Санкт-Петербург,

Новый, 2010 год

Сергей Петрович Головнев имел все основания сказать — жизнь удалась. Конечно, в новогоднюю ночь почти каждый может сказать то же самое — разве что кроме подопечных Сергея Петровича. Но тут уж ничего не поделаешь — судьба такой, как говорится.

А вот у него судьба сложилась более чем удачно. Деньги — в наличии. Отличная семья — жену с дочкой он отправил на праздники в Финляндию, давно уж обещал Юльке, что на каникулах она поедет на родину Деда Мороза. Благо и стоит такой тур совсем недорого.

Прекрасная карьера, на погонах — уже давно не звездочки, но звезды. А в следующем году, если все пойдет удачно, звезды могут смениться одной-единственной, но Звездой. Именно так, уважительно, с большой буквы.

Человеку несведущему могло бы показаться, будто Сергей Петрович отослал свое семейство, а сам собирается на Новый год устроить какое-нибудь безобразие. Ну, к примеру, пригласить девочек по вызову. Или, хотя бы, собрать своих друзей еще со школьных времен — и напиться до свинского состояния, благо — без женщин.

Ну, это надо совершенно не знать Сергея Петровича, чтобы предполагать подобные пакости. Во-первых, и жену, и дочку он по-настоящему любил. По крайней мере, желания изменять не испытывал. Лишний компромат — он, знаете ли, при его положении совершенно ни к чему. А что же до друзей… Да не было их у Сергея Петровича. То есть, конечно, не совсем так. Имелись знакомые по интересам. Одни перед ним заискивали, перед другими приходилась угодничать ему. Что поделать, жизнь — она такова. Дружбы не существует, а вот интересы — это как раз и есть реальная жизнь. По крайней мере, Сергей Петрович был в этом убежден.

Так что Новый год он собирался встречать в гордом одиночестве. Конечно, можно было уехать с семьей и самому. Но сейчас такая поездка могла бы вызвать… не вопросы, нет, конечно — так, ерундовые вопросики. Однако и вопросиков совершенно не хотелось.

Коньяк с закуской уже стояли на столе, в комнате работал телевизор, но Сергей Петрович приглушил звук, поэтому эстрадные певцы кривлялись и корчили рожи молча, по принципу «раскрывает щука рот, а не слышно, что поет».

Так, пожалуй, было лучше.

И вот это молчание прорезал телефонный звонок — неожиданно резкий и неприятный.

Сергей Петрович подошел к аппарату. Вообще-то, сегодня ему вполне могли позвонить, хотя в его управлении все поздравили друг друга еще позавчера, после чего успешно разошлись. Но вдруг высокое начальство вспомнило о подчиненном и позвонило? Почему бы и нет? Такое поздравление — отличный и верный предвестник большой звезды на погонах. Да и звонок вполне походил на межгород.

— Головнев, слушаю, — строгим голосом проговорил Сергей Петрович. Если это высокое начальство, пусть знает — он и сейчас не расслабляется, стоит на страже народной… то есть, конечно, федеральной собственности. Ну, а после первой фразы можно и расслабиться: ах, спасибо вам сердечное, не забыли — позвонили.

Но голос в трубке оказался совершенно незнакомым, что было очень и очень странно — чужие по этому телефону не звонили. Никогда. Даже если речь шла о срочных ДЕЛАХ, использовались другие пути.

— Сергей Петрович? — уточнила трубка.

— Да, — немного удивленно протянул Головнев. Он еще предполагал, что звонивший будет его поздравлять.

— Очень хорошо, что вас застали дома, Сергей Петрович, — искренне обрадовались на том конце провода. — Конечно, неприятно, что приходится вас отрывать. Вы, наверное, собираетесь праздновать? — Интонация говорившего казалась слегка заискивающей.

— В чем дело? — ледяным тоном осведомился Головнев. Только не хватало, чтобы ему сейчас делали предложения, от которых сложно отказываться. Перед его мысленным взором замаячил отвратительный призрак Управления собственной безопасности. А вдруг — проверка? Решили, что расслабился человек под Новый-то год. Ведь за кое-кого сейчас, вроде бы, взялись капитально. Борьба с коррупцией — дело нешуточное.

— Не в чем, а в ком. Дело в вас, Сергей Петрович, — вздохнул звонивший. — Да-да, именно в вас. Надеюсь, вы не подумали, что я собираюсь предложить вам оказать некую услугу? Ну, если подумали, то напрасно. Просто сегодня ночью, Сергей Петрович, вас должны убить. Право на убийство предоставили вы сами. Вы сами имеете право хранить молчание, оказывать любое сопротивление, предпринять побег, покончить с собой. Но предупреждаю — все меры, кроме, конечно, последней, вряд ли вам помогут.

Сергей Петрович молча выслушал эту тираду, но брови на его крупном лице поползли вверх.

— Кто вы? Кто вам дал право? — прошипел он.

— Повторяю — вы сами, — ответила трубка. — Оружие у вас есть? Вам оно по рангу положено. Советую использовать по назначению. Счастливого вам Нового года.

И тут же послышались гудки.

Сергей Петрович стоял, недоуменно вертя трубку в руке. Ничего себе, проводы старого года! Но, по крайней мере, можно было не опасаться Управления собственной безопасности — это не его работа и не его методы. А все остальное — пустяки. Все остальное можно вполне пережить.

Скорее всего, это кто-то из его бывших «подопечных» — из тех, которых не следовало отпускать просто так. Или кто-то из их родственников развлекается.

Чушь какая!

Сергей Петрович выдернул телефонную вилку. Пожалуй, надо было пойти и ополоснуть горло коньяком. Сразу полегчает. А если эти шутники попробуют еще раз себя проявить — что ж, им же хуже. У них на него ничего нет, это наверняка. А вот у него есть — и власть, и влияние.

Коньяк был лучшим из того, что можно достать в Петербурге. И шел он чудесно, особенно под легкую закуску. Очень скоро неприятный осадок, вызванный звонком, куда-то исчез, растворился без остатка.

Он включил телевизор. Концерт сменился обращением Президента, потом заиграл гимн. Все было как всегда — просто отлично.

Но стоило только закончиться гимну — и Сергея Петровича сдернул с места пронзительный дверной звонок.

Неожиданно неприятные минуты, связанные с «поздравлением», словно бы вернулись, а чудесный греческий коньяк (выпита была уже не одна рюмка) на какое-то мгновение колом стал в пищеводе.

Хотя, с чего бы? Наверное, это кто-то из соседской молодежи. Кому же еще и звонить в такую ночь?! Чужие здесь все равно не ходят — внизу есть консьерж.

Сергей Петрович осторожно выглянул в глазок. Нет, никого. Но ведь не показалось же?

Он осторожно приоткрыл дверь.

На лестничной площадке не было ни души. Зато прямо перед дверью лежал небольшой конверт — самый обыкновенный.

Адрес сомнений не оставлял: «Головневу Сергею Петровичу» — а дальше шли его должность и звание.

Минуты две Сергей Петрович колебался, прежде чем взять конверт в руки. В конце концов, история со спорами сибирской язвы случилась в Штатах, но кто знает, что и кому могло прийти в голову здесь.

Наконец, профессиональный интерес все же победил. Сергей Петрович вернулся, надев перчатки, и осторожно взял в руки конверт. Повертел его в руках. Судя по всему, там была вложена какая-то бумага.

Он перевернул конверт. С другой стороны было отпечатано: «Можете не опасаться, сибирской язвы нет».

Вот оно, значит, как — кто-то его мысли читает?!

Надпись только раззадорила Сергея Петровича.

Он вернулся в квартиру, осторожно положил конверт на стол, потом зачем-то снова выключил телевизор.

Некоторое время он довольно тупо смотрел на адресованный ему пакет, потом не удержался, потянулся к початой бутылке с коньяком, налил и залпом выпил.