– Кто сказал, что эта комната – твоя? – спросил Ежов.

  – Я, – ответил Артём и закрыл за собой дверь. Спустя секунду дверь открылась, Артём вышел на улицу и вернулся, неся на плече свой горный велосипед. Затолкав его в комнату, он сказал: – Теперь точно всё. Всем спокойной ночи.

  Пробормотав «каков наглец», Ежов направился к оккупированный Артёмом комнате.

  – Костя, а ты не думаешь, что у него есть что предъявить на все твои претензии? – спросил Клясов.

  – И что же он мне предъявит?

  – Как что? Он обязательно предъявит тебе свою посиневшую жопу, в которую ты сегодня утром разрядил пейнтбольное ружьё.

  Поморщившись, Ежов отступил.

  – Ладно, тогда займу другую комнату. – Обернувшись, Ежов увидел, как в «его» комнату заносит свои вещи Чавин. – Эй, Сергей, это моя комната.

  Ничего не ответив, Чавин закрыл за собой дверь, и послышался скрип задвигаемого засова.

  – Отлично, – уперев руки в бока, сказал Ежов. – Моё мнение тут вообще кого-нибудь интересует? Кто-нибудь будет меня слушаться? Нужна вода, тряпки...

  – Все тебя будут слушаться, – прервал его Клясов. – Но завтра...

  Когда ранним утром Артём вышел из своей комнаты, в гостиной за плитой хлопотал Ежов, надевший на себя розовый передник, украшенный рисунками цветов. Деревянной ложкой он помешивал содержимое кастрюли и насвистывал себе под нос простенькую мелодию.

  – Зачётный прикид, очень мужественный, – потянувшись, сказал Артём.

  Покосившись через плечо, Ежов пробормотал:

  – Проснулся наконец...

  – Что значит «наконец»? Хочешь сказать, что все уже встали?

  – Нет, ты первый. – Ежов указал ложкой на стоявшие при входе два ведра. – Сбегай набери воды. Колодец – на соседском участке.

  Взяв вёдра, Артём босиком вышел из дома. То, что они оказались на настоящем юге, он почувствовал сразу – солнце стояло ещё низко, но жарило довольно прилично, и было немного душно. А со всех сторон над кромкой леса, окружавшего деревню, возвышались зелёные склоны гор Западного Кавказа.

  Любуясь непривычным пейзажем, Артём потопал по высокой траве к колодцу. Но не успел он сделать и пяти шагов, как что-то чёрное и длинное, извиваясь, прошмыгнуло у его ног. Змея!!! И хрен знает какая! Может, уж, а может, гадюка. И, судя по размерам змеи, ближе к истине второе...

  Развернувшись на месте, Артём развёл руки с вёдрами в стороны и, высоко подкидывая колени и крича, попрыгал к крыльцу.

  На крик из дома выглянул Ежов, поинтересовавшийся:

  – Чего орёшь? – Увидев причудливый способ передвижения Артёма, он уточнил: – На гвоздь наступил, что ли?

  Доскакав до крыльца и почувствовав себя в безопасности, Артём мгновенно накинулся на Ежова с претензиями:

  – Ты куда нас привёз, дед?! У нас по участку ползают змеи!

  – И что? Мы на юге, здесь немерено змей. Поэтому смотри себе под ноги и всё будет хорошо. Или носи резиновые сапоги.

  – А раньше предупредить не мог?! Я чуть не наступил на гадюку!

  – Ничего страшного с тобой не случилось бы. От укуса гадюк обычно не дохнут.

  Из-за плеча Ежова, почёсывая голый живот с кубиками пресса, в одних трусах выглянул Дима.

  – К тому же с Артёмом не захочет связываться ни одна уважающая себя змея. После знакомства с ним папин уж до сих пор странно себя ведёт. Папа жаловался, что теперь не может нормально поиграть со своей змеёй.

  Ежов покосился на Диму и спросил:

  – Ты хоть сам иногда понимаешь, что несёшь и на какие мысли могут навести окружающих твои слова? И почему ты в одних трусах? Оденься.

  – Так у него все трусы стоят не меньше пяти штук, – влез со своим замечанием Артём. – Если бы у меня были такие дорогие семейники, я бы вообще никогда не надевал штаны.

  Ежов строго взглянул на Артёма.

  – Ты ещё здесь? Иди за водой. – Он перевёл взгляд на Диму. – Чего-то хотел спросить?

  – Ага, никак не могу найти туалет. Такое впечатление, что в этом доме его нет.

  – Конечно, его здесь нет. Потому что он на улице.

  Когда Артём вернулся со своего задания, гостиная-кухня пополнилась Клясовым и Кокориным, усевшимися за стол в ожидании завтрака. На лицах обоих гонщиков красовались следы комариных укусов, а Кокорин интенсивно чесался.

  – Сраные комары, – ругался Миша, – какие-то они здесь особенно большие и агрессивные. И никто, конечно же, не взял фумигатор...

  Вслед за Артёмом в дом ввалился Дима и с порога принялся жаловаться:

  – Тренер, у нас ЧП. Из туалетной кабинки спёрли унитаз.

  Выключив конфорку, Ежов исподлобья уставился на Диму.

  – И кому мог понадобиться наш унитаз?

  – Тогда он, наверное, провалился под пол. Я видел в кабинке дыру.

  – Вот и делай все свои дела в дыру. В деревенском туалете не должно быть унитаза.

  – Как в дыру? – ужаснулся Дима. – Как так можно?

  – Что ты мне мозг выносишь с утра пораньше? – вспылил Ежов. – Хочешь, чтобы я лично показал тебе, как пользоваться туалетом?

  Вздрогнув, Дима ответил: «Да», немного подумал, ответил: «Нет», и с убитым горем видом побрёл обратно к туалетной кабинке.

  Посмотрев ему вслед, Ежов пробормотал:

  – Надеюсь, он справится без моей помощи. И где выращивают таких олигофренов?..

  Взяв тряпичные подхваты, Ежов снял с плиты кастрюлю и поставил её на стол. Пока он доставал из своей сумки тарелки, ложки и кружки, Кокорин, схватив ведро воды, отправился к рукомойнику. Впрочем, всё, что он успел, – это наполнить рукомойник водой и ополоснуть лицо.

   Ежов, Клясов и Артём очень удивились, когда с улицы до них донёсся отборный мат и крики Кокорина. А выглянув, они увидели зрелище, от которого ненадолго впали в ступор, – Миша крутился на одном месте, отчаянно махал руками и кричал непонятно кому: «Отвалите от меня!..»

  Попрыгав и помахав руками, Кокорин сорвался с мета, пробежал вдоль стенки дома и исчез за углом.

  – Что это с ним? – встревоженным тоном поинтересовался Ежов.

  Артём пожал плечами и предположил:

  – Может, спятил?..

  Вопли Кокорина, устроившего забег вокруг дома, становились всё громче, и спустя несколько секунд он выбежал из-за угла рядом с крыльцом, буквально взлетел по ступенькам, ворвался внутрь дома и захлопнул за собой дверь. Взглянув на шокированных товарищей по команде, он объяснил:

  – Осы. В домике над рукомойником свили гнездо осы. – Передёрнув плечами, Кокорин внимательно осмотрел свои ноги, а после вздохнул с облегчением и перевёл взгляд на Ежова. – Блять, Костя, куда ты нас привёз? Сначала на меня накинулись осы, а когда я убегал от ос, я наступил на змею. Хорошо хоть, что она не стала кусаться.

  – И чего вы мне жалуетесь? – простонал от отчаяния Ежов. – Не я снимал этот дом, а Нефёдов. Все претензии к нему. А лично меня в этом доме всё утраивает.

  С улицы донеслись Димины вопли – похоже, потеряв одну цель, осы переключились на другую. Когда Дима оказался в безопасности за закрытой дверью, первое, что он сказал, было:

  – Да что за место такое! В туалете нету унитаза и там ужасно воняет, вместо крана – какой-то дикий агрегат, которым непонятно как пользоваться. Кроме того, этот агрегат охраняют осы... – Он подул на ладонь и потряс ею. – Чёрт, одна всё-таки укусила.

  – Помочись на неё и всё пройдёт, – посоветовал Ежов.

  Дима вытаращился на него, как на умалишённого.

  – На кого помочиться? На осу? Но она улетела, и я вряд ли смогу опознать её.

  – Придурок, не на осу, а на ладонь! Точнее на место укуса.

  – Тренер, вы серьёзно? – с опаской отступая от Ежова, спросил Дима. – Я не буду мочиться на себя и вам не позволю...

  Покраснев под смешками окружающих, Ежов проворчал:

  – Больно мне это надо. Ладно, садитесь жрать, пока каша не остыла. И позовите Чавина.

  Когда Чавин присоединился к компании за столом, первым делом Ежов посчитал нужным предупредить его: