешил, и Радош отправился в королевский дворец.

Когда королю доложили, что принесли заказанные драгоценности, он приказал сейчас же впустить ювелира.

Юноша низко поклонился и подал королю серебряную шкатулку.

Долго смотрел король, не отрываясь, на чудесные украшения. Потом спросил:

— Скажи мне, юноша, кто делал это?

Радош ответил:

— Я сам, милостивый король.

— Да ты такой художник, каких я и не видывал! Если я могу оказать тебе какую-нибудь милость — проси.

— Милостивый король! Я слышал, что к принцессе может быть допущен каждый, кто хочет попробовать вернуть ей речь. Я бы хотел попытаться сделать это. Разрешите мне повидать, принцессу.

Со страхом ожидал Радош ответа короля.

— Конечно, юноша, — сказал король, — ты можешь попытаться исцелить Принцессу. Но знаешь ли, что ждет тебя, если тебе это не удастся?

— Знаю, — твердо ответил Радош.

Король позвал своего придворного, приказал ему отвести Радоша в покои принцессы и оставить там одного. А сам тайным знаком показал придворному, чтобы тот подслушал, что там будет происходить.

Придворный повел его через множество зал, одна роскошнее другой. Наконец дошли они до покоев принцессы. Придворный открыл последнюю дверь и знаком показал Радошу, чтобы тот вошел.

Принцесса Либена сидела в своей комнате у окна и вышивала золотом.

Ни одна жилка на ее лице не дрогнула, когда Радош вошел. Ни на один миг она на него не взглянула, словно принцесса была безжизненной, как ее портрет, который висел в золотой раме на стене.

Радош поклонился принцессе, но не стал говорить с ней. Он подошел к портрету Либены и, обращаясь к нему, сказал:

— Разреши ты, прекрасный образ, большой спор, который идет во дворце: резчик вырезал из дерева девушку, портной сшил для нее платье, а третий человек дал ей речь. Кому та девушка обязана своей жизнью?

— Кому же, как не тому, кто дал ей речь! — вдруг промолвила принцесса и продолжала шить.

Радош с поклоном вышел. Радостно было у него на душе: принцесса заговорила!

Но придворному, который все это слышал, стало завидно, что простому, бедно одетому юноше удалось сделать то, чего не смог добиться ни один знатный барин. И он сказал королю, что принцесса не произнесла ни слова.

Король приказал, чтобы Радош остался в замке на второй день.

На следующий день придворный опять привел Радоша в покои принцессы. Снова юноша задал портрету тот же вопрос. И принцесса опять ответила:

— Я вчера тебе уже сказала, что третьему человеку она обязана жизнью.

Придворный, который подслушал и этот разговор, опять доложил королю, что принцесса не произнесла ни слова.

Но на третий день король захотел сам пойти послушать.

Радош вошел к принцессе и опять обратился к портрету с таким же вопросом.

— Я уже два раза тебе сказала, что девушка обязана жизнью человеку, который дал ей речь. Что тебе еще нужно? — сказала Либена и встала из-за стола.

Тут вбежал король и, плача от радости, бросился к дочери. Потом взял Радоша за руку и сказал:

— Юноша, ты избавил меня от большого горя! Ты исцелил мою любимую дочь! Будь же моим сыном и королем, потому что я вижу, что ты умнее и талантливее всех других.

— Милостивый король, — ответил Радош, — ведь я из простых людей. Захочет ли прекрасная принцесса, чтобы я был ее мужем?

— Ты меня своим умом освободил от колдовства. Никого другого не хочу я иметь своим мужем, кроме тебя, — сказала Либена и подала Радошу руку.

Сейчас же по городу разнеслась весть, что принцесса исцелена, а ее исцелитель — простой подмастерье ювелира.

Через некоторое время была свадьба, и принцесса блистала в драгоценностях, которые ее жених сделал собственными руками.

Радош правил мудро, как ни один король перед ним, и народ его любил.

Было у него несколько сыновей: и каждый из них должен был с детства учиться какому-нибудь ремеслу. Но были ли они так же умны, как их отец, неизвестно.

Один батрак всю жизнь работавший на деревенских богачей, жаловался как-то своей жене:

— Знаешь, жена, не могу понять, почему это так заведено? Я работаю, как вол, с утра до ночи, и все-таки есть нам нечего, ходим босые и оборванные. А посмотри на нашего ксендза[53]. Он ничего не делает, а живет богато, ест и пьет вдоволь и ходит себе, как барин.

— Молчи, сумасшедший! — усмиряла его жена. — Так уж, видно, заведено на свете, чтобы одни жили богато, а другие бедно.

Но мужа такой ответ не успокоил. Решил он спросить самого ксендза. Пошел к нему и задал тот же вопрос.

— Милый брат мой, — ответил ксендз, — я для того, чтобы богато жить, прежде дал себя хорошенько высечь.

Пришел батрак домой. Нарезал прутьев и сказал жене, чтобы высекла его.

— Да только хорошенько! Хорошенько! — добавил он.

Когда батрак решил, что получил достаточно розог, он остановил жену и стал ждать, не появятся ли у него деньги. Ждал день, ждал другой — ничего.

Пошел опять к ксендзу.

— Почему же ты, святой отец, мне неправду сказал? — говорит. — Приказал я себя высечь, а жить мне нисколько не легче стало.

— Эх ты, дурень! — ответил ксендз. — Я не о том говорил. Чтобы богато жить, ты должен был ходить в школу и учиться, как я.

Пошел батрак в лавку, купил на последние деньги букварь и отправился в школу. А школа была в другой деревне.

Идет себе батрак и вдруг видит — лежит на дороге кошелек. Поднял его, открыл. Кошелек был полон золота.

Обрадовался батрак, что школа ему так хорошо помогла, и вернулся с деньгами домой.

А барин, который потерял эти деньги, приказал везде объявить, чтобы тот, кто найдет кошелек, немедленно вернул его в сельскую управу.