—  Я сам отдал себя ей, чтобы оградить тебя от ее гнева.

—  Вернись! – Анжи ударила в стену кулаками, медленно, обессилено оседая вниз, но парень уже удалялся. – Вандерласт!

Она поняла, что он ее уже не услышит и не вернется, но все смотрела ему в спину, на которой сверкал алмазной крошкой рисованный дракон. Значит, он был одним из Драков. Сколького она о нем не знала!

Опустившись на траву, Анжи прижалась боком к стене и сжала подаренную накидку, пахнущую странствиями Вандерласта. Эта боль внутри… Всю грудную клетку словно стянули тугим обручем. Каждый вдох дается с большим трудом. И эти голоса вдали. Молитва?

Приподняв голову, она осмотрела спаленную, безжизненную лощину, раскинувшуюся под блеклыми звездами. Выстроившиеся венцом люди, окружив чью-то блестящую фигуру, просили творца о милости. Столько людей пало, что им один человек? Чем он отличался от других?

Анжи натянула на плечи накидку и нерешительно подошла ближе, чтобы увидеть… саму себя. Печальные Эйлииты, словно лесные духи, выплывали из сумрака, придерживая на ладонях кувшинки с горящими бабочками. Они еще надеялись вывести на свет уходящую во мрак душу Правительницы.

Но к жизни ее вернула всколыхнувшаяся внутри тьма.

* * *

—  …и пусть Ледяное Пламя оградит нас от мертвого взгляда павших в бою.

—  Смотрите, она приходит в себя! – воскликнула Леа.

Анжи открыла глаза и осторожно вздохнула. Ребра стянуты повязкой, у подбородка – бугор тряпиц, похожих на нелепую заплатку. Плечо ничего не чувствует, а по кончикам пальцев бегут колючие мурашки.

Вокруг толпились Эйлииты, державшие в руках мерцающие кувшинки. Серебрились в сумраке силуэты Тир-ревцев. Проснулась улыбка склонившегося Адаманта, ласково притронувшегося к волосам.

—  Где Йеалайя? – спросила Анжи, осмотрев собравшихся возле нее людей. – Я желаю ее видеть. Пусть она подойдет ко мне.

—  Будет исполнено, Правительница, – пообещал Дэндалион.

Она ненадолго задремала. Когда Эйлиита опустилась рядом и взяла ее за руку, снова очнулась и попросила принести «мифы и легенды». Йеалайя выполнила поручение, и Анжи, взяв книгу, начала ее листать. На последней странице продолжали проявляться витые литеры! В них таилось прощание Вандерласта с подлунным миром.

«…Под звуки невидимых флейт, пальцами для которых стал ветер, под стоны арфовых струн и тревожный зов барабанов я вышел на свою тропу. Растратив себя в этом мире, оставляя крупицу для продолжения пути, ступаю в королевство теней. Это – жизнь после смерти. Теперь я знаю, она есть…»

Анжи долго смотрела на расплывшуюся в кляксу последнюю точку. Больше Вандерласт не впишет в эту книгу ни знака. Он нашел путь в лучший мир. В мир, откуда не возвращаются. Почему он отдал свою жизнь за нее?

—  Позвольте мне побыть одной, – прижав к себе книгу, попросила Анжи, стерев покатившуюся по щеке слезинку.

Эйлииты незаметно разошлись. Отошли на приличное расстояние и Тир-ревцы. Адамант остался неподалеку, но уважительно отвернулся, позволив Правительнице оплакать Сказочника. Она смотрела на звезды, просвечивавшие между кронами, и они то и дело расползались в лужицы. Или в последнюю точку прощального писания? И тогда Анжи прижимала к себе книгу и впивалась зубами в фалангу пальца, чтобы заглушить всхлипы.

Под утро она немного успокоилась и забылась тревожным сном. Разбуженная туманным рассветом, прислушалась к знакомым голосам. Неподалеку стояли Драк и Аллата. Все Эйлииты еще спали, прижавшись к теплым львам. Больше никого не было видно.

—  …ты не хочешь возвращаться в наше небесное королевство?

—  Жить с вами по соседству – сущее наказание.

—  Со мной, ты хотел сказать? – обиженно хмыкнула Аллата. – Да, мне нелегко скрывать свои чувства. Тебе проще, ведь у тебя их нет.

—  Я искренне ценю нашу дружбу. Я тебе несказанно благодарен.

—  Но сердце свое даровал моей сестре. Мы обе – королевские дочери. Обе красивы и отважны. Так чем же она лучше меня?

—  Тем, что любит не по-королевски. Ты бы отказалась от власти и титула ради того, чтобы скитаться по свету с неровней?

—  Ты бьешь в самое больное место. Тебе же известно, что правление передают старшим. Мне выпал тяжкий жребий – нести венец долга. Благо моего народа поставлено выше моих желаний. Я все бы отдала, чтобы родиться на год позже и поменяться с Йеа местами.

Аллата взглянула в лицо Драка и, развернувшись, стремительно ушла. Анжи смущенно опустила глаза и собралась перевернуться на бок. Расстеленная накидка зашуршала и Драк обернулся.

—  Кто бы мог подумать, что вас так непросто убить, – улыбнувшись, сказал он и подошел ближе. – Наверное, не стоит и пытаться. Лежите-лежите! Вам нужен покой.

—  Покой надобен усопшим, а я жива как никогда прежде.

—  Раз не нужно присутствовать на ваших похоронах, то разрешите откланяться. В связи с неблагоприятной обстановкой в Тир-ре, нам предстоит искать приют в других мирах.

—  Ответьте, на чью сторону встала госпожа Победа? Я ничего не помню.

Драк замялся, не то желая подобрать нужные слова, не то выискивая предлог, чтобы отложить неприятный разговор.

—  Победа за нами, – наконец, натянуто улыбнулся он. – Сейчас вам нужно набраться сил. Давайте пока оставим все подробности.

—  Я должна поблагодарить Эйлиит за оказанную нам помощь.

—  Хорошо. Мы можем остаться здесь еще на… день.

Драк кивнул и отправился на поиски Йеалайи, а до Анжи с опозданием дошло, почему они могут остаться здесь лишь на сутки. Очень скоро вся кольцевая роща пропитается смрадом смерти. Ведь вся лощина была усеяна искромсанными трупами!

Застонав, Анжи заставила себя приподняться и сесть. Перед глазами все поплыло, голову сдавило болью. Зажмурившись, она попыталась встать. Коварная земля начала уползать из-под ног.

—  Допрыгалась, блоха? – проворчала оказавшаяся рядом Рэйналь, подхватив Правительницу одной рукой. – Садись! Куда тебя вечно несет? Держи. Ешь, не то еще долго не очухаешься! Кому я тогда буду мстить?

—  Госпожа Рэйналь, я должна покаяться перед вами…

—  Замолчи, – отвернувшись, велела Королева. – Ты думаешь, я и впрямь поверила тому, что ты можешь вернуть мне покойных сестру и сына? Блоха! Но признаю, ты сделала удачный ход, зная, что я захочу быть обманутой.

—  Простите.

Рэйналь ощупала ее замутненным взглядом, надменно тряхнула спутанными косичками хвоста и, позвякивая кольчугой, поднялась.

—  Ешь, блоха. Пока травяная похлебка не остыла.

Королева направилась к жалкой кучке оставшихся в живых Ардоровцев. Анжи посмотрела ей в след и сделала несколько глотков. Вяжущая настойка была отвратительна на вкус, но силы восстанавливала бешеными темпами. Через час Анжи уже могла встать, через два – прогуляться от ствола к стволу, а ближе к вечеру ощутила излишний прилив незнакомой энергии.

—  Не надо! – упрашивал Адамант, преградив ей путь к долине. – Не ходи туда. Тебе не следует видеть все это. Правительница!

—  Пропусти.

Оттолкнув парня, Анжи начала спускаться по отлогому склону, и вскоре была вынуждена уткнуться лицом в сгиб локтя. То, что предстало перед ней – еще ни в одном кошмаре привидится.

Чародейское Поле послужило холстом, на котором Смерть увековечила все ужасы земного бытия. Победа на нашей стороне? Она милостиво встала за Тир-ре? Но ее великодушие щедро оплачено столькими жизнями!

Выиграли и проиграли. Спасли и погубили.

—  Пойдем отсюда, Правительница, – снова взмолился спустившийся следом Адамант, наблюдая за всхлипнувшей Анжи.

—  Кыш! – пнув ногой воздух, крикнула она, отгоняя воронов, клевавших покойников. – Кыш отсюда! Почему убитых еще не придали земле? Оставили на растерзание этим стервятникам! Адамант? Я к тебе обращаюсь!

—  Но… среди нас ведь нет могильщиков. И убитых слишком много. Недели не хватит, чтобы, извини за грубость, разгрести эти завалы.

—  Значит, мы останемся здесь на две недели! На месяц! На год! Пока не отдадим последнюю дань павшим за нас воинам! Уразумел?