Вернувшись с поездки по парку, Клясов, не переодеваясь в гражданское, направился в кабинет Ежова. Старик сидел за своим столом и, читая бумажки, хихикал.

  – Чего ржёшь? – спросил Клясов, кидая на стол шлем и падая на стул. – Такие смешные накладные?

  Ежов протянул ему бумажки, оказавшиеся заполненными анкетами.

  – На вот, почитай, что эти клоуны написали. Кстати, у нас новый гонщик. Я нашёл спринтера.

  – Серьёзно?

  – Ага, и не долбанутый любитель, а профи, с лицензией и победами в юниорах. Два года назад очень стабильно выступал за второй состав Итеры и подходил к тому, чтобы стать первым спринтером взрослой команды.

  – Прикольно.

  – Сейчас он не в форме, но этот парень – спортсмен от природы, к Туру он будет лучше себя прежнего. Правда, он какой-то заторможенный. Почитай анкету, сам всё поймёшь.

  Клясов взял в каждую руку по бумажке – Артём Перов и Дмитрий Мудрый. Лучше начать с Артёма. Сначала идут банальные данные о себе – типа, имени, фамилии, возраста, национальности и так далее. Зато после роста и веса...

  – Ну что за кретин? – усмехнулся Ежов, когда Клясов отложил анкету. – И как мне потом подавать такую анкету в федерацию велоспорта?

  – Ты тоже постарался. – Клясов ткнул в надпись под последней графой, где почерком Ежова было написано:

  Резюме: Подован Петросяна

  Ежов смущённо пожал плечами.

  – Всё равно придётся переписывать.

  Клясов принялся читать вторую анкету.

  – Это как, семьдесят девять-восемьдесят три? – удивился Клясов. – До туалета и после? Это сколько же надо жрать, чтобы так гадить? Или у него запоры?

  – Дима, сказал, что это его сезонные колебания веса. К весне он немного набирает, к зиме – худеет.

  – А с ростом что? К весне он вытягивается, а к зиме уменьшается?

  – Это до турника и после. С утра он висит на нём и вытягивается на сантиметр, а к вечеру позвоночник сжимается, и он становится ниже на один сантиметр. Короче, я и сам не знаю, как такое возможно, но он мне клялся, что так всё и есть.

  – Мутант какой-то, – усмехнулся Клясов и продолжил чтение.

  – Что? – Клясов уставился на Ежова.

  – Тур Алании, – расшифровал Ежов. – Турецкая гонка.

  – Ааахренеть! – протянул Клясов. – Он точно русский?

  – Самый настоящий.

  – А как он вообще посмел обозвать Гранаткина Гранатовым?

  – Сам у него спроси.

  – Ладно, поехали дальше.

  – Хоккей с мечом? – усмехнулся Клясов. – Крестоносец на коньках, да? Что за?.. Мой малой в восемь лет намного грамотней этого типа. Гы, резюме...

  Резюме: Полный пиздец Настоящий Блондинка

  – Забавное у нас пополнение, – заметил Клясов.

  – Без комментариев, – развёл руками Ежов.

  – Я не понимаю, деда, почему я должен был приходить к десяти часам, когда все начинают тренироваться в одиннадцать? – ныл Артём, шляясь по складу за Ежовым.

  – Как ты меня достал, – устало пробормотал Ежов, внимательно вглядываясь в накладную.

  – Я бы лучше поспал лишний час, – жаловался Артём.

  – Привыкай вставать ровно в восемь часов. Ложиться спать будешь в одиннадцать-двенадцать. И ни часом позже. Твой организм должен настроиться на определённый ритм.

  – Я не могу ложиться так рано, я всегда засыпаю поздно.

  – Ничего, скоро перестроишься. Если увижу тебя сонным – стану очень злым.

  – Да ты всегда злой!

  – Чёрт, да отстань ты от меня! Найди себе какое-нибудь занятие. Вон, помоги Кокорину собрать велосипед. Раз он теперь тренируется, работа может встать.

  – Вот ещё, я не нанимался собирать велосипеды.

  В кармане робы Ежова запищал телефон. Взглянув на дисплей, он велел:

  – Так, пошли за мной. Начнём твоё обучение.

  Ежов привёл Артёма в раздевалку, где, переодевшись в форму, сидел и читал книжку давешний очкастый упырь.

  – Вы уже знакомы? – поинтересовался Ежов.

  – Немного, – буркнул Артём, тогда как очкарик полностью проигнорировал как его, так и спортивного директора.

  – Это – Артём Перов, это – Сергей Чавин, – представил парней друг другу Ежов. – Короче, теперь вы официально знакомы.

  Промолчав, Чавин перелистнул страницу книги.

  Ежов пожал плечами, состроил недоумевающее лицо и взял стоявший у входа шоссейный велосипед.

  – Теперь он твой. Сядь, я настрою его под тебя.

  Сгоняя и загоняя Артёма на велик, Ежов отрегулировал по высоте седло, а после указал на шкафчик с цифрой пять.

  – Шкафчик тоже твой. Внутри твоя новая форма и шлем. – Ежов взглянул на шорты Артёма. – Можешь переодеться сейчас, можешь потом, когда все подъедут.

  – А чем я буду заниматься сегодня?

  – Посадкой и техникой. – Ежов поднёс велосипед к станку, представляющему из себя раму с тремя роликами – один впереди, два – позади, – и водрузил его на устройство. – Залезай. Да не боись, я держу велосипед.

  Артём забрался в седло, крутанул педаль – и велосипед повело в сторону. Если бы не поддержка Ежова, падения было бы не избежать.

  – Может, я просто покатаюсь по двору?

  – Нет, привыкай. Теперь будешь заниматься на станке каждый день.

  – Я же навернусь с него и что-нибудь сломаю!

  Ежов сладострастно причмокнул губами.

  – О, ты не поверишь, но это моя мечта.

  – Я серьёзно, дед, на этой хреновине нет никаких фиксаторов, она опасна. Если хочешь, чтобы я на ней ездил, будешь стоять и держать велосипед.

  – Ага-ага, давай, набирай скорость.

  Артём принялся крутить педали, и велосипед снова повело по всей ширине станка. Но, странное дело, чем быстрее он ехал, тем меньше велосипед елозил по роликам.

  – Быстрее! И не дёргайся в седле!

  Артём повысил передачу и закрутил педали ещё быстрее.

  – А теперь главное не ссы, – велел Ежов. – И не снижай скорость. Я отпускаю.