Шут спрыгнул на пол и отряхнул свои чудовищно-яркие шорты.

— Что ж. Я всё сказал. Увидимся завтра. Возможно.

Он сделал реверанс и исчез.

Троица какое-то время стояла в молчании. Потом Эрлада повернулась к Ральдерику.

— Если хочешь, я отрублю тебе эту руку. Будет аккуратная симпатичная культя.

— Спасибо, я тронут, — фыркнул тот. — Как-нибудь обойдусь.

— И? Что мы будем делать? — поинтересовался иролец, садясь на кровать.

— Для начала твоя жена расскажет мне всё, что знает о духах, а потом мы ляжем спать, — отозвался герцог.

Девушка гордо выразила свое «Фи!» такой постановке вопроса, но всё же послушалась.

— Как ты сам догадываешься, если верить нашему знакомому уроду, в основном иметь дело тебе придется с тем, что остается от людей и иных существ после их смерти за вычетом тела. В целом они достаточно безобидны. По крайней мере, в твоем случае. У тебя психика крепкая, так что маловероятно, что ты сойдешь с ума от страха: значительная часть привидений опасна именно этим. Однако есть и другие возможные способы причинения ими вреда. Существует вероятность при встрече с одним из них заработать страшное проклятье и умереть в мучениях через некоторое время. Также известны случаи, когда духи утаскивали людей с собой в иной мир. Взять, к примеру, ту же Дикую Охоту. Но возрадуйся, она не в наших местах промышляет.

— Я так понимаю, они активны только ночью, да? — уточнил дворянин.

— Только самые слабые. Сильные же могут изменять вокруг себя время и пространство, заставляя окружающую их местность жить по их правилам.

— Способы борьбы?

— В смысле вообще, или те, которые ты сможешь применить? — с сарказмом поинтересовалась Эрлада.

— Второй вариант, — Ральдерик был мрачен.

Девушка задумалась. Герцогу это не понравилось. Наконец, она сказала:

— Я бы, конечно, посоветовала тебе держаться от них подальше и по возможности не попадаться им на глаза, но в твоей ситуации это невозможно. Амулеты тоже вряд ли спасут. Я даже не знаю, чем тебе помочь. Руку отрубить я уже предлагала…

— Спасибо, ты меня очень обнадежила, — буркнул юноша, поднимаясь на ноги. — Буду надеяться, что в процессе на меня снизойдет озарение, и я придумаю что-нибудь гениальное. Призраки обратятся в прах при моем приближении или будут молить о пощаде.

— Не хочу тебя разочаровывать, но для того, чтобы обратиться в прах, необходимо тело. У них его нет. Поэтому им невозможно причинить вред физическими предметами. С другой стороны, они тоже не смогут нанести тебе реальные раны или убить своими руками. Разве что этому поспособствовать.

— Еще раз спасибо. Каждой своей фразой ты радуешь меня все больше и больше, — дворянин распрощался с последней надеждой, что верный меч ему поможет.

— Что будем делать? — поинтересовался иролец, внимательно наблюдая за другом.

— Спать пойдем, — буркнул тот, отмечая про себя, что вопрос был задан во множественном числе. — Спокойной ночи.

Ральдерик зашел в свою комнату, закрыл за собой дверь, сел на пол, прислонившись к ней спиной, и обхватил голову руками. Идиот! Дурак! Кретин! Вот и поделом тебе!

— Мы опять заблудились? — с отчаянием в голосе поинтересовался Шун.

Была ночь. Прохладная. Темная. Девушка с котом и конем блуждали по этой местности уже несколько часов. По всем прикидкам путники уже должны были прийти в Шангаль, однако город всё никак не попадался. Это удручало. Всем троим ужасно хотелось спать и есть.

— Я думаю, он где-то рядом, — преувеличено бодро предположила Филара, беспомощно оглядывая местность.

— Ты меня, конечно, извини, но то же самое ты говорила два часа назад, — как можно тактичней напомнил кот.

— Может быть, мы ходим вокруг него кругами? — с надеждой предположила девушка.

— Я бы предпочел… Так! Ты уже заколебал! Что тебе надо?! Вали давай отсюда! — рявкнул Шун на крутившееся возле лошади непонятное человекообразное существо с мешком.

Обрадовавшись, что на него обратили внимание, оно распахнуло сумку и маняще повело бровями, призывно улыбаясь. Филара кинула туда мелкую монетку. Человечек непонимающе поморгал, глядя на «милостыню», поблескивающую среди прочих вещей в его мешке. Потом он бросился догонять ушедшую вперед лошадь с всадниками и вновь преградил им путь. Те снова прервали свой разговор и уставились на него.

— Нет, вот это наглость! — сказал кот, когда незнакомец вновь затряс своей котомкой. — Мало ему, видишь ли, дали!

— Может быть, он не побирается? — задумчиво предположила девушка. Существо на этих словах радостно закивало.

Шун тоже поразмыслил над этой идеей.

— Думаешь, он продает свой мешок? — предположил он.

— Купим?

— Зачем тебе эта драная сумка? — с легким раздражением спросил у Филары кот.

— Но просто он такой худенький, заморенный, — принялась объяснять сердобольная девушка. — Калека немой. Наш долг помогать убогим. Что если у него нет денег купить себе еды и заплатить за ночлег? А гордость не позволяет сидеть на паперти? Вот он и решил продать последнее, что у него было. А эта вещь, возможно, — единственная память о его покойной матушке, шившей ему этот мешок долгими зимними ночами, чтоб мальчику было в чем носить в школу сменную обувь…

У человечка от удивления отвалилась челюсть. Он переводил взгляд с волшебницы на ее питомца, пока те спорили о том, как с ним поступить. Потом почувствовал на себе чье-то дыхание. Задрав голову, он увидел крупную лошадиную морду, начинающуюся оскаленными зубами и заканчивающуюся раздраженно хлопающими ушами. Где-то в промежутке горели сердитые, показывающие, что их обладатель вот-вот потеряет терпение, глаза. Маленький незнакомец отступил на шаг назад, опасливо поглядывая на нависающую над ним громадину головы. Лучше бы он смотрел на ноги.

— Так, а куда он делся? — Шун озадаченно осматривал землю.

Герань стоял с максимально непричастным видом. Филара тоже огляделась.

— Ладно, — пожала плечами она. — Значит, не больно-то ему и нужно было.

— Ну и черт с ним. Поехали уже!

Конь тронулся с места. Через несколько шагов девушка нахмурилась и сказала:

— А, может быть, он знал, как доехать до Шангаля?

— Чё-ё-ёрт… — устало закатил глаза кот. — Ну почему ты только сейчас об этом подумала?!

— Мы с тобой — два идиота, — огорчилась волшебница.

Герань согласно фыркнул.

Позади них в кустах валялся человечек с мешком и тихо постанывал. На его груди красовалась четкая вмятина в форме копыта. Да, стулья могут пролетать сквозь наблюдателей, не причиняя им вреда. То же самое относится и к другим вещам, включая лошадей. Но для этого необходимо находится в особом душевном состоянии. Проще говоря, надо быть готовым к подобному развитию событий и как следует сконцентрироваться. Нда…Урок на всю жизнь.

А троица тем временем благополучно пропустила поворот на Шангаль и пошла в другую сторону, счастливо избегая судьбы участников Намбату.

Светало. Вернее, вот-вот начинало светать. Мутный серовато-желтый свет наползал на город и просачивался в окна. В гостинице пока что все спали. Ральдерик вышел из своей комнаты и тихо закрыл за собой дверь. Герцог был полностью готов к пути. Он практически бесшумно миновал темный коридор и прокрался по лестнице вниз. Оставалось только растолкать и запрячь Мерзавца. И можно отсюда уезжать.

Гендевец сам был во всем виноват. Это он вляпался в чёрт знает что. Поэтому выкручиваться ему тоже придется самому. Юноша не собирался втягивать в свои проблемы других людей, но допускал, что Гудрон с ним увяжется, потому что такое уже случалось. Что ж. Пусть обижается, сколько хочет, что дворянин сбежал, не попрощавшись, но к Намбату кузнец не будет иметь никакого отношения. У него теперь есть семья, возможно, скоро пойдут дети… Пусть сидит дома с женой, в покое и безопасности. Ральдерик вспомнил, кто был супругой друга и мысленно внес ряд коррективов в последнее утверждение. Ладно, не в этом дело. Просто герцог идет один и всё тут! Конец спору! Ну вот, дошло до того, что он стал заниматься самоубеждением в правильности принятого решения.