Мэнди была невысокой и не могла дотянуться до дна витрины. У него перехватило дыхание, когда, привстав на цыпочках, она перегнулась вниз. Мэнди сбросила туфли с обнаженных загорелых ног. Каждый дюйм от мягких круглых пяток до тугих бедер так напрягся, что у Пресса неожиданно под джинсами, прикрытыми белым лабораторным халатом, вздулся ощутимый бугор.

Пресс едва заглушил стон, когда она сделала последний, успешный нырок — ее короткая юбка поднялась и открыла края обшитых кружевом белых хлопковых трусиков, из которых почти выскакивали великолепные ягодицы.

Его рука дрогнула, и бутылка упала на пол. Этот звук привел его в себя.

Через несколько минут Пресс вышел из аптеки, крикнув Мэнди, чтобы она все закрыла. Он был доволен, что нашлось срочное дело, которое избавило его от искушения. Ему отчаянно хотелось показать Мэнди, что есть мужчины, которые не только бьют... показать ей, как чудесно чувствовать, что ты живешь.

Мелисса поставила тарелку с холодным арбузом на кухонный стол, зевнула, придвинула стул и села. Погрузившись в свои мысли, она уставилась в окно, выходящее в персиковый сад.

— Он часто так поступает?

Мелисса вздрогнула и уронила на пол ложку. Она уже отвыкла слышать голос Слэйдера в столь ранний утренний час. Так много времени прошло с тех пор, как они вдвоем проводили эту спокойную пору дня. Тогда у нее была привычка украдкой спускаться по лестнице и присоединяться к нему за завтраком. Потом он приступал к своим обязанностям на ферме.

Нагнувшись за ложкой, она украдкой взглянула на него. Слэйдер, стоя к ней спиной, наливал воду в чайник и ждал ее ответа. Ранним утром в этот августовский вторник уже было тепло. Слэйдер был босой и голый по пояс. Белые джинсы низко сидели на его бедрах. Джинсы были совсем новые, еще можно было прочитать «Талия 29 дюймов» на кожаном квадратике, пришитом к поясу. Он повернул кран газовой горелки и поставил чайник. Бью даже в голову никогда не приходило сделать это самому. Слэйдер уловил ее взгляд и оторвался от этого полезного занятия.

Мелисса смутилась.

— А? — спросил он.

— А? — в замешательстве повторила Мелисса. Ее глаза скользнули от золотых волос на его груди к белокурой гриве, перехваченной шнурком и отброшенной назад.

— Часто Бью не ночует дома? — пояснил Слэйдер.

— Тебя это не касается, не так ли? — сказала она и, чтобы отделаться от него, приступила к завтраку.

Тут же она услышала шлепанье его босых ног по лоснящемуся полу из твердой древесины. Он подошел к ней и встал, спокойно заглядывая ей через плечо. Взяв полотняную салфетку, она стала нервно обтирать серебряную ложку.

— Ты по-прежнему летом ешь на завтрак арбуз, — прокомментировал он с изумлением, а она почувствовала тепло опустившихся ей на плечи рук. Прежде чем она успела ответить, он наклонился вперед и откусил сладкую красную мякоть арбуза.

Это застигло Мелиссу врасплох. Это был тот же старый, шаловливый Слэйдер, который всегда любил дразнить ее. Он уселся напротив нее. Мелисса замерла, когда он медленно высунул язык, чтобы слизнуть каплю сока с подбородка, и их глаза встретились. Слэйдер продолжал дразнить ее, но уже не по-детски. Это был взрослый мужчина, в нем было что-то новое, неизвестное. Поняв, что она снова уставилась на него, Лисса перевела взгляд на тарелку, отковырнула кусочек арбуза и поднесла ложку к губам. Покончив с арбузом, она спросила:

— А что ты думал, я ем на завтрак?

Он задумался, ссутулившись на стуле, потом произнес:

— Гм... Не знаю... подходит икра на тосте или что-то в таком роде! Вот, что я бы ел, если бы женился из-за денег.

Мелисса ответила без запинки:

— Я не знала, что мысль о женитьбе когда-нибудь появлялась в твоей голове.

Он наклонился и положил руку на ее ладонь, согрев ее этой невинной лаской.

— Лисса, мы должны поговорить о том, что в действительности произошло той ночью.

— Нет! — Она тут же вырвала руку, не глядя в его сторону. — Я не хочу этого. Я не хочу, чтобы ты вообще упоминал об этом. Никогда.

— Но это нелепо.

Тут она взглянула на него:

— Нет.

Слэйдер сжал ее руки. Он пытался объяснить, пытался заставить ее выслушать то, что он так отчаянно хотел рассказать ей. Вдруг хлопнула дверь.

В кухне появился Бью.

— Убери руки от моей жены!

В этот момент засвистел чайник, и, сардонически улыбаясь, Слэйдер отпустил Лиссу.

— «Спасен ударом гонга!»[11] — промурлыкал он, двинувшись к плите.

— Кому-нибудь чаю? — спросил он. Мелисса промолчала.

Ответом Бью был красноречивый взгляд. Не обращая внимания на Слэйдера, он подошел к Мелиссе и, взяв ее за локоть, вынудил встать со стула.

— Нам надо поговорить, дорогая, — сказал он, подталкивая ее к лестнице.

Через несколько мгновений Мелисса оказалась в их спальне, Бью шел прямо за ней. Это была все та же мрачная спальня. Это место было для Мелиссы самым нелюбимым во всем доме. Она подумывала о ее переделке, но это было бы одобрением их брака... сделало бы его чем-то таким, чем он не являлся. Время, которое они проводили в спальне, было просто временем, которое нужно перетерпеть.

Бью сильно хлопнул дверью.

— Это было не слишком умно, — сказал он, стягивая с себя красный пуловер и аккуратно, как библиотекарь, вешая его. Злость выразилась в том, как резко он повесил вешалку в шкаф.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — сказала Мелисса, поднимая халат, который она с утра оставила на стуле. Она посмотрела в окно и стала наблюдать за серым кроликом, прыгающим по грядкам маленького садика.

Бью кинулся к ней, схватил за запястья и рывком повернул к себе.

Она упрямо отвела взгляд в сторону. Он встряхнул ее.

Мелисса знала, что произойдет, если она будет продолжать игнорировать его, поэтому холодно взглянула на Бью.

— Ты все еще хочешь, чтобы я выполнял мою часть нашей сделки, так? — прохрипел он.

Мелисса кивнула, и он поднял ее подбородок.

— Я хочу, чтобы Слэйдер Римс убрался отсюда, поняла? Если ты будешь любезничать с ним, это поддержит его намерение остаться, ведь так?

— Я с ним не любезничала, Бью, мы просто разговаривали...

— Имей в виду. Если он останется, наша сделка расторгается. Подумай об этом, когда он в следующий раз положит на тебя руки.

— Ты обещал, ублюдок... Глаза Бью блеснули:

— Да?

— Да, ты обещал. — Мелисса вывернулась из его рук.

Бью хрипло рассмеялся.

— Мужчины всегда врут женщинам, чтобы получить от них то, чего они хотят... Ты об этом раньше не слышала? Или ты просто напичкана книжной премудростью? Что ты носишься с этой степенью? Чего ты ждешь от своего образования?

— Ты обещал! Когда я получу степень, Бью! Ты согласился, и я надеюсь, что ты выполнишь это соглашение.

Бью пожал плечами и стал расстегивать кожаный пояс.

Мелисса, вздрогнув, сделала шаг назад.

— Я не сказал, что не буду выполнять наше соглашение, — произнес он, выдергивая ремень из петель брюк цвета хаки, складывая его вдвое и хлопнув им для большего впечатления. — Но одно скажу определенно. Если Слэйдер еще будет находиться здесь в конце месяца, в тот день, когда ты получишь свою степень, то можешь забыть про развод.

Мелисса с яростью смотрела на пего. Она знала, что Бью может исполнить каждое слово своей угрозы. Она также знала, что Слэйдер останется, нравится это Бью или нет.

— Ты кончил? — спросила Мелисса, выдавливая слова.

— Кончил, но не завершил, — сказал Бью, хватая ее.

Мэнди Диллон стояла у раковины на кухне и чистила уже третью связку рыбы, которую Джек и Бью наловили за день. С софы, на которой Джек заснул, не досмотрев бейсбольный матч, доносился его пьяный храп. Мэнди не выключила телевизор, потому что глубокий, сочный голос комментатора успокаивал ее. Она слушала бейсбольные матчи вместе со своим отцом, еще когда была маленькой девочкой. Ее мать умерла, когда Мэнди было четыре года, и она всю жизнь старалась угодить единственному оставшемуся у нее родителю, бессознательно веря, что это может удержать ее отца от того, чтобы он тоже ушел и оставил ее, как это сделала мама.