Тесс внутренне содрогнулась, но улыбнулась.

— Мы уже познакомились.

— Но не были представлены, — сказал Чен. — Я и не подозревал, что вы… имеете отношение к этому делу. Если это вас хоть немного утешит, знайте, большинство из нас считает Эдит Эббот чокнутой. Только не ссылайтесь на меня, — улыбнулся он.

— Спасибо, — сказала Тесс. — Честно говоря, я жду не дождусь, когда все это закончится.

— Отлично вас понимаю. Кстати, я был бы рад побеседовать с вами об этой истории — для газеты.

Чен Моррис при всем своем обаянии оставался прежде всего газетчиком, а история Тесс была лакомым кусочком для прессы. Даже друг и коллега Уэйд Мейтланд уговаривал ее взять с собой съемочную группу, чтобы сделать фильм о смертном приговоре, вызвавшем столько сомнений. Но Тесс и слышать не хотела о съемках. Для нее это была не просто трагическая история, а кошмар, до сих пор преследующий ее семью.

— Может быть, потом, когда все закончится, — ответила она. — Сейчас мы все слишком нервничаем.

— Понимаю, — сказал Чен и посмотрел на часы. — Самолет губернатора прилетит с минуты на минуту. Моя супруга так готовилась к этому визиту. — Он заботливо взглянул на женщину, которую держал под руку. И вдруг резко сменил тему: — Джулия, раз уж зашел разговор, не могла бы ты спросить Джейка, когда он наконец покрасит наличники на третьем этаже? Честно говоря, неудобно перед губернатором.

Джулия покраснела.

— Я ему скажу, — пробормотала она. — Мне, право, неловко.

— Ты ни в чем не виновата, — заверил ее Чен, но по тону его было ясно, что про Джейка он так сказать не может. — Ну, нам пора. А вы держитесь, Тесс. Я уверен, что завтра все пройдет так… как мы и ожидаем.

— Спасибо. Рада была познакомиться, — сказала Тесс, и супруги удалились.

— Ну что мне с ним делать? — грустно покачала головой Джулия.

— С кем? — спросила Тесс.

— Да с твоим братом. Он никогда ничего не доводит до конца.

Тесс понимала, что Джулия права, но поспешила переменить тему.

— Похоже, они милые люди, — кивнула она в сторону удалявшейся пары.

— Чена я знаю со школы — он приехал в наш город, когда перешел в десятый класс. Родители его умерли, оба в один год, и он переехал жить к бабушке. О нем весь город говорил. На него все девчонки заглядывались. Я даже с ним некоторое время встречалась, — гордо сообщила Джулия.

— Правда? — Тесс легко могла себе представить, как трепетали девичьи сердца при виде сероглазого красавца. — У него очаровательная жена.

— Да. С виду милая. Но у нее атрофия мышц. В больнице все про нее знают. Но помочь мало чем могут.

— Печально, — сказала Тесс.

Тесс обняла Эрни за плечи, и они все вместе направились к машине Джулии.

Гостиница Стоун-Хилла представляла собой типичное для Новой Англии здание — обшитый тесом белый дом с темно-зелеными ставнями. У крыльца друг против друга стояли две зеленые скамьи, затененные шпалерами, которые летом были увиты розами. Когда они шли по дорожке к дому, Дон выбежала им навстречу, за ней молнией несся золотистый ретривер Лео.

— Привет, мам! — воскликнула Тесс. — Давно не виделись!

— Ты отлично выглядишь, — сказала мать, оглядывая Тесс.

Эрни уже стоял на коленях и обнимал пса, а тот лизал его в щеку.

— А меня кто обнимет? — воскликнула Дон.

Дон переехала из Бостона в Стоун-Хилл вскоре после того, как скончался от инфаркта ее муж — ему не было еще и пятидесяти. Приехав в гости к Джейку и Джулии, она увидела объявление — гостинице Стоун-Хилла был нужен управляющий. Она спросила Джейка о Фаленах, и он рассказал матери, что в этой семье произошла трагедия: их дочь Лиза в четырнадцать лет покончила с собой. Аннет тогда начала пить, и они с Кеннетом расстались. Гостиницу они продали и уехали из города.

Побеседовав с новым владельцем, Дон, к собственному своему удивлению, получила эту работу и вместе с младшим сыном Шоном перебралась в Стоун-Хилл. Окончив школу, Шон с парой приятелей отправился в Австралию.

Тесс всегда восхищалась тем, какая у нее сильная мать. Но сила — это не счастье, не покой. Дон все так же твердо и уверенно шагала по жизни, но уже стала седеть и выглядела усталой.

— Проходите! Джулия, выпьешь с нами чаю? Я испекла твое любимое печенье.

Джулия покачала головой:

— Мне, увы, надо в больницу. Через двадцать минут начинается смена. Передайте Джейку, когда он вернется с работы… — Она запнулась. — Впрочем, не надо. Я сама ему все скажу.

— Спасибо, что встретила Тесс и Эрни, — поблагодарила ее Дон.

— И хорошо, что вас там не было. Это какой-то сумасшедший дом, все ждали приезда губернатора…

— Ты пойдешь завтра на пресс-конференцию? — спросила Тесс.

— Увы, я завтра опять работаю, — сказала Джулия. — Ну, пока, мне надо бежать.

Тесс и Эрни вошли в дом. Широкий вестибюль вел в холл, справа от которого была библиотека, а слева гостиная с камином.

— Придется вам пожить в одной комнате, — извинилась Дон, доставая ключ. — В город съехалось столько журналистов, что мест нет. Это на первом этаже, вон там. Эрни, отнесешь вещи? — Она протянула мальчику ключ.

— Ладно, — кивнул Эрни и покатил чемодан к номеру.

— Пошли в гостиную, согреешься, — предложила Дон дочери.

Тесс сразу же плюхнулась на диван, а ее мать подложила поленьев в камин.

— Ты боишься пресс-конференции? — спросила Тесс.

Дон уставилась на огонь.

— А я на нее не пойду. Тяжко мне все это заново переживать. Лучше мы с Эрни побудем здесь.

— Ну и ладно. Представлять семью будем мы с Джейком.

В это время хлопнула входная дверь, и Дон проговорила:

— А вот, кстати, и он сам.

Тесс обернулась и увидела брата: на нем была старая спецовка, спутанные волосы перепачканы краской. Но, несмотря на обветренное лицо и сеть морщин в уголках глаз, он по-прежнему был очень хорош собой.

— Ты разминулся со своей женой, — сказала Дон.

— Увы, нет, — улыбнулся Джейк. — Я встретил ее по пути. Привет, Тесс! — Брат с сестрой обнялись, и Джейк уселся в кресло у камина. — Как доехали? — спросил он.

— Нормально, — ответила Тесс. — Эрни понес вещи в комнату. Он не совсем понимает, что здесь происходит.

— Везет ему, — сказал Джейк.

— Завтра, похоже, устроят целое представление.

— Кретин! — буркнул Джейк.

— Кто кретин? — не поняла Тесс.

— Губернатор Путнам. Он надеется, что Лазарус будет оправдан, и тогда наш губернатор возглавит движение за отмену смертной казни. Вот сюрприз его ждет! А адвокат, которого наняла Эдит Эббот! Рэмси… — недовольно покачал головой Джейк. — Он был крупной шишкой в Филадельфии и сюда приезжал только в отпуск. А потом у него умерла жена, и он переехал к нам, в глубинку, поближе, так к сказать, к простому народу. Он считает нас идиотами, которые засудили невинного. Почему люди так любят совать нос не в свое дело?

Но тут на пороге появился Эрни, и лицо Джейка просияло.

— Привет! Ну как ты, парень? Иди скорее сюда.

Снова открылась входная дверь, и Эрни кинулся в холл:

— Пойду посмотрю, кто там!

Дон вышла следом за ним, полагая, что это прибыл новый постоялец. А через минуту вернулась.

— У нас гости, — многозначительно предупредила она. — Нельсон Эббот.

Тесс взглянула на Джейка.

— Эббот? — шепотом переспросила она.

— Отчим Лазаруса, — вполголоса объяснил Джейк.

Гость стащил с головы бейсболку и мял ее в руке. Это был мужчина лет шестидесяти, с лицом, похожим на мордочку ежа: маленький рот, злые черные глазки, волосы топорщатся щеткой.

— Это моя дочь Тесс, — сказала Дон. — Нельсон, присаживайтесь. А я принесу печенья к чаю.

Нельсон откашлялся и покачал головой.

— Я только на минутку, — произнес он сдержанно. — Я пришел сказать, что отказываюсь участвовать в завтрашнем спектакле. Моя жена не желает прислушиваться к голосу разума. Но Лазарус был не вполне нормальным. Это всем известно. Я как мог пытался его вразумить. — Нельсон вздохнул.