— Где Филара? — встревожено спросил он, разом сгоняя с себя сон.

— С Ральдериком воду искать поехала, — ответил Дунгаф, набивая трубку свежим табаком.

Юноша о чем-то мрачно задумался, но вслух ничего не сказал. Прошло еще пятнадцать минут. Поисковая экспедиция все не появлялась. Бывший кот нетерпеливо мерил лагерь шагами, то и дело поглядывая в сторону, куда уехали девушка с гендевцем. Убедившись, что это ничего не меняет, а лишь действует на нервы как окружающим, так и ему самому, питомец мага демонстративно уселся на траву посреди сумок и принялся барабанить пальцами по коленке. Тут его взгляд упал на полный гномий доспех и зажегся азартным огоньком.

— Дунгаф, — позвал он, вытряхивая громыхающие латы из мешка. — Иди сюда. Мерить будешь.

— Что? — переспросил гном, круглыми от ужаса глазами глядя на варварство, творимое по отношению к музейному экспонату. — Осторожнее! Положи на место! Ты же его испортишь!

— Я не понял. Это доспехи или что? — недоуменно спросил Шун, крутя на указательном пальце рогатый шлем. — Если да, то их не так уж и легко испортить. Если же нет, тогда какого черта мы это тащим с собой?

— Я должен вернуть их в музей! — чуть не плача произнес Дунгаф, — Это — экспонат!

— Вернешь, — пообещал парень, с любопытством разворачивая кольчугу. — Вроде все крепкое. А если наше путешествие и дальше будет таким же мирным, то ничего с твоим музейным экспонатом не случится. Но ты просто обязан хотя б разочек это примерить, раз уж все равно взял с собой.

Возразить гному было нечего, и он вынужденно уступил. Какое-то время ушло на то, чтоб разобраться, что куда крепится и чем является. Дунгаф морщил лоб, прилежно пытаясь вспомнить иллюстрации из многочисленных книг по истории гномьих войн и вооружения, прочтенных им давным-давно. Так как Гудрону все равно было нечего делать, он просто сидел рядом, наблюдал за поистине захватывающим процессом и изредка давал «полезные» советы. Так что, когда библиотекарь после долгих мучений все же предстал перед друзьями в боевом облачении, состоявшем из длинной кольчуги, шлема, маленького круглого щита, секиры, наручей, а также сложной системы щитков, соединенных друг с другом кожаными ремнями и призванных защищать самые разные части тела, это было воспринято как триумф необразованной человеческой мысли и «метода тыка» над хитростью гномов-оружейников и законами подлости. Дунгаф неуютно поежился в груде металла и неуверенно взвесил топор в руке.

— Очки здесь явно лишние, — высказал свое мнение кузнец.

— Без них я ничего не вижу, — парировал гном.

— Ну, давай, — непонятно взмахнул рукой Шун. — Начинай тренироваться…

— Ты же говорил, что я просто померю… — нахмурился библиотекарь.

— Ты предлагаешь заняться этим в следующий раз? То есть хочешь снова все это надевать? И вообще неизвестно, будет ли у нас скоро свободное время. Так что давай. Вперед!

Дунгаф недовольно засопел, но все же взмахнул пару раз секирой для пробы. Потом, подумав, что чисто в исследовательских целях можно и попробовать потренироваться, он замахал оружием с возросшим энтузиазмом. Это производило б гораздо большее впечатление, если б гном регулярно не замирал, пытаясь вспомнить картинку, на которой был изображен тот или иной прием. Тем временем Шун подсел к лениво наблюдавшему за потугами библиотекаря ирольцу.

— Ты ведь кузнец, да? — спросил он.

— Ну да…

— И инструменты у тебя есть, да?

— Ну да…

— И с мелкой работой ты, наверное, тоже справляешься, да?

— Ну да… А что?

— Вот, — юноша порылся в кармане кафтана и показал Гудрону полную пригоршню морских ракушек, набранных им в Кириде. — Мне нужно сделать в них маленькие дырочки. Сможешь, а?

— Хм… — кузнец повертел одну из раковин в руках. — А зачем тебе?

— Ну-у-у… Надо.

— А сам что не сделаешь?

— Я пытался, — признался бывший кот. — Только испортил несколько штук. И ножом пробовал, и камнем острым… Ну так сможешь? У тебя ведь и инструменты есть…

— Угу. Любимый молоток…

— И все что ли? — огорчился Шун.

— Практически да. Ничего. Что-нибудь придумаю. Все-таки профессионал я или не профессионал?

— А ты профессионал? — подозрительно уточнил парень.

— ДА! Представь себе!

— Значит, сделаешь?

— Сказал же, сделаю…

— Спасибо! Дунгаф! Как у тебя продвигаются дела?

— Нормально, — отдуваясь, произнес гном, отрабатывая косой удар справа налево.

— Слушай, — позвал Гудрон, убирая раковины в свою сумку, — а у гномов боевой клич есть?

— Конечно, есть, — отозвался библиотекарь, не отрываясь от нового занятия. — И не один.

— Точно! — обрадовался Шун. — Будешь тренироваться с кличем!

— Не буду, — сурово отрезал гном.

— Ой, да ладно тебе… — махнул рукой юноша. — Хотя б скажи, что за кличи-то?

Тяжело дыша, Дунгаф облокотился на свою секиру и задумался.

— Ну, начиная со стандартных «Вперед!», «А-А-А-а-а-а!», «Бей!»… Часто выкрикивают имя своего полководца, короля или иного предводителя, под началом которого гномы воюют в данный конкретный раз. Еще из общепринятых могу назвать разве что «Дарох!».

— И что это значит? — не понял последнее слово кузнец.

— Кто знает, — пожал плечами собеседник, вытирая со лба пот. — Это очень древний клич. Его происхождение неизвестно. Значение тоже. Но гномы его очень любят.

— И все, что ли? — разочаровался Шун.

— Сказать по правде, — после непродолжительной паузы откликнулся Дунгаф, — в «Истории гномьих войн» упоминается еще один…

— Какой? — от бывшего кота не укрылась интонация, с которой это было сказано, и он насторожился.

Поправив на носу очки, библиотекарь произнес. Слушатели помолчали, обдумывая услышанное.

— Вы с этим в атаку бросаетесь, да? — поинтересовался иролец, в глубине души радуясь, что Филары рядом не было.

— Нет. Скорее отступаем, — пояснил Дунгаф. — Это произошло во время Паранской битвы почти четыреста лет назад. Армия гномов под командованием Ураха Беспокойного попала в засаду возле горной деревни Паран. У противника помимо значительного численного перевеса были лучники и маги. Пришлось срочно отходить. А тут оказалось, что вражеская сторона это предусмотрела и приготовила на пути отступления замаскированные ямы-ловушки с кольями. Тогда и появился этот клич.

— Понятно. Ну, продолжай тренироваться. С кличем! — вернулся к основной теме Шун.

— ЧТО?! — возмутился гном. — Я же уже сказал, что не буду!

— Я же не прошу тебя тренироваться с ЭТИМ кличем, — принялся уговаривать его рыжеволосый юноша. — Начни пока с «А-а-а-а-а-а!» хотя бы…

Предоставив друзьям спорить сколько их душам угодно, Гудрон прошелся вдоль линии прибоя и вернулся с большим куском дерева, напоминавшим обломок мачты. К его возвращению гном в очередной раз уже почти сдался и начинал морально готовиться к неизбежному.

— Держи. Это тебе, — возвестил кузнец, ставя перед Дунгафом пропитанную солью чурку.

— Зачем мне это? — устало спросил тот.

— Я тут подумал, что тебе стоит не только махать топором в воздухе, но и учиться наносить удары по чему-нибудь более материальному, — пояснил иролец.

— Отлично. Молодец, Гудрон, — похвалил его Шун, окончательно вошедший в роль главного тренера. — А теперь давай «А-а-а-а-а-а!» и бей по полену.

Гном очень тяжело вздохнул, поправил на голове шлем, перехватил секиру поудобнее, порадовался, что его никто из Верхнего Сурчука в данный момент не видит, и с очень тихим «а-а-а-а-а…» взмахнул оружием. Лезвие, тихо звякнув, отскочило от задубевшей от соли и времени древесины.

— Я так не могу! — возвестил Дунгаф. — Не могу тренироваться с кличем! Я себя при этом ужасно глупо и неудобно чувствую…

— Ты нас стесняешься? — удивленно спросил кузнец.

— Не то чтобы стесняюсь… — замялся библиотекарь.

— Давай тогда отойдешь за соседний холм. Мы тебя там видеть не будем. Тренируйся, сколько душе угодно! — проявил неожиданную для себя деликатность и сообразительность Шун.