Еще раз появился грустный трактирщик с яичницей и кефиром для Шуна.

— Вот! — нравоучительно поднял вверх указательный палец бывший кот. — Мы с ним знакомы меньше суток, а он уже запомнил мои предпочтения в пище. Что значит грамотная работа с людьми…

— Ешь давай, — прервал его разглагольствования иролец. — У нас еще дел много.

— А шторм закончился?

— Закончился, закончился, — откинулся на спинку стула Дунгаф. — Море снова спокойное, небо чистое. Люди оценивают разрушения, и так далее.

На самом деле разрушений было не так уж и много: пару старых лодок, которые по какой-то причине забыли вытащить на берег или отволокли недостаточно далеко от воды, разбило в щепки и расшвыряло по прибрежной гальке. Вот, пожалуй, и все. После завтрака друзья решили немного прогуляться по побережью, прежде чем приступить к таким важным делам, как закупка провизии и обмен денег.

Море было холодным, поэтому лезть купаться никому не хотелось. Однако Шун все равно умудрился промокнуть, когда свалился, пытаясь столкнуть Ральдерика в воду. Товарищи неторопливо шли вдоль кромки берега. Питомец мага восторженно носился по колено в воде и собирал красивые ракушки для любимой сестренки.

— И откуда в нем столько энергии? — произнес Гудрон, откидывая какой-то камень в сторону носком сапога.

— Мне всегда казалось, что коты должны бояться воды, — поддержал Ральдерик, глядя на резвящегося товарища из-под ладони козырьком.

— Он точно замерзнет и простудится, — неодобрительно сказала Филара. — Шун! Если ты заболеешь, я не буду тебя лечить! — крикнула она братцу.

— Не заболею, — заверил тот ее и скрылся из виду.

Дунгаф ничего не говорил. Он присел на большой валун и старательно зарисовывал утренний морской пейзаж в своей тетради с путевыми заметками, сопровождая картинки пояснительными записями.

Погуляв еще немного, товарищи решили вернуться к важным делам. Однако очень быстро они обнаружили, что обменять в городе те деньги, что были у них, практически невозможно, потому что такой суммы не набралось бы во всем Кириде, даже если б скинулись все его жители. Поэтому было решено прибегнуть к военной хитрости. Пока Ральдерик с настойчивостью опытного торгаша-барыги пытался втюхать Малеку одну из монеток, рядом с ним стояла Филара и бессовестно улыбалась несчастному трактирщику. В результате тот не только принял сомнительную и практически бесполезную денежку в уплату за проживание, питание и все прочие услуги, но и согласился за свой счет купить путникам все необходимые в дорогу продукты, медикаменты, карту местности, а также долго махал им вслед рукой.

— Я чувствую себя слегка неудобно, — признался Гудрон, когда они отъехали от города. — По-моему, мы с ним не совсем хорошо поступили…

— А в чем проблема? — не понял герцог. — Ты себе хоть представляешь, сколько стоит та монета, которой мы с ним расплатились? Я бы даже сказал, что парню крупно повезло. Мы ему явно дали лишнего. За эти деньги можно было б полностью выкупить весь этот его трактир…

— Ну, не преувеличивай, — отозвался Дунгаф. — Для целого трактира этого слишком мало все же будет. Но то, что мы с лихвой заплатили за все, — факт!

— Ну и что он теперь с этой денежкой делать будет? Вы же сами прекрасно знаете, что в Кириде ее обменять или потратить невозможно…

— Мне кажется, он найдет выход, — высказала свою мысль Филара, тоже чувствовавшая себя несколько виноватой и поэтому желавшая прекратить этот разговор.

Успокоив таким образом свою совесть, компания поехала на запад вдоль береговой линии. Через какое-то время стало ясно, что Шун-таки простудился. Он все время чихал и мерз. Поворчав для приличия на кое-чью глупость, бедняге пожертвовали чуть ли не все имевшиеся в распоряжении теплые вещи и напоили горячим чаем с медом. Следующие два дня он проспал на спине у Филары, закутавшись в теплый гудроновский плащ. На третье утро питомец мага был уже совершенно здоров и снова кипел энергией. К этому времени море осталось где-то слева: Дунгаф решил отойти подальше от берега.

После обеда ландшафт вдруг резко изменился. Перед глазами путников расстилалась странная пустошь. Она начиналась внезапно и уходила за горизонт. Растрескавшаяся земля, покрытая нагромождениями камней, ракушек и какого-то мусора, частично гонимого ветром.

— Ух-ты… — выглянул из-за спины ирольца гном. — Оказывается, мы уже покинули Гирастан.

— У них границы что, не охраняются вообще? — недоуменно спросил Ральдерик. — Мы спокойно проехали туда-сюда, и нас никто ни разу не остановил и не допросил.

— Охраняются, наверное, — равнодушно пожал плечами Дунгаф. — Просто обязаны…

— Ты знаешь, что это за место? — поинтересовалась Филара.

— О да! Это — Каланурский залив!

— Что-что? — не понял Гудрон.

— Но ведь… А. Я поняла, — кивнула девушка.

— Именно, — подтвердил гном.

— Может быть, вы будете говорить так, чтобы все понимали, что вы имеете в виду? — нахмурился бывший кот. — При чем здесь залив?

— Эх, Шун, Шун… Расскажу я тебе одну поучительную историю, — вздохнул библиотекарь. — Некогда жил в великом порту Калануре один начинающий маг. Любопытный не в меру. И вот однажды попала на свою беду ему в руки книга заклятий, где было черным по белому написано «Ни в коем случае не применяйте эти заклинания! Это очень важно! Мы вас предупредили!». Понятное дело, юный олух не удержался и что-то там поколдовал. В результате море, являвшееся основным источником дохода Каланура, спешно схлынуло, оставив за собой грязное дно, водоросли, пытающихся догнать незапланированный отлив крабов и рыб, беспомощно хлопающих ртами. За это чародея торжественно выгнали из города, запретив возвращаться под угрозой страшной смерти. А было это почти полвека назад…

— И что? — не понял юноша.

— Это, — Филара указала пальцем на пустошь, — то, что осталось от Каланурского залива, после того, как вода ушла. Кстати, тем волшебником был твой маг…

— Что? — не поверил Шун. — Ты имеешь в виду того самого мага, о котором я подумал? Вот уж бы никогда не поверил, что старый пень способен на что-то подобное…

— У нас пресной воды сколько? — нахмурив брови, поинтересовался Ральдерик.

— На прошлом привале набрали полные фляги, — отозвался Гудрон. — Сколько времени потребуется, чтобы пересечь эту местность, как думаете?

— Не меньше трех дней. В лучшем случае, — мрачно предположил Дунгаф. — Пополнить запасы, скорее всего, не удастся. Поэтому воду будем расходовать очень экономно.

И они ступили на эту проклятую злым гением неудачливого чародея землю. Сказать, что идти по ней было неприятно, — значит ничего не сказать. Под копытами лошадей то и дело хрустели старые раковины и пустые панцири крабов, за эти десятилетия доведенные до состояния скорлупы солнцем и ветром. В одном месте им даже попался выбеленный от времени и природных условий человеческий скелет с камнем на шее. Мерзавец робко поежился и стал идти ближе к Герани, справедливо полагая, что в случае опасности Филарин конь сможет постоять не только за себя, но и за близких ему лошадей.

Товарищи шли уже несколько часов, а ландшафт все не менялся. Достаточно скоро они привыкли к разворачивавшемуся вокруг них виду и даже начали с интересом поглядывать на некоторые попадавшиеся им по дороге местные достопримечательности. Особенно их заинтересовала художественная композиция из затонувшего корабля и нескольких скелетов, разбросанных по периметру. Судя по всему, при жизни это было богатое торговое судно, имевшее несчастье затонуть в этих водах на пути из Каланура. Причина трагедии была вполне ясна — из полусгнившей деревянной обшивки судна кое-где торчали ржавые абордажные крючья, а корпус зиял огромной дырой. Наполовину вросшие в грунт пушечные ядра ясно свидетельствовали о том, что именно ее пробило. Скорее всего, корабль затонул незадолго до отступления воды, потому что его остов не был облеплен окаменевшими от времени водорослями и моллюсками. «Шарбану Паретре», — прочли путники на боку судна после некоторых усилий.