«Даже не знаю, купила ли она ему велосипед. Если забыла, сам вместе с сыном схожу. Выберу скоростной. Чтобы с ветерком катался», — решает Соколов, радуясь предстоящему дню. А день и впрямь выдался светлым.

Вадима и Александра долго благодарили на работе за прекрасные результаты. Чекисты радовались, что сумели довести до конца сложные задания.

— Перекрыли, оборвали все возможные лазейки к хищению на военных объектах.

— Раскрыли и задержали группу похитителей и, главное, организовали надежную охрану на будущее. Выявили и покупателей! Сумели заставить вернуть все! Возместить ущерб! — говорили генералы, пожимая руки Соколову и Потапову.

В этот день Вадим, придя домой, решил хорошенько выспаться. Жена даже двери закрыла, чтобы дети случайно не разбудили отца. Но не прошло и часа, как Вадим проснулся. Дочка осторожно положила под одеяло свою любимую куклу.

— Зачем она мне? — удивился Вадим.

— Я так долго просила ее у мамы. Теперь она твоя. Играй с нею. Я тебе теперь все игрушки свои отдам. Только не уходи! А то я вовсе отвыкла! — выкатилась слезинка из глаз.

А вскоре пришел с семьей Потапов. Ему дети даже прилечь не дали. Затеребили, уговорили прийти в город на аттракционы вместе с Соколовыми. Вот и пришли. Чтобы отдохнуть всем вместе.

Александр был в хорошем настроении. Шутил, смеялся, как всегда, подтрунивал над Вадимом.

— Ну что, Вадь, отвык дома спать? Верно, дочку спросонок за шофера принял? Что ты ей сказал вместо «доброе утро»? Ну признайся честно! Она, поди, к матери прибежала с вопросом: что значит «скачи к чертям»?

Вадим виновато отворачивался. Друг хорошо знал его слабины. И решил не оставаться в долгу:

— Ладно, шутник! Меня хоть дочка разбудила. А тебя Джим за ухо из ванной вытащил. Удивился пес, зачем это хозяин в воде спит. Даже он — псина, а свою подстилку в доме имеет и до нее всегда успевает добраться. Ты же из дома устроил командировку. Уснул, как в речке или в болоте. Когда проснулся, долго не мог вспомнить, куда попал?

— Заснуть не пришлось! Не дали мои! Но от квартиры и впрямь отвык! Все будто заново. С неделю адаптироваться надо.

— А меня сын по квартире водил. Как экскурсанта. Знакомил с обстановкой. Мол, вспомни, пап, в этом шкафу твои штаны и рубашки. Здесь, на полке, мои книги, а на той — твои. С полчаса бритву найти не мог, — сознался, выходя из дома вслед за Сашкой.

В горсаду было многолюдно. Горожане отдыхали кто как мог. Но вот кто–то тронул Вадима за локоть. Соколов оглянулся.

Воровато озираясь, за спиной стоял Попов.

— Увидеться надо. Я звонил, мне никто не ответил. Есть информация. Очень важная. Когда прийти? — ждал, отвернувшись в сторону.

— Завтра с утра.

— После работы приду. Вечером. Устраивает? — спросил глухо.

— Договорились, — ответил Соколов коротко.

Петр тут же исчез в толпе, смешавшись с горожанами,

— И здесь тебя нашел. Что ему еще нужно? — усмехался Потапов.

— Встретиться хочет. Обещает важное сказать.

— Вот умора! Опять кого–то грязью обольет. Не трать ты на него время! — отмахнулся Потапов и тут же забыл о Попове.

Но Вадим помнил о нем.

Когда–то, в самом начале работы в органах, повадился к Вадиму старикашка. Едкий и зловредный, оставшийся не у дел пенсионер, он следил за всеми соседями и доносил на каждого, даже на подростков. Ночами строчил кляузы и каждое утро приносил кипы в комитет безопасности.

Купили его соседи машину. Старик тут же оповещал, вопрошая:

— За какие деньги? Уж не продались ли в шпионы? Почему у меня и на велосипед не хватает, а эти враз машину отхватили? За свои, за кровные, — не купить. Проверьте! — требовал настоятельно.

Соседям повезло. Выиграли машину по лотерее.

Подсмотрев в замочную скважину к другим, сообщил, что эти занимаются темными делами. Говорят не по–русски. К ним народ валом валит. И тоже не по–нашему лопочут. Шпионы все. И живут на широкую ногу. Шикуют. Узнайте! Наведите порядок! Окопались среди нас враги, писал дед.

Оказалось, в квартире жила преподавательница английского языка.

— А этот сорванец целыми днями заграничные песни крутит. Одежа на нем ненашенская. На майке голая девка нарисована на все пузо. И на спине что–то не по–русски написано. Стрижется под барбоса. С боков все выбрито, а посередке под клумбу стрижено. Штаны облезлые, колом стоят. Уже и не совестится, что с требухой продался за границу! — сообщил старик.

Даже на свою соседку, беззубую ровесницу, кляузу настрочил. Мол, и вовсе сдалась врагам. Целыми днями кино по телевизору смотрит про шпионов. Американское! Примите меры! Совестно в таком доме жить!

Поначалу со стариком разговаривал вежливо. А потом надоело тратить время. И посоветовал деду жить спокойно. Откровенно отказался видеться с ним.

А тот через полгода, работая с другим сотрудником, помог разоблачить не только притон наркоманов, а поймать шайку перекупщиков, вывозивших за рубеж прекрасные картины, старинные иконы.

Деда благодарили за помощь. А Вадим извлек для себя урок — не отмахиваться от информации впредь. Уметь извлекать из нее крупицы нужного.

Вадим видел, как Сашка порою до глубокой ночи изучал сообщения своих информаторов. Среди них тоже случались всякие. Он не спихивал их. Каждое внимательно перечитывал, порой по нескольку раз. Обдумывал. Ни одно сообщение не оставлял без внимания.

Вадим видел, как разговаривает Потапов с информаторами. Никого не обрывает, не торопит. Каждого бережет и помнит.

Случалось, иные не решались прийти в кабинет, предпочитая отправить свое сообщение почтой. Эти почти всегда попадали в цель. Хотя под их информацией не было ни адреса, ни фамилии. Анонимные помощники не хотели огласки и не ждали благодарности. Но их помощь зачастую была неоценима.

Они помогли предотвратить множество преступлений. Остановили руки воров и убийц, вымогателей и казнокрадов, вороватых начальников, развратников малолетних, пресекали наркоманию.

Скольким спасли жизнь и здоровье, сколько средств сберегли — не счесть. Но в народе так уж повелось, относились к информаторам презрительно. Не упускали случая высмеять или при возможности расправиться с дотошным осведомителем. Бывало, узнав, успевали расправиться. И гибли люди лишь за то, что не смолчали…

Именно потому и берегли чекисты каждого информатора, держа в секрете всех.

Вадим не был исключением. И приметил, как внезапно остановился Александр. Без слов, взглядами обменялся с проходившим мимо человеком. Едва приметно кивнул ему. И вскоре незаметно исчез. Ни дети, ни жена не заметили, как он ушел. Вернулся вскоре. И только Вадим заметил перемену в настроении друга. Что–то его встревожило. Но спрашивать не стал, знал, что здесь все равно ничего не скажет. Лишь завтра, если сочтет нужным, посоветуется и поделится.

Вадим старался не думать нынче о работе. Но поневоле приметил возле карусели Попова. Он усаживал сына на коня и не видел Вадима. Возле Петра вплотную стояли два человека. Рослые. Дюжие мужики. Они помогали Петру усадить сына поудобнее. Громко разговаривали с Поповым, не обращая внимания на окружающих.

— Интересно. Кто такие? Что связывает их с Петром? Давно ли знакомы? — заинтересовался Соколов.

Попов почувствовал на себе взгляд Вадима, оглянулся. Приметил. Растерялся. И тут же, сняв сына с коня, поспешил уйти, не оглядываясь на знакомых. Только бы поскорее и подальше от глаз Вадима. Тот отвернулся. Понял, Попов испугался, что его увидели рядом с этими людьми. А это всегда неспроста. Поспешность Петра разожгла любопытство. Соколов невольно проследил за теми двумя. Они поторопились следом за Поповым, продираясь сквозь толпу горожан. Но вскоре потеряли его из виду и, махнув рукой, пошли к ларьку, под навес, пили пиво, не спеша курили.

Вадиму очень хотелось подойти поближе и послушать, о чем они говорят. Но в это время подошел Потапов.

— Милицией интересуешься? — спросил тихо.

— Откуда знаешь? — спросил взглядом.