— Что сгорело? В каком мы разделе?

Маргарита протянула руку и вытащила с полки увесистый обугленный том.

— Кажется, здесь только словари, — определила она. — Такие продаются… Вот латинско-английский. — Поставила том на место и взяла соседний. — Орфографический, русский, последнее издание. Ничего-ничего, это все поправимо, купим новые и привезем.

— Теперь Библиотека вернется на место, я уверена, — произнесла Амалия, поднимая голову, — то есть соединится с Садом. И все будет хорошо.

— Что это? — Маргарита ахнула. Полка, на которую она только что ставила словарь, поднималась на недосягаемую высоту. А перед глазами Маргариты была другая, с которой сбегали струйки.

— Вода уходит! — сообразил Костя, заглянув себе под брюхо. Побултыхался, хлопнул хвостом и твердо опустился на все четыре лапы на узорчатый мозаичный пол. Лужи кругом подсыхали на глазах. Между полками еще клубился пар, но и он стремительно таял. Как только морок рассеялся, Библиотека начала деятельно лечить себя сама. Пепел сметался в кучки. Уцелевшие, но промокшие книги пролетали где-то под брюхом у Кости, сами собой раскладывалась на просушку между стеллажами, расправляя страницы, как бабочки — крылья, и подставляя их свету, потому что в Библиотеке посветлело и сверху падали солнечные лучи, только почему-то разноцветные. Когда дракон и его пассажиры задрали головы, то увидели в высоте над полками радужный витражный купол.

Смешанный запашок гари и сырости постепенно уступал место даже не запаху — аромату старой бумаги, тисненой кожи, к которой как будто примешивалось дуновение пряностей. В воздухе затанцевали пылинки. Старший Конрад раздул ноздри и сказал:

— Теперь здесь стало хорошо.

После чего с вожделением посмотрел в сторону удобных, глубоких кожаных кресел, возникших там и сям между стеллажей.

— Как и должно быть и как будет впредь, — Амалия ласково провела кончиками пальцев по ближайшей полке.

Между тем обгорелые книги проворно собирались в стопки, а потом солнечный лучик пробежал по ним, словно пересчитывая переплеты, потом стопки засветились и исчезли, а на их месте возник аккуратно исписанный крошечный свиток, который, поколебавшись в воздухе, подлетел к Маргарите и легонько ткнулся ей в руку.

— Она тебя услышала, — объяснил Филин. — Насчет словарей.

— Будет сделано! — пообещала Марго книжным полкам и бережно убрала свиток в карман под заинтересованным взглядом старшего Конрада.

— Чем смогу, помогу, — пообещал тот, вспомнив былую работу в букинистическом магазине. — Были у меня кое-какие раритеты, которых, возможно, даже и тут не имеется, так уж я расстараюсь по столь торжественному поводу…

— Замечательно, прекрасно, сплошная идиллия, — Лева всмотрелся в книжную бесконечность и занервничал. — Только скажите на милость, как мы отсюда будем выбираться? Где здесь выход и есть ли он вообще? — озираясь, добавил он, и сам себе удивился — впервые в жизни вид множества книжек его совершенно не обрадовал. Все мысли были о другом. — Фриккен, вы говорили, что Библиотека должна соединиться с Садом, так? А Инго с Лизой стремились попасть именно туда! Значит, мы скоро их найдем?

О том, что в пожаре Инго с Лизой могли и не уцелеть, Лева запрещал себе даже подумать.

Повеяло свежим ветром.

— Смотрите! — воскликнула Амалия и показала куда-то вперед и вверх.

Витражи на куполе расступились и выгнулись огромной аркой, окаймленной широкой узорной полосой. За аркой открылось бездонное синее небо. Сначала не было ничего, кроме этого неба, а потом Библиотека словно провернулась, как глобус, и вдали за аркой показалась нежно-зеленая полоска в белой зубчатой окантовке — зеленые поля и игрушечные отсюда вершины каких-то гор.

— Все по местам! — скомандовал Филин.

— Держитесь покрепче, — предупредил Костя, расправил крылья и взял разбег.

Стоило ему пролететь арку, огромную и переливчатую, словно стеклянная радуга, как она пропала без следа. Лева оглянулся, ожидая увидеть внизу хотя бы гигантский витражный купол, но под ними, насколько хватало глаз, расстилалась серебристо-зеленая равнина с пологими холмами, по которой неспешно гулял теплый ветерок. По холмам стелилась крылатая драконья тень, а между ними вилась широкая спокойная река. Небо сверкало и голубело и светилось все сразу, хотя солнца почему-то видно не было. Горы на горизонте постепенно приближались.

— Что это за место? — громко спросила Марго сквозь свист ветра.

— Я тут раньше не бывал, но… кажется, догадываюсь, где мы, — отозвался Филин. Потом сложил руки рупором и громко велел Косте:

— Конрад, принюхайся, и, как почуешь запах яблок, держи нос по ветру, а курс — на Сад!

— Наконец-то добрались, — произнес Инго и Лиза услышала в его голосе волнение человека, попавшего туда, куда всегда мечтал. Она осторожно открыла глаза…

…и взгляд ее уперся в плотную стену шиповника, который цвел крупными, неестественно яркими цветами с кулак величиной. Всмотревшись, Лиза с трудом различила за густым кустарником ажурную ограду в кованых розах — именно такую, как на картине.

Лиза покрылась холодным потом: «А вдруг я потеряла ключ от калитки?!» Сунула руку в карман. Ключ был на месте. Это главное, а калитку как-нибудь найдем.

Только вот от ограды их с Инго отделяла непроходимая поросль высотой в полтора Лизиных роста, и листья у шиповника были что драконья чешуя. А главное — колючки словно ежовые, такие же острые и частые…

Лизе стало не по себе. Тут так просто не пройдешь.

Казалось, шиповник упирается в низкое пасмурное небо. Сквозь плотные белесые облака не пробивалось ни единого солнечного лучика.

Лиза прислушалась.

Да, там, за оградой, поскрипывали на ветру деревья, которые отсюда было не видно. Но ни шелеста дождя, ни стука падающих яблок Лиза теперь почему-то не улавливала.

— Вот сейчас я бы в кои-то веки не отказался от меча… или от тесака. — Инго критически осмотрел свою тонкую, и без того уже изодранную рубашку и добавил: — Кольчуга тоже не помешает.

Вот и наколдовал бы, подумала Лиза в отчаянии.

Кустарник в ответ угрожающе заколыхал пламенными цветами и встопорщил несчетные шипы, словно понял слова Инго.

От неожиданности Лиза попятилась. Под ногами у нее плеснула вода, но ботинки почему-то не промокли. За спиной у них с братом оказалась река — мутная, то ли глинистая, то ли илистая, и, похоже, сильно обмелевшая. Берег порос травой, похожей на свалявшуюся желтовато-седую шкуру.

— Инго, вода сухая! — потрясенно воскликнула Лиза, глянув себе под ноги. — Такое уже было! Знаешь, когда? Когда Мутабор заколдовал ручей у Сокровищницы! Ну неужели морок просочился и сюда?! — Она готова была ринуться в самую чащу колючек, лишь бы прорваться в Сад.

— Похоже на то, — ответил ей брат, — знаем мы эту воду, в которой не промокаешь… — Он пригляделся к непроходимому шиповнику, осторожно тронул ближайший бутон кончиком пальца и пробормотал: — Сезам, откройся!

Шиповник с каким-то жестяным шорохом сомкнулся еще плотнее и даже как будто придвинулся, тесня их к реке.

— Кто здесь? Эй! — долетел из-за ограды встревоженный хрипловатый голос.

Инго вскинул голову, и плечи у него мгновенно распрямились.

— Это мы, папа! — крикнул он в ответ. — Инго и Лиллибет!

Лиза подпрыгнула на месте. Там, над зарослями и кованым кружевом ограды, мелькнула растрепанная рыжая шевелюра и веснушчатое лицо, такое знакомое Лизе по портрету — только теперь бородатое и обветренное.

— Папа! — Лиза подпрыгнула еще раз и замахала руками. — Папа, мы здесь! У нас есть ключ!

— Нас шиповник не пускает! — добавил Инго. — Я попробовал его уговорить, но он не слушается!

— Уговорить магией? — поразился папа. — Ай да молодец! Сейчас, погодите немного, я иду! — над зарослями взметнулась лопата, шипастые кусты затрещали, захрустели и…

… колючая зелено-красная стена стала еще гуще. Теперь Лизе было совсем не видно папино лицо.