Он долго и безрезультатно тянул рукоятку на себя, пока наконец не догадался просто надавить на нее. Плита тут же распалась на две половины, которые расползлись в разные стороны, открывая проход в галерею.

Мархун осторожно протиснулся внутрь, но сразу же после этого вход бесшумно закрылся, и наступила полная темнота. Он оказался в ловушке!

— И что случилось потом?

Я жаждал продолжения истории. Рассказ Мархуна проливал свет на некоторые мои предположения, и мне было важно услышать все подробности его приключений.

Квибл напряженно задвигал губами.

— Плохо помню… Пошел вперед. Было темно и страшно. Вдруг увидел свет. Пошел на него… Услышал чье-то урчание. Испугался. Побежал, залез в какую-то яму в стене. Стало тепло. Наверное, уснул, а когда проснулся, принялся искать выход. Долго бродил. Чтобы утолить жажду, слизывал со стен влагу. Потом снова спал и снова бродил, пока не наткнулся на плиту, которая перегородила вход. Нашел рычаг. Выйдя наружу, пошел в поселок. Вот и все…

После этих слов мне многое стало ясно.

Во-первых, передо мною в полном здравии пребывал истинный Мархун. Тот, погребенный, был, несомненно, его двойником, иначе говоря — репликантом. Видимо, дело обстояло так — абориген проник в загадочную пещеру, сдвинул плиту, закрывающую проход, и проследовал внутрь. Там он чего-то или кого-то испугался и попытался спрятаться, забравшись в какую-то, нишу. А после этого произошел акт репликации — точное копирование его организма. На свет появился новый Мархун, репликант. Этот двойник, и обличьем, и образом мыслей похожий на своего прототипа, сумел выбраться из пещеры раньше своего оригинала и направился в поселок. Через день он зашел к Бабуку, местному серому кардиналу, рассказать о находке, наверное, ожидая от того содействия в возведении на «квиблский трон», но, будучи в подпитии, вызвал у соплеменника только раздражение и был изгнан из дома. После этого лже-Мархун сунулся к своей глинобитной развалюхе, однако передумал и направился в сторону резиденции имуха Муши, возможно, чтобы поведать старейшине о своих подвигах. И был кем-то убит. А затем похоронен по обычаям квиблов.

Тем временем истинный Мархун после продолжительного пребывания в пещере также выбрался из нее и только этой ночью вернулся в селение. Здесь он зашел к Пруху, предводителю охотников, и своим появлением вызвал у туземцев настоящий переполох.

Пункт второй. Таинственный грот с голубоватым свечением Мархун принял за прихожую Мертвого города. Ведь это, наверное, действительно был вход в подземный полис. А если признать легенды и рассказ аборигена за правду, то, значит, у квиблов когда-то была более развитая цивилизация. Репликация антропоидов — вещь нешуточная. Таким образом, можно было бы предположить, что на Проксиде очень давно произошла какая-то крупная катастрофа, и до настоящего времени дожили немногие, за несколько столетий потеряв значительную часть своих соплеменников. Об этом стоило уведомить Марион, чтобы та поработала с туземцами основательнее и явила Большому Совету разгадку угасающей цивилизации.

В-третьих. Нахождение на Проксиде неизвестной личности, обитающей в пещере (и, возможно, оберегающей тайну ее существования), наводило на мысль, что незнакомец как-то связан с убийством репликанта. Для этого у него по крайней мере был мотив. Кстати, не исключено, что именно он же был обладателем «смагли». Тогда становилось понятным, откуда взялся боекомплект от квантомета: двойник Мархуна мог запросто подобрать его в прихожей таинственного подземного города и, вернувшись в поселок, отдать соседскому мальчишке. Или проиграть в камешки — не важно. Естественно, настоящий Мархун об этом ничего не знал и отрекся от боекомплекта, который был предъявлен ему для опознания.

Складывалась невеселая картина — на вверенной мне территории обитал субъект, о котором я ничего не ведал. Более того, этот страж пещеры мог желать смерти и подлинному Мархуну. Но кто эта загадочная личность? Сорди? Кто-нибудь из квиблов?

Мне окончательно стало не по себе. Ситуация осложнялась также тем, что у неведомого мне убийцы вполне могли быть сообщники. Ведь я как-то упустил из виду, что в пещеру сомлевшего Мархуна занесли, конечно, не духи Вершителя Судеб, а сподвижники преступника!

Итак, надо было все это хорошенько переварить и составить план действий на ближайшее время, поэтому я, похлопав притомившегося аборигена по плечу, наказал ему:

— Сиди здесь! Из дома не выходи! Сейчас пришлю Пруха…

Со старейшиной и предводителем охотников у меня состоялся обстоятельный разговор. Оба никак не желали верить, что в сакле последнего находится безобидный молодой соплеменник, но мои увещевания все же дали результат после того, как я убедил их, что убит был вовсе не Мархун, а неизвестный квибл, очень похожий на него, который случайно забрел в поселок. Это обошлось мне в два лишних стакана «шипучки». Слава богу, запасов углекислоты на станции было еще предостаточно, так что я мог безбоязненно соблазнять аборигенов божественным напитком.

* * *

В кают-компании станции было непривычно тихо.

Я повертел головой и обнаружил, что регенератор отключен от солнечных батарей. Пришлось, исполняя роль дежурного, активизировать его и загрузить с пульта меню завтрака. От любимого овощного рагу я отказался сразу, предпочел выбрать нечто посущественнее — гречку с тушеной говядиной и кофе с круассанами. Путь мне предстоял неблизкий, и следовало основательно подзаправиться.

Из своего отсека выползла заспанная Сарделька. Тряхнула волосами и уставилась на меня.

— Чем кормишь, Влад?

Ну, никакой субординации! Ох, подраспустил я свою зондеркоманду.

— Пойдем прогуляемся к озеру, подруга, — только и оставалось мне ответить ей тоном закадычного дружка.

Информацию о воскресении Мархуна из мертвых Марион восприняла на удивление спокойно. Даже зевнула, заслужив мой уничтожающий взгляд. Не выспалась, что ли? Правда, сообщение, что у нас на станции под именем Ури Сорди обитает клон-андроид, отрезвило ее окончательно.

— Ты уверен? — осведомилась она, схватив меня за руку. — Что же теперь делать, Влад?

— Ничего. Продолжать работать как ни в чем не бывало. Прими фенибутин и отправляйся в поселок. А я иду к скалам. Если со мной что-нибудь случится, то, предприняв меры предосторожности, сообщи на Антрацею по гиперсвязи все, что мне удалось выяснить. Далее действуй по обстановке. Понятно?

— Понятно, — пролепетала девушка. — А по обстановке, это как?

— Не высовываться, — буркнул я и повернул к станции.

За завтраком Сорди держался предупредительно вежливо и немного отрешенно, из чего можно было заключить, что он не догадывался о том, что уже разоблачен. Я думал, Сарделька испортит все дело, но она, следуя моим советам, приняла транквилизатор, и теперь ей все было «до лампочки».

Наконец, поднявшись из-за стола, я объявил всем, что сегодня собираюсь на Дальнее озеро. Для отвода глаз сказал. В первую очередь для Сорди, конечно. Чтобы пребывал в твердой уверенности, что земляне тупы как пробки и ни на что не способны. Мне это было даже на руку. С недотепы Наблюдателя много ли возьмешь?

Из ангара я выехал на вездеходе в направлении Долины мертвых — она находилась в стороне от скал ближе к селению квиблов.

Кладбище аборигенов имело вид весьма непрезентабельный. Посудите сами — около десятка правильных рядов из камней над могилами усопших. И все. Ни тебе стел, ни обелисков. Впрочем, скромно и со вкусом, без излишней помпезности. По-деловому. Если же для покойников возводить склепы, саркофаги и мавзолеи, то появляется искушение устроиться в загробном мире комфортнее, чем другие. Нездоровый ажиотаж. И тогда какой-нибудь мумии Хеопса — персональная пирамида, почившему скифу — курган, вождю и учителю — мемориальный комплекс. Тысячи трудодней впустую. Проще надо быть, проще… Хотя если посмотреть с другой стороны, то от монументальных могильников и археологам, и историкам пользы значительно больше, чем от скромных погребений. В плане информации о жизни предшествующих поколений. Ведь всего одна такая могила вроде Тадж-Махала здесь, на Проксиде, могла бы поведать о многом…