Девушки терпеливо дождалась, пока принесут салат. И только дождавшись, когда рыжеволосая утолит первый голод, Оля проговорила — очень серьезно и разборчиво:

— А теперь расскажи все, что ты знаешь про некую Эрис с тусовки.

Рыжеволосая оторвалась от тарелки — и встретилась взглядом с внимательными глазами сотрудницы О.С.Б.

— Информация — это деньги, — назидательно сказала Оля, когда девица под ее взглядом слегка оцепенела.

После чего рыжеволосая была тут же временно отпущена — гипноз гипнозом, но будет лучше, если она сейчас выложит все сама, почти по собственной воле. Надо быть мастером, чтобы человек под гипнозом выдал всю полезную информацию, не пропустив ничего важного. А Ольга пока мастером себя не считала.

Поэтому воздействие следовало закрепить.

— Знаешь, мне надо статью о тусовке сделать, — сказала девушка самым обыкновенным тоном. — Я ведь на журфаке учусь, а это — вроде курсовой.

Теперь она врала безбожно, но такое вранье ее собеседница проверять не станет.

— Ладно, — рыжеволосая принялась за отбивную, слегка задумчиво поглядывая на Ольгу. — Тебя какая Эрис интересует? Та, которая на гитаре играет, та, у которой парня зовут Синий Крокодил — ну, знаешь, такой, со скособоченной мордой?

— Та, которая хорошо рисует, — подсказала Оля. — Которая — большая стерва.

— А-а. — Девица слегка поморщилась. — Так она с нашими теперь и не здоровается. Вот уж на самом деле — стерва.

— Вот и расскажи о ней, — почти теряя терпение, сказала сотрудница О.С.Б. — Кто она такая, где появляется, где живет?

— Да зачем она тебе?

— Надо. — Оля загадочно улыбнулась. — Для статьи. Может, еще отбивную заказать?

— Пожалуй, — пожала плечами рыжая, в которую, вопреки ее словам, отлично уместился легкий ланч.

Выяснила Оля очень немногое. Эрис была прославлена двумя вещами — во-первых, умела хорошо рисовать, во-вторых — хорошо отбивать чужих парней. Последнее качество Ольгу нисколько не интересовало, зато рисование очень хорошо подходило для ее версии.

Что до места обитания Эрис, то когда-то она и в самом деле тусовалась здесь, у рок-магазина. Но сейчас стала появляться все реже и реже. Во-первых, большинство здешних девиц очень ее недолюбливали, во-вторых — она нашла какую-то денежную работу и окончательно возгордилась. Причем «денежная работа» заключалась в рисовании граффити. Каких именно — рыжая не знала.

— А заказчика ее ты не видела? — уточнила Оля.

— Откуда? Наверное, ее новый парень. Да у нее их всегда было много. И вообще…

— А где она сейчас бывает, ты не знаешь? — Оля поняла, что поговорка «из кувшина можно вылить только то, что было в нем» — это великая мудрость. Скорее всего, так она Эрис никогда не найдет. Но из рыжей надо вытрясти все, что она знает — а то и больше.

— Дай подумаю, — сказала рыжеволосая, ковыряясь в уже опустевшей тарелке. — Она бывает в клубах… Что-то когда-то говорила. Ну, конечно, — в «Полюсе Недоступности», на Ваське.

«А неплохой вкус у этой Эрис, — подумала Оля. — В «Полюсе Недоступности» на Васильевском острове (который отдельные штатские очень любят называть дружески-фамильярно) бывает много хорошего народа. Ладно, если отдыхать — так по полной программе».

Честно говоря, Оля сама сомневалась в собственной версии. Скорее, это расследование было для нее чем-то вроде отдыха. Если она не отыщет никаких новых зацепок, ведущих к убийствам, то, пол крайней мере, сможет потанцевать и послушать музыку. Заодно — облагодетельствует эту несчастную рыжую девчонку. Ерунда, конечно, но так накинуться на еду может только полуголодный человек. Точнее — полуголодный человек в Питере начала третьего тысячелетия.

Странная какая-то жизнь получается…

— Вот что, подруга, — решительно сказала Оля, когда исчезли и отбивные, и кофе, и мороженое, — сегодня в «Полюсе Недоступности» наверняка хорошая программа. Вот я и думаю — а не пойти ли нам туда? Заодно — Эрис мне покажешь. Только погоди…

Рыжая почти испуганно посмотрела на нее.

— Ты знаешь, почем там билеты?

— Знаю, — проговорила Оля. — Нам хватит. Давай-ка, пока время есть, посмотрим одну вещь. Это тут, рядом…

Они снова перешли через Лиговку, миновали рок– магазин и свернули в переулок. Все та же надпись вместе с гуманоидом присутствовали на стене — никто и не подумал стереть граффити.

— Ты мне скажи, вот это Эрис могла нарисовать? — спросила девушка.

— Ну, да, наверное, — согласилась рыжеволосая, и тут же вспомнила: — Да она что-то такое и делала — только не для граффити, а для одного журнала.

Выяснилось, что с полгода назад на тусовке существовал самиздатский журнал, в котором публиковался всяк кому не лень — непризнанные авторы писали повести и рассказы, непризнанные художники делали иллюстрации.

Вот среди последних была и Эрис.

— Ну, тогда тем более, надо бы на эту стерву поглядеть, — заявила Оля. — Пошли, что ли?

— А жетоны? — забеспокоилась девица, которая, как выяснилось, звалась Мориэль (а вне тусовки — Аськой).

Будут и жетоны, — решительно отрезала Оля. — Сейчас дойдем до «Маяковской» — и будут.

Вообще-то, Оля сильно рисковала полностью забыть настоящие цели своего путешествия — стоило ей только оказаться около клуба «Полюс Недоступности». Среди перечня групп, объявленных на сегодня, значилась «Туманность Андромеды». Это прикажете считать совпадением — или чем еще?! В кои-то веки раз выбраться в клуб (причем твердо решив поработать следователем) — и буквально налететь на любимую группу!

За спиной что-то пискнула Мориэль, но Оля ее даже не расслышала. Она смотрела на афишу, опасаясь, что вышло какое-то недоразумение. Но нет — «Туманность Андромеды» должна была выступать именно сегодня.

— А билеты? У нас же нет флаера! — твердила рыжеволосая.

— Не беда! — махнула рукой Оля. Деньги у нее еще оставались, а если бы даже не было, — какая разница! Отвести глаза при ее способностях можно всегда, хотя такие вещи и не приветствовались.

И все же Оля решила заплатить — и за себя, и за Мориэль.

Народу в помещении собралось немало. Кое-кто — в обычной одежде, видимо, пришедшие с работы или после учебы. Некоторые успели переодеться — кто в кожаные «доспехи» с металлическими заклепками, а иные — и вовсе в странные одеяния, похожие на средневековые (по крайней мере, так могло показаться в полутьме).

— А теперь — покажи мне Эрис, — скорее приказала, чем попросила Ольга.

— Ну, если она здесь, — пробормотала Мориэль. — Да на что она тебе сдалась?

— Если надо, значит — надо, — отрезала Оля. Она подозревала, что сейчас рыжеволосая пристанет к какой-нибудь компании знакомых, потом — еще к кому-нибудь (благо Мориэль была весьма и весьма общительной) — а потом просить ее о чем-либо станет совершенно невозможно.

— К твоему парню клеилась? — сообразила Мориэль.

Оля пробурчала что-то утвердительное — такое объяснение подействует лучше всего.

Она огляделась, потом указала куда-то ближе к сцене.

— Вон она, — сказала рыжеволосая. — Там стоит, а парень при ней — это бывший парень Вилианы. Знаешь ее, она обычно на «Черной речке» тусуется? Ни фига себе! Ну, стерва!

Последнее замечание относилось, разумеется, все к той же Эрис.

— Она тебя знает? — спросила Оля, постаравшись взять рыжеволосую под контроль. — Быстренько веди меня туда.

Но ее план тотчас же рухнул — на сцену вышел ведущий, какой-то молодой человек, уже не слишком твердо держащийся на ногах.

Увы, добраться до Эрис сейчас не получилось, зал притих, разве что у столиков, где пили пиво, царил шепоток.

Впрочем, первую группу, как всегда, запустили для разогрева. Оля даже не запомнила название этой команды — настолько убогой она оказалась. Слов было не слышно, музыки, в общем-то, тоже не было — просто из гитар извлекались какие-то звуки.

Тем временем Эрис и ее нынешний кавалер проследовали к столикам в глубине зала — видимо, и им выступавшие не слишком-то нравились.