Иосиф. Из слободы, из Комаровой.
Троеруков. Ага… А… чего ждёшь тут?
Иосиф. Игуменью, мать Меланию ожидаю, по её приказу. Обещала быть здесь.
Троеруков. Она — здесь. Коньяк — пьёшь?
Иосиф. Где уж нам! Самогонцу бы, да и того не сыщешь! Ох, разоряется Русь!
Троеруков. На-ка, выпей!
Иосиф. Спаси вас Христос! Будьте здоровы. Ух… Какая… неожиданная жидкость!
Троеруков (удовлетворённо). Ожёгся? То-то. На ещё…
(Из буфета выходят: Бетлинг, за ним Достигаев и Мокроусов; перед ним, забегая то справа, то слева, — Лисогонов.)
Бетлинг (пренебрежительно и ворчливо). Вы — не прыгайте! Вы — спокойно…
Лисогонов. Взволнован честью беседовать с вашим превосходительством…
Бетлинг. Позвольте, я сяду. И вы — сядьте! Ну, что же вам угодно?
Лисогонов. Мудрый совет ваш, ваше…
Бетлинг. Вы — короче, без титула…
Лисогонов. Говорят, что большевик этот — Ленин — выдуман для устрашения нашего…
Бетлинг. Как это — выдуман?
Мокроусов. Разрешите сообщить: Ленин, после ареста его шайки, бежал в Швецию. Он — лицо действительное.
(Из буфета, из зала выходят люди, окружают Бетлинга, смотрят на него. В толпе, у стены — Тятин. Вышла Мелания, села в кресло. К ней подходит поп Иосиф, кланяется, подаёт бумагу, беседует. Мелания уводит его в зал. Через некоторое время попик быстро пробирается в буфет.)
Бетлинг. Ну да! И, конечно, Швеция выдаст его нам. Вот вы, член городской управы, увлекаетесь политикой, а в городе по улицам нельзя на автомобиле ездить. Видите? Напоминаю вам, что для политики у нас есть Временное правительство…
Лисогонов. Простите! Конечно, мы — дикари, и кому надо верить — не знаем.
Бетлинг. Вот вы снова вскочили и… мелькаете, прыгаете…
Лисогонов. Утверждают, что большевики завелись даже в нашем городе.
Бетлинг. Нельзя придавать значения болтовне каких-нибудь базарных торговок.
Лисогонов. Это жена комиссара Звонцова говорит.
Бетлинг. Что? Не верю. Я знаю её, она благоразумная женщина.
Мокроусов. Осмелюсь доложить: большевики в городе есть.
Бетлинг. Есть?
Мокроусов. Так точно.
Бетлинг. Гм… Ну и что же они?
Мокроусов. Проповедуют социализм, так же как и социалисты-революционеры.
Бетлинг. Ну, ну, милейший, у нас всегда что-нибудь проповедуют… Большевики… В Петрограде их арестовали, а что же у нас? Надо арестовать!
Мокроусов. Спрятались, ваше превосходительство.
Достигаев. Некоторые из нас, граф, сомневаются в силе Временного правительства.
Бетлинг. Почему? Ведь вот оно арестует, ловит! Водворяет порядок…
Нестрашный. Вопрос — кто ловит и для чего? Ловят — адвокаты, профессора, интеллигенты и вообще всякая нищая братия.
Бетлинг (утомлён). Но — почему же так резко? Там есть почтенные люди, например — князь Львов и этот… как его?
Достигаев. Князь-то он Львов, да львы-то у него — как будто ослы.
Бетлинг (насильно улыбаясь). Это остроумно… но зачем же так? Мы должны доверять Временному правительству…
Нестрашный. Иные называют его — беременное; будто бы социалисты изнасиловали его.
Бетлинг (беспомощно). Я так не думаю…
Целованьев (Нестрашному). Ну, и здорово Достигаев срезал графа.
Нестрашный. Н-да… Ловок и на язык и на руку.
Целованьев. А-яй, здорово!
Бетлинг (Достигаеву). А как здоровье компаньона вашего, Булычова?
Достигаев. Он помер с месяц тому назад.
Бетлинг. Ах да, я забыл! Сожалею. Умный человек, своеобразный.
Лисогонов. Не так умён, как дерзок.
Целованьев. К нам, в родовое купечество, он вскочил из приказчиков.
Нестрашный. На дуре женился, а у неё — деньги. Вскочил в наш круг, возгордел счастием, начал показывать свои качества да и оказался самодуром, вроде Алексея Губина.
Бетлинг. Ах, вот как?
Нестрашный. Вообразил, что лучше его — нет людей и весь свет на нём клином сошёлся…
Бетлинг (с тоской). Почему же не начинают заседание?
(От него постепенно отходят, гостиная пустеет. Он сидит, глядя на портрет царя, отирая рот платком. Оглядываясь на людей, подходит Троеруков, говорит вполголоса.)
Троеруков. Позвольте узнать, ваше превосходительство, верно, что портрет на меня похож?
Бетлинг. Да, есть некоторое…
Троеруков. Ваше превосходительство, вы наш почетный староста, прошу вас: поддержите ходатайство моё…
Бетлинг. Но — позвольте: что же я могу?
Троеруков. Вы — можете! Пустяки, ваше превосходительство! Вы, как патриот, намекните, что если сына убрали, так и отцу неприлично тут висеть. А я бы взял его себе, перекрасил одежду на штатскую, на купеческую…
Бетлинг (возмущён). Извините, но вы… вы — с ума сошли? Вы… фантазёр! (Встал, идёт к дверям буфета. Троеруков испуганно скрывается в комнату направо. Навстречу Бетлингу из буфета: Жанна, Елизавета, Достигаев, Зыбин.)
Жанна (говорит с акцентом). Нужно покупать автомобили. Ах, ты — здесь? Я тебя искала.
Бетлинг. Послушай…
Жанна. Немножко мольчи! Я говорю: нужно делать шик, это удивляет простые люди. Богатство — удивляет, не правда?
Зыбин. И рабочий народ живёт спокойно, довольствуясь удивлением.
Жанна. Вы всегда делаете иронию, это плохое дело! Ты всё сидел здесь, как этот…
Зыбин. Орёл на скале.
Жанна. Нет — куриса! Он ужасно много сидит.
Елизавета. И что же — высиживает?
Жанна (грозит ей пальцем). Н-но!
Бетлинг (раздражённо). Ты обещала придти через две минуты. А меня взяли в плен эти… коммерсанты, один нетрезвый, другой — сошёл с ума, остальные грубияны.
Жанна. Вот, он снова сидит! Лиза — что вы смеётесь?
Бетлинг. Политика, политика! Все точно грибами отравились. Что они могут понимать в политике, эти монстры? Я — устал!
Зыбин. Теперь даже рабочие, солдаты воображают…
Бетлинг. Ах, перестаньте, друг мой!
Елизавета. После заседания будут танцевать?
Мелания (вышла, садится в кресло у дверей в зал). Нашла время для пляски, умница!
Елизавета (весело). Почему же? Старики поговорят, разойдутся, а мы бы…
Варвара (из буфета). Лиза — не видала, где Андрей?
Мокроусов. В маленькой гостиной.
Жанна. Ты — расстроена, Барбиш?
Варвара. Я? Нисколько.
3ыбин. Варвара Егоровна, добрый вечер! Что, вы уже решили отрубить мне голову?
Варвара. Я — нет! Это Нестрашный и его чёрная сотня решает.
Жанна. Я не хочу политики! Я не хочу, чтобы ты, Варья, рубила голову мосье Зыбин. За что? Он — весёлая голова… Ты — умная голова, а русский народ — добрый! Он не хочет рубить голови своим дворьяне.
(Звонок в зале.)
Бетлинг. Наконец! Идём, Жанна.
Жанна. Я всегда думаю, когда говорью — дворьяне. Я дольго говорила: дворники, дворнягьи — маленьки собачки. Это очень смешно!
(Идут в зал. Проходя мимо Мелании, Елизавета не поклонилась ей.)
Мелания. Здравствуй, Лизавета!
Елизавета. Ах, извините! (Проскользнула в зал.)
Мелания. Варвара — подожди.
Варвара. Я вам нужна, тётя?
Мелания. Зову, значит — нужна! Чего это муженёк-то твой городил насчёт церкви, болван? Ты что не учишь его? Училась-училась, а учить не умеешь! Политики! Без церкви-то всем вам башки оторвут.
Варвара. Вы не поняли! Андрей говорил о приближении церкви к народу, о том, что богослужение нужно сделать проще, но эффектнее…
