Покидав вещи в рюкзак, Слэйдер пошел выписываться из отеля. Желудок напомнил ему, что он ничего не ел, только пил вечером, и он направился к Макджилликуди. Может быть, Лиссе просто надоело быть бедной? — думал он, снова мысленно возвращаясь в прошлое, к их первому Рождеству на ферме Синклера...

— Тут для меня только одиннадцать подарков, а мне двенадцать лет. Я думал, что мне преподнесут по подарку за каждый год, — надув губы, сказал Бью, когда все пространство под рождественской елкой было проверено.

Все родственники были заняты своими подарками, а мать Бью пошла в кладовку, где она спрятала гоночный велосипед, предназначенный Бью.

— Пойдем отсюда, Лисса, — сказал Слэйдер, увидев, как она смотрит на груду разбросанных оберток. — Я хочу показать тебе кое-что.

— А что? — спросила Лисса, направляясь за ним.

— Закрой на минутку глаза, — сказал Слэйдер, когда они подошли к поленнице дров.

— О'кей, — согласилась она и крепко зажмурила глаза, утерев сначала слезы.

Пальцы Слэйдера сжались в кулаки, когда он увидел, что Лисса плачет. Он хотел бы взорвать эту бесчувственную семью, в которой могли праздновать Рождество, имея в душе так мало рождественского христианского милосердия.

Слэйдер сунул руку в карман и вытащил оттуда несколько смятых бумажных оберток и ленточку, которые он подобрал в комнате.

— Не открывай глаза, — предупредил он непоседу Лиссу, доставая свой сюрприз из укромного местечка в поленнице.

— Я не открываю, но ты поспеши, Слэйдер, — умоляла Лисса. Ее любопытство было подогрето шуршанием, которое производил Слэйдер, когда пытался как можно лучше завернуть свой подарок.

— О'кей, а теперь можешь открыть, — сказал Слэйдер, изо всех сил стараясь расправить смявшийся бант на маленьком неровном свертке. — Со счастливым Рождеством! — сказал он, застенчиво улыбаясь.

Лисса издала восторженный вопль при виде сверточка в руках Слэйдера.

— Что это?

— Ну а теперь разверни, глупышка, — сказал он, передавая пакетик ей в руки.

Лисса сорвала помятые бумажные обертки и обнаружила внутри две маленькие деревянные машинки, которые Слэйдер вырезал для нее.

— К сожалению, это не куколки или еще что-нибудь, больше подходящее для девочки, — извинился он, смущенно пожимая плечами.

— Ты это сделал для меня? — спросила Лисса, задумчиво поглаживая гладкое дерево.

Слэйдер кивнул.

— Они замечательные, — сказала она прерывающимся голосом. Потом Лисса приподнялась на цыпочках, чтобы дотянуться и поцеловать его в щеку. — Спасибо, Слэйдер.

Он вспыхнул, и она быстро отодвинулась от него.

— Но у меня нет подарка для тебя, — воскликнула Лисса.

— Ты подарила мне рождественский поцелуй, — сказал Слэйдер, пытаясь показать, как много значит для него этот поцелуй.

— О, глупыш, это же ничего...

«Ничего...» Слэйдер остановился у заведения Макджилликуди и припарковал мотоцикл. Лисса была не права. Поцелуй Лиссы был всем. А сейчас... сейчас она замужем за Бью.

Был уже почти полдень, когда Слэйдер вошел в юридическую контору Эверетта Спенсера.

— Где я должен поставить свою подпись? — спросил он без всякого вступления.

Спенсер без комментариев пододвинул к нему по столу нужные бумаги.

Когда Слэйдер уже приготовился их подписывать, юрист кашлянул:

— Насчет того условия.

Перо Слэйдера повисло в воздухе. Спенсер продолжал:

— В дополнении к завещанию сказано, что для наследования половины фермы, ты должен жить и работать на ней. — Юрист сделал паузу. — У тебя какие-нибудь проблемы в этой связи, сынок?

— Нет, никаких проблем. — Когда Слэйдер поставил свою размашистую подпись на последнем экземпляре, он поднял голову и дерзко улыбнулся: — Дело в том, Эверетт, что я не мог бы быть счастливее на иных условиях...

Юрист задумчиво разглядывал Слэйдера, передавая ему копии документов.

— У вас есть какие-нибудь соображения, почему старик Синклер изменил свое завещание? — спросил Слэйдер, принимая бумаги.

— Нет. Но что-то очень разозлило его. Это все, что я знаю. А у тебя нет предположений, почему он это сделал?

Слэйдер отрицательно покачал головой, поблагодарил Спенсера за уделенное ему время и оставил неутоленным любопытство юриста.

Но и для Слэйдера было загадкой, почему Синклер неожиданно решил изменить свое завещание. Могло ли это иметь какую-то связь с тем, что Лисса вышла замуж за Бью? Голова Слэйдера разбухла от вопросов.

Вернувшись домой после утренних занятий, Мелисса с изумлением увидела на подъездной аллее Маккаллистера. Он был здесь частым посетителем после смерти Адама, утешал Конни Синклер. Но после того как вдова перебралась в город, больше тут не появлялся.

— Кажется, Бью нет дома, — сказал он Мелиссе, когда она вышла из автомобиля. — Ничего, если я выгружу корма в амбар? — и он смахнул на гравий пепел с сигареты.

— Конечно, — ответила Мелисса. — Удивительно, что Бью не забыл заказать корма. Обычно он выезжает в город и забирает их сам.

Маккаллистер прислонился спиной к своему грузовику.

— Бью не заботится о своей ферме так, как следовало бы, — сказал он.

Его зоркий глаз замечал каждую деталь в скверном состоянии фермы. Сдвинув на затылок шапочку, он запустил руку в свои редкие волосы.

— Бью должен больше времени проводить дома, с тобой. Я хочу поговорить с этим парнем. Он должен больше помогать тебе здесь, вместо того чтобы шляться с Джеком. Ведут себя так, как будто они все еще мальчишки.

— Вы только напрасно потратите время, — сказала Мелисса. Я не думаю, что Бью интересно заниматься фермой.

— Ну, вреда эта попытка не принесет. — И он водрузил шапочку на место.

— Хотите выпить лимонаду или еще чего-нибудь? — спросила Мелисса, направляясь к заднему крыльцу.

— Нет, спасибо. Я должен вернуться на склад. Я не могу полагаться на Джека. Его нельзя оставить одного надолго.

Уже был второй час, когда Слэйдер поставил свой мотоцикл под навесом на ферме. Не считая нужным стучать в дверь, он просто вошел в нее. В конце концов, он не в гости пришел. Задняя дверь предназначалась для семьи и работников. Он больше не был работником. Но он не был и членом семьи. В реальности ничего не изменилось.

Первое, что он заметил, что Бью потратил немало денег. Слэйдер готов был поспорить, что Конни Синклер получила наследство и переехала в город еще до того, как последняя лопата земли легла на могилу ее мужа. Лисса, должно быть, потребовала полностью переоборудовать кухню. Его раздражение против нее усилилось, когда он прикинул, на какую сумму Бью должен был подписать задолженность банку.

Закинув за плечо рюкзак, он направился к лестнице в холле за кухней.

— Бью! Это ты? — услышал он голос Лиссы в передней части дома.

Никто в окрестностях не запирал двери своего дома. Но каждый держал заряженный дробовик на крючке, чтобы было легко достать, над дверью в каждой комнате. Поэтому явиться незваному гостю было все равно, что выплюнуть свое сердце.

Голос Лиссы неприятно кольнул его. Он не ответил. Слышать, как она зовет Бью, было невыносимо. Имеет ли значение, подумал он, что в ее голосе не было нежности?

Он услышал ее легкие шаги на лестнице, когда вошел в маленькую спальню наверху, которая раньше принадлежала ему, и бросил на кровать рюкзак. Его охватила ревность, когда до него вдруг дошло с ужасающей ясностью, что Бью и Мелисса спали в хозяйской спальне.

Когда Слэйдер обернулся, она стояла в дверях.

Он подавил желание кинуться к ней и сжать в объятиях. Вместо этого Слэйдер изобразил самодовольную ухмылку, чтобы защититься от себя самого. Он взглянул на ее красивые ноги. Она была босая, как прежде, но... Его густая белокурая бровь поползла вверх, когда он увидел на них педикюр. Затем его глаза поднялись к ее шортам, отметив легкий загар гладких ног.

Он продолжал внимательно разглядывать ее, в то время как она стояла неподвижно, словно застыв в детской игре «Замри».