– Совершенно верно, – подтвердил Изак. – Сказка, конечно, длиннее, но я тоже запомнил в ней только это. Что касается заклятий, по всей видимости, белоглазым не дано ими овладеть. На этот счет есть некая теория, но я так и не сумел в ней разобраться.
Трое его слушателей начали было говорить одновременно, но тут кто-то окликнул Изака от дверей. Все оглянулись и увидели главного распорядителя в окружении нескольких чиновников.
Лезарль склонил голову.
– Лорд Изак, хозяин хочет видеть вас как можно быстрей. Одного. А вас, Керин, ждут дела.
Распорядитель не стал дожидаться ответа. Последние две недели он был очень занят: теперь Лезарль не только управлял землями Бахля, но и занимался поставками для армии, где очень не хватало боевых лошадей. А еще ему приходилось постоянно следить за своими секретными агентами и с помощью денег добиваться лояльности фарланской аристократии. У распорядителя было много помощников, но все равно вести столько дел одновременно было мало кому по силам.
– Что ж, пора, – сказал Керин, поднимаясь из-за стола. – С вашего позволения, милорд?
Изак жестом разрешил ему уйти, и седовласый мастер меча покинул зал. Изак проглотил последний кусок хлеба и тоже встал.
– Везна, мне кажется, я долго не задержусь. Соберите несколько человек новобранцев с учебным оружием и в доспехах: Керин будет проводить тренировочные поединки, а я хочу поразмяться. Встретимся на плацу. Тила, покажи, пожалуйста, графу, где тут что.
Изак улыбнулся девушке, которая явно не обрадовалась его распоряжению. Но ей с графом придется выполнять волю кранна, как бы Тила ни относилась к его приказу. Изак вдруг понял, что, если раньше он и питал какие-то чувства к Тиле, теперь все сильно изменилось. Да, он все еще был привязан к красивой служанке, но теперь она стала для него просто другом, сестрой, которой у него никогда раньше не было. Изменились ли подобным же образом ее чувства, кранну только предстояло узнать.
Изак понял это, когда не ощутил ни малейшей ревности при виде того, как Тила интересуется знаменитым своими любовными похождениями графом Везной. Ответный интерес Везны тоже не вызвал в Изаке ревности. После битвы все стало иначе, сейчас он хотел только одного – чтобы Тила была счастлива. Он не может стать ее семьей, зато Везна – напротив…
Карел с улыбкой наблюдал за удаляющимся кранном. Интересно, замечает ли Изак, что постоянно держит один палец на эфесе Эолиса? Карел надеялся, что юноша скоро снимет доспехи, он становился в них мало похожим на человека. Хотя, если Изак собирался принять участие в тренировке, ему придется их снять: Керин очень любил показывать доспехи, сделанные им специально для тренировок кранна. Мастер меча сказал, что они – полная противоположность Сюлентам и состоят из стальных пластин, утяжеленных свинцом. А в качестве тренировочного меча кранн получит налитый свинцом кусок трубы. Все это делалось с одной мыслью – чтобы Изак не мог быстро двигаться и начал уделять больше внимания технике. Керина впечатлила победа Изака в день их первой встречи, и мастер меча горел желанием взять реванш.
Карел тихонько захихикал, представив Изака в свинцовых доспехах.
– Граф Везна, – нарушила молчание Тила, – почему вы зовете кранна Изаком, а он по-прежнему называет вас по фамилии?
Везна смущенно опустил глаза, вдруг оставив свои привычные манеры сердцееда.
– Я… ну, если честно, лорд Изак сам так решил. У него ведь есть только имя, которого ему вполне хватает, поэтому он счел, что и остальным этого будет достаточно.
– Но ведь и у вас тоже есть имя? – Обычно доброжелательное выражение на лице Тилы сменилось насмешливой улыбкой – девушка нащупала слабое место блистательного графа Везны.
– Есть, конечно, только я им не пользуюсь.
– Но вы мне его скажете, – настаивала Тила, еще больше смутив графа.
– Я…
– А иначе я обязательно уговорю лорда Изака поинтересоваться им сегодня на банкете.
– Нет! Это ни к чему, леди Тила. Я с радостью вам его назову.
Граф помолчал, собираясь с духом.
– Меня зовут Иванелиаль Везна.
Он угрюмо посмотрел на Тилу, которая вдруг разразилась смехом.
– Как в известной истории? – Тила снова рассмеялась и, не в силах успокоиться, прикрыла рот пышным рукавом.
– Именно. Эту историю сочинили для моей бабушки, но, по мнению моих родителей, имя было мужским.
– Ну да, конечно же, мужским. Как глупо с моей стороны! – воскликнула Тила, заметив, что на нее смотрят чуть ли не все в зале. – Простите, я не должна была смеяться. Но с вашей репутацией… Любой мальчишка нашего племени хочет быть похожим на вас – блистательного рыцаря и неуемного проказника.
– Знаю. Именно поэтому я не называю людям свое имя. Хотя все равно мало кто стал бы меня так звать.
Тила услышала в голосе Везны умоляющую нотку и немедленно прониклась жалостью к графу. У нее было два брата, и она прекрасно знала, какими жестокими могут быть друг к другу мальчишки. А уж от людей военных тем более не следовало ожидать милосердия, особенно тому, кто принадлежал к числу лучших из лучших.
– Вы правы, прошу меня простить. Я ничего никому не скажу. Извините меня за глупый смех.
Девушка улыбнулась, и Везна с радостью ответил:
– Прощаю, леди Тила, если вы простите мне мою репутацию.
Улыбка ее мгновенно угасла. Но тем не менее Тила поняла, что больше не чувствует к графу былой неприязни. Величественно склонив голову, она встала.
– Возможно, не стоит прислушиваться к сплетням. Вы верны Изаку, так что не стану вас судить. А теперь, по-моему, пора проводить вас в казармы.
На миг Тила почувствовала себя виноватой перед Изаком за то, что была слишком любезна с графом… Но лишь на миг. Во время недавней встречи она увидела в глазах Изака радость – но не более. Она не была уверена, что именно испытывала раньше по отношению к кранну, но если она и питала какие-то чувства, теперь они ушли. Нужно бы поговорить с Изаком наедине, но это не к спеху.
Тила усмехнулась – повелитель Бахль может быть доволен.
Тила и Везна распрощались со старым «духом», и граф с поклоном пропустил девушку вперед, продемонстрировав безупречные светские манеры. Карел смотрел им вслед: он почувствовал себя старым и никому не нужным. Эти мысли заставили его встряхнуться и отправиться к главному распорядителю Лезарлю: наверняка там найдется какая-нибудь работа даже для старика.
Стражник, стоявший перед кабинетом Бахля, кивнул Изаку и открыл перед ним дверь.
Когда старый повелитель снял маску-капюшон, Изак увидел, что герцог чем-то обеспокоен. Свет, струившийся через витражное стекло, был слишком слабым, поэтому зажгли свечи, и пламя отбрасывало причудливые тени на морщинистое лицо сидящего за столом повелителя.
– Ты рад, что твой друг живет теперь во дворце?
Изак мысленно улыбнулся. Бахль редко занимался светской болтовней, но иногда пытался заводить подобные разговоры. То был пустяк, конечно, но в такие минуты он становится менее отстраненным. Народ Тиры, услышав последнюю шутку Бахля, которую тот отпустил в адрес кранна, стал немного меньше бояться Изака.
– У меня здесь больше друзей, чем было за всю предыдущую жизнь, и все-таки очень приятно видеть среди них еще и Карела, – ответил Изак.
– Он ведь бывший «дух»? Тогда он может быть не просто другом…
Изак перебил повелителя:
– Я не хотел бы ничего от него требовать. Он ушел в отставку не без причин, и мне не хочется приказывать ему убивать или шпионить ради меня.
– Понимаю, но не забывай, что он был «духом». И, насколько я слышал, относится к тебе, как к сыну.
Естественно, Лезарль докладывал повелителю обо всех новых людях, появляющихся во дворце, и все же Изаку стало неприятно, что его друга Карела тоже подвергли проверке. Однако юноша лишь молча кивнул, подтверждая слова Бахля.
– Подозреваю, он сам скоро попросит дать ему какую-нибудь работу, – заключил Бахль и сразу перешел на другую тему, как делал частенько: – Ты уже знаешь, что граф Вилан находится во дворне по приглашению своего старого друга, полковника Серса?