ХЕЛЕН. В этом предложении что-то очень много «л».
БАРТЛИ. Оно еще к тому же и оскорбительное, помимо кучи «л».
ХЕЛЕН. Ты что-то слишком обнаглел для парня, у которого вся рожа в яйце.
БАРТЛИ. Придет время, когда каждый ирландец окажет сопротивление угнетателям.
ХЕЛЕН. Это что, Майкл Коллинз сказал?
БАРТЛИ. Кто-то из этих толстяков.
ХЕЛЕН. Хочешь, сыграем в игру «Англия против Ирландии»?
БАРТЛИ. Я не умею играть в эту игру.
ХЕЛЕН. Встань здесь и закрой глаза. Ты будешь за Ирландию.
БАРТЛИ <i>поворачивается к ней лицом и закрывает глаза.</i>
БАРТЛИ. А ты что будешь делать?
ХЕЛЕН. А я буду за Англию.
ХЕЛЕН <i>берет с прилавка три яйца и разбивает первое о лоб</i> БАРТЛИ. БАРТЛИ <i>открывает глаза, желток течет по его лицу,</i> БАРТЛИ <i>печально смотрит на</i> ХЕЛЕН. ХЕЛЕН <i>разбивает второе яйцо о лоб</i> БАРТЛИ.
БАРТЛИ. Вообще-то это нече…
ХЕЛЕН. Еще не все.
ХЕЛЕН <i>разбивает о</i> БАРТЛИ <i>третье яйцо.</i>
БАРТЛИ. Вообще-то это нечестно, Хелен.
ХЕЛЕН. Я тебе преподала урок по истории Ирландии, Бартли.
БАРТЛИ. Не нужен мне урок по истории Ирландии.
<i>(Кричит.)</i>
И уж точно не с яйцами, я ж только что голову вымыл!ХЕЛЕН. Потери будут еще тяжелее, чем испачканные в яйце волосы, прежде чем Ирландия снова станет независимой страной, Бартли МакКормик.
БАРТЛИ. И мой лучший свитер, посмотри!
ХЕЛЕН. Он тоже весь в яйце.
БАРТЛИ. Знаю, что в яйце! Прекрасно знаю! А я собирался его надеть завтра в кино, но из-за тебя теперь все накрылось, довольна?
ХЕЛЕН. Я так жду этого кино.
БАРТЛИ. Я тоже ждал этого кино, пока ты мой свитер не испортила.
ХЕЛЕН. Может, мне завтра в кино яйцами покидаться. «Человек из Арана», черт возьми. Могли бы снять фильм «Девушка из Арана», красивая девушка из Арана. А не какое-то дерьмо про тупых рыбаков.
БАРТЛИ. А что, тебе обязательно нужно яйцами кидаться, Хелен?
ХЕЛЕН. Я так горжусь своей работой с яйцами. Эта идиотка собирается когда-нибудь платить за мои яйца?
<i>(Зовет.)</i>
Эй, каменная баба!БАРТЛИ. Она уже там сто лет ищет мою Хубба-Буббу.
ХЕЛЕН. A-а, не могу я до старости лет дожидаться эту старую задницу. Заберешь деньги, Бартли, и отдашь по пути домой торговцу яйцами.
БАРТЛИ. Ага, Хелен, ладно.
ХЕЛЕН <i>уходит.</i>
Ага, хрен тебе, сука, сраный хрен тебе в рот, стерва…
ХЕЛЕН <i>просовывает голову внутрь.</i>
ХЕЛЕН. И пусть не вздумает вычесть за те четыре, которые ты об меня разбил.
БАРТЛИ. Хорошо, Хелен.
<i>Она снова уходит.</i>
<i>(Вздыхает.)</i>
Женщины.КЕЙТ <i>медленно выходит из задней комнаты, в рассеянности не сразу замечает</i> БАРТЛИ.
КЕЙТ. Здравствуй, Бартли. Что тебе принести?
БАРТЛИ
<i>(пауза. Потрясенно).</i>
Вы же ушли за Хубба-Буббой.
КЕЙТ, <i>с минуту подумав, возвращается в заднюю комнату.</i> БАРТЛИ <i>с громким стоном в отчаянии утыкается лицом в прилавок. Небольшая пауза, потом</i> КЕЙТ <i>возвращается и берет свой камень.</i>
КЕЙТ. Возьму свой камень.
<i>Она снова уходит в заднюю комнату. Пауза.</i> БАРТЛИ <i>берет деревянный молоток, разбивает все яйца на прилавке и выходит, громко хлопнув дверью. Затемнение.</i>
Сцена седьмая
<i>Слышно хриплое дыхание</i> БИЛЛИ, <i>на него направлен луч света, он, дрожа, сидит на стуле в убогом номере голливудского отеля. На протяжении всего монолога он хрипло дышит.</i>
БИЛЛИ. Мама? Боюсь, мне недолго осталось, мама. Кажется, до меня уже доносятся причитания плакальщиц с далекого сурового острова, с моей родины? Родина моя суровая, да, но гордая и щедрая, а я покинул тебя и теперь умираю один в грошовой гостинице, и нет рядом ни матери, чтобы отереть пот со лба, ни отца, чтобы проклясть Бога за мою смерть, ни прекрасной девушки, чтобы оплакать бездыханное тело мое. Тело бездыханное, да, но благородное и не сломленное. Ирландец!
(<i>Пауза.)</i>
Просто ирландец. С чистым сердцем, честными помыслами, с гордым духом, не сломленным ни вековым голодом, ни вечным угнетением! Дух не сломлен, нет…
<i>(Кашляет.)</i>
Но искалечено тело, и болят легкие, и если начистоту, то сердце разбито, разбито девушкой, которая не знала о его чувствах и теперь уже никогда не узнает. Мама, что ты сказала?
<i>Смотрит на листок бумаги на столе.</i>
Напишу ей, да, открою ей свое сердце. Уже поздно, мама. Может, я еще успею завтра?
БИЛЛИ <i>встает и, хромая, идет к зеркалу слева, тихо напевая песенку «Стриженый паренек».</i>
«Прощайте, мать и отец родной, сестричка Мэри, горжусь тобой. А брат мой один, он совсем далеко. Дробить твердый камень ему нелегко».
<i>Он спотыкается, с трудом забирается на кровать, хрипит и смотрит на фотографию на тумбочке.</i>
Какой он, рай, мама? Говорят, там красиво, красивее даже, чем в Ирландии, но, даже если и так, он не может быть прекраснее тебя. Интересно, пускают калек в рай? А вдруг нет, чтоб мы всю красоту не испортили.
<i>Он ставит фотографию обратно на тумбочку.</i>
«Это было в Ирландии, там он убит, и в Ирландии тело его лежит. Пусть все добрые люди проходят мимо, Господи, пожалей стриженого паренька». Да, что-то сегодня грудь сильнее болит, мама. Надо бы поспать. Ведь завтра много тяжелой работы на складе.
<i>(Пауза.)</i>
Что, мама? Ах да, молитва? Я помню. Как же я могу забыть, ведь ты сама меня учила? <i>(Крестится.)</i>
Теперь пора мне засыпать, Бога молю меня охранять. Но если… <i>(Пауза)</i>
Но если я умру во сне… то я молю… <i>(Со слезами)</i>
Молю…
