Приблизившись, Изак смог лучше разглядеть посетителя и крайне изумился, обнаружив, что это белоглазый четс с необычайно широкой грудью. Хотя четс был ниже Изака и лишь на ладонь выше стражников, это не мешало ему казаться огромным.

По сравнению с фарланами все четсы были более мускулистыми, а этот был настолько мощным, что казался бы гротескным, если бы не переполнявшая его дикая безграничная сила. Гость радостно хохотал, заставляя языки пламени взлетать к потолку и кружиться вокруг своих рук.

– Повелитель Бахль! – громовым голосом приветствовал он, заметив приближающихся к нему белоглазых.

Стражники явно почувствовали огромное облегчение, когда Бахль позволил им опустить оружие.

– Повелитель Шалат, добро пожаловать в мой дворец, – тепло проговорил Бахль, когда четс выбросил остатки магической энергии. – Позвольте представить вам моего кранна. Лорд Изак – повелитель Шалат, избранный Цатаха.

Изак неуклюже поклонился, и при виде его смущения четс улыбнулся еще шире.

Изак проследил за взглядом Бахля, склонившего голову к плечу, – и увидел весьма любопытную сцену. Неподалеку стоял стражник в доспехах, оружие которого валялось у его ног, а какой-то невысокий чужестранец прижимал стражника к стене, упершись ногой в его горло и держа наготове дубинку с железным наконечником. Изак оглянулся на остальных «духов»: один из них стыдливо стирал с лица следы крови, другой, в сбившемся набок шлеме, еле держался на ногах.

– А кто ваш товарищ? – спросил Бахль после короткой паузы. – И почему он пытается убить моего стражника?

Под его пристальным взглядом маленький воин согнул ногу в колене, некоторое время постоял в такой позе, а потом опустил ее. Отступив назад, он принял более миролюбивый, но в то же время гордый вид, нимало не смущаясь присутствием белоглазых на два фута выше его.

– А, это длинная история, – не теряя веселости, ответил Шалат на фарланском, но с сильным акцентом. – Угостите нас чем-нибудь, налейте вина, и мы все расскажем.

– Ну, вот и все, – объявил Шалат, с картинным жестом завершив свою историю.

Богатырь сидел в кресле, которое спешно принесли для него из верхних комнат. Он откусил последний кусок от бараньей ноги и с довольным видом швырнул кость через плечо. Кость врезалась в стену, упала на пол, и ее тотчас подхватила одна из собак. Небольшой круг слушателей молча обдумывали рассказ Шалата, в тишине был отчетливо слышен хруст кости в зубах собаки.

Вокруг стола для переговоров в нижней комнате башни Семар собрались восемь человек. Бахль свел количество участников к минимуму, поэтому явились только его ближайшие помощники: Керин, Лезарль и Лах, а Изак привел с собой Везну. Не исключено, что остальные аристократы не обрадовались появлению графа, но сам Бахль отнесся к этому равнодушно. Везна как-то раз упомянул, что многим обязан Лезарлю, а Бахль явно не возражал, что граф теперь служит Изаку.

Что касается Карела, Изак решил сначала серьезно поговорить со старым другом, а уж потом втягивать его в политические игры Ланда.

– Михн, – обратился вдруг Изак к маленькому товарищу четса. Этот неизменно спокойный, уверенный в себе человек пробудил любопытство кранна. – Повелитель Шалат упоминал, что вы родом из кланов северного побережья.

Михн кивнул.

– Почему же вы так хорошо говорите на фарланском языке?

Изак был полон решимости добиться от чужестранца большего, нежели простой кивок. Что-то в говоре Михна раздражало Изака, хотя юноша сам не мог понять – что.

– Все кланы говорят на этом языке, – Михн произнес чуть ли не вдвое больше слов, чем за все время своего пребывания во дворце.

– Но почему? Ведь ваши земли лежат слишком далеко от наших.

– В основе нашего языка лежит фарланский, а, поскольку Великий лес находится от нас в неделе пути, нам приходится поддерживать тесные связи с другими кланами, – пояснил гость.

– Все языки Ланда произошли из общего корня, – задумчиво заметил Лезарль. – А поскольку Михн говорит на языке четсов, он легко может овладеть любым другим. Думаю, в этом нет ничего удивительного.

Михн недоверчиво посмотрел на Лезарля: главный распорядитель, не мигая, внимательно разглядывал его. Изак знал, что Лезарль вообще никому не доверяет, но на сей раз кранн был солидарен с главным распорядителем. И совершенно неожиданно юноша осознал, почему Михн вызывает у него недоверие… Впрочем, осознание это только породило новые вопросы.

Возможно, остальные аристократы ничего не замечали, но даже после шести месяцев жизни во дворце Изак считал, что они слишком четко выговаривают слова. А Михн говорил именно так, как говорили фарланские аристократы. Модуляции его голоса, все звуки были слишком гладкими, слишком отшлифованными для варвара из северных кланов. Он, конечно, не был фарланом, но не был и тем, за кого пытался себя выдать.

– Милорд, – прервал затянувшуюся тишину Керин. – Заговоренная стрела наводит меня на мысль о могущественной некромантии. Но ведь Малик давно мертв и не мог этого сделать. Насколько я понимаю, такие способности, как у Малика, чрезвычайно редки, поэтому я начинаю склоняться к мысли, что тут поработал кого-то из его приверженцев… Если ему самому не удалось невероятным образом вернуться в мир живых.

– Я бы очень удивился, если бы ему это удалось, – с легкой улыбкой возразил Бахль. – Победить свою смерть значительно труднее, чем оживлять трупы или вызывать демонов во плоти. И, насколько я разбираюсь в воскрешении мертвых, с телом Малика было проделано все возможное, чтобы такого не произошло.

Изак вспомнил, как Дженедел заглатывал трупы на поле битвы, и тоже улыбнулся.

– Что ж, в любом случае у нас большие неприятности, – сказал Везна. – Либо у Малика есть последователь, способный совершать такие же магические обряды, хотя мы обязательно заметили бы такого человека, либо…

– Либо это вообще не имеет к Малику никакого отношения, – закончил за него Керин.

– Согласен.

Генерал Лах смутился – взгляды всех присутствующих обратились к нему. Он старался держаться как можно дальше и от Изака, и от Бахля: пребывать в одной комнате с тремя белоглазыми, каждый из которых обладал значительно большей силой, чем его собственная, было генералу малоприятно.

– Сложившаяся ситуация сильно ослабляет вашу армию, повелитель Шалат. Чарр был слишком молодым кранном, к тому же ему часто не хватало ума. Поэтому эльфам и удалось им завладеть. Я очень сомневаюсь, что демон, вселившийся в него, знает, как командовать армией.

– Сиблисы?! – рявкнул Шалат.

Изак почувствовал, что от повелителя четсов исходят волны гнева.

– Мы знаем, что эльфы отправили несколько групп на север за оружием, – продолжал Лах. – Не исключено, что вместо оружия им удалось найти союзников, и они получили то, что им требовалось. Убить вас, повелитель Шалат, крайне трудно, к тому же вашей смерти будет недостаточно для победы эльфов, ведь останутся еще ваши генералы. Но контролировать вражеского командующего и дирижировать войной… – Генерал замолк, предоставляя остальным додумывать его мысль.

Шалат сжал кулак, на его бугристых мышцах выступили вены. В отличие от четса Бахль сидел в глубокой задумчивости, небрежно облокотившись локтями о стол.

– Интересное мнение, Лах, – сказал герцог после недолгой паузы. – Не могу придумать более подходящей причины случившегося. Поэтому я думаю вот о чем: что еще могли выторговать себе сиблисы и какую заплатили цену?

– Я не разбираюсь в подобных вещах. Чары, проклятия, заклинания – да пусть они катятся куда подальше. Не с их помощью я побеждал в войнах! – прорычал Шалат.

– По всему видно, вам придется сменить тактику. – Лезарль не обратил внимания на мрачный взгляд гостя. – Я знаю, с кем вам следует поговорить.

– И с кем же? – отрывисто бросил Шалат. – Где его найти? В вашем Колледже магии?

Лезарль усмехнулся.

– К сожалению, нет. Я уверен, что наш главный маг рвался бы оказать вам всяческое содействие – если бы вы не были белоглазым. Белоглазых он недолюбливает.