В «Испанский бордель» он вошел, когда на часах было пять минут двенадцатого.

На сцене наяривал секстет «Голландец Луи и его друзья», чернокожие музыканты выдавали зажигательные ритмы. Их кожа казалась серовато-синей и блестела в желтых огнях. Множество столиков, расставленные в форме лошадиной подковы, обрамляли сияющий пол танцплощадки. Все места были заняты, но Лео Ганнс, метрдотель, нашел все же свободное местечко для Макфи.

Детектив заказал жареного омара и кофе.

Музыка затихла, и танцпол стал постепенно пустеть. Макфи закурил. Спертый воздух был заполнен запахами табачного дыма, спиртного и ароматами, тянущимися с кухни. Рядом с Макфи сидели две молчаливые девушки. Голландец Луи мягким голосом, растягивая слова, объявил в микрофон, что сейчас выступит рыжеволосая танцовщица-испанка Зелла Васкес, которая у себя на родине, на Кубе, сводит всех с ума.

— Да, уважаемые дамы и господа, и если вам покажется, что она не так хороша, вы можете…

На танцпол, кружась, вылетела одетая испанкой Ирен Мэйо. За ней нарисовался темноволосый, скользкий типчик, может аргентинец, а может из Чикаго. Они танцевали фокстрот под песню «Моя девчонка тоже рыжая», которую играли темнокожие парни. На смену фокстроту пришло танго. Потом Ирен Мэйо соло исполнила арагонскую хоту. Когда она в танце пролетала мимо Макфи, ее глаза, сверкающие, как бриллианты, задержались на нем, но она ничем не выдала, что они знакомы. Темноволосый типчик схватил ее в объятия, в толпе раздались одобрительные возгласы. Они исполнили еще одно танго. Макфи ковырял омара, толпа заводилась все сильнее. Пришла очередь танца со шляпами.

Улыбаясь, из-за кулис в зал вышел Сэм Мелроуз. Это был мужчина с кожей оливкового цвета, кривыми зубами и седеющими волосами, разделенными посередине пробором. У него было лицо, как у старика: лоб изборожден морщинами, которые никогда не разглаживались. Ему было тридцать восемь лет.

Танец со шляпами закончился, Ирен Мэйо подбежала к Мелроузу. Он обнял ее и поцеловал, и они исчезли в дверном проеме. Толпа орала до хрипоты, но рыжеволосая не вышла на «бис». Скользкий типчик раскланивался во все стороны.

— Недурно, — сказал Макфи и допил кофе.

Он вышел через скрытую портьерами дверь в холл, сбитый красным деревом, и прошел к противоположной стене, где располагалась еще одна дверь. Пройдя через нее, оказался в баре, где сидело не меньше дюжины мужчин. Бар был снабжен поворотным механизмом, и его можно было за несколько минут развернуть в противоположную сторону, так что нежелательным гостям осталось бы только созерцать кирпичную стену.

— Чего тебе налить, Макфи? — спросил бармен.

— Чистого джина. — Получив заказ, Макфи спросил: — Какая сегодня программа, Эд?

— Не знаю, — пробормотал тот.

Макфи проследовал в казино, примыкавшее к бару. Там играли в рулетку, блек-джек и кости. Игровые столы находились только в одной половине зала, которую в один момент можно было отгородить импровизированной стенкой. Так что казино могло исчезнуть так же быстро, как и бар. Сейчас играли примерно двадцать — тридцать человек, слышались приглушенные взволнованные возгласы. То и дело от игровых столов доносились отдельные слова и обрывки фраз:

— Вы берете — мы платим… Кладите деньги… Шесть… Еще шесть… Двадцать одно… Вот девятка… Забирайте деньги…

Арт Клайн стоял возле крупье за столом, где шла игра в кости. Клайн посмотрел на Макфи, пожал плечами и отвел взгляд. На часах было без двадцати двенадцать.

Макфи посмотрел на дверь, за которой располагались комнаты Мелроуза. На мгновение истерический женский хохот перекрыл гул голосов. Арт Клайн, бросив взгляд на Макфи, сразу же вышел. Детектив холодно улыбнулся, подождал минуту, а потом неторопливо вернулся в бар, вышел в холл и быстро выскользнул в боковую дверь.

Снаружи было светло от электрических огней. Детектив направился к задней части здания. Здесь, наоборот, царила полутьма. Деревья отбрасывали длинные тени. Из окна, задернутого занавеской, струился тусклый свет. Под окном рос кустарник. Макфи огляделся по сторонам и принялся пробираться сквозь него. Ветки царапали лицо и горло.

Занавески на окне задернули не полностью, поэтому детектив смог заглянуть внутрь помещения. Перед ним открылась уютная комната, оформленная в мягких тонах. Ирен Мэйо сидела откинувшись в мягком, обитом плюшем кресле, которое стояло возле лампы. На подлокотник опустился Сэм Мелроуз.

Рыжеволосая обольстительно рассмеялась. Мелроуз потянулся к ней. Она оттолкнула мужчину и прижала пальцы к его губам. Некоторое время Ирен и Мелроуз разговаривали. Сэм склонился над девушкой. Мелроуз глухо хмыкнул, а девушка истерично рассмеялась. О чем они говорили — было не разобрать, голоса заглушала музыка Голландца Луи.

В комнате имелось три двери. Одна вела в коридор, вторая — в маленькую ванную комнату, а третья — в кабинет. Пол покрывал красный ковер. В углу стоял богато украшенный орнаментом стол, за ним — стул, а позади — вешалка. На столе возвышалась корзинка для телеграмм. Мелроуз встал, вышел в кабинет и закрыл за собой дверь. Ирен Мэйо тут же вскочила на ноги. Она уставилась на закрытую дверь, словно одержимая. Поспешно подскочив к столу, склонилась над корзинкой для телеграмм. Макфи увидел в ее руках плоский конверт из грубой бумаги.

— Ну и ну! — пробормотал детектив.

— Вот ты, Макфи, и попался, — произнес кто-то за его спиной.

Макфи медленно повернулся. За кустами стояли трое одетых в смокинги мужчин, сжимавших в руках пистолеты. Одним из них был Арт Клайн. Макфи окликнул сухощавый мужчина с мрачным взглядом и седой прядью волос, ниспадавшей на бледный лоб. Это был Фрэд Поуп, державший заведение «Красная жилетка», которое принадлежало Мелроузу. Казалось, лица мужчин тускло светятся в темноте. Белые накрахмаленные манишки выступали вперед, словно были сделаны из мрамора.

— Сэм хочет поговорить с тобой, Макфи, — произнес Фрэд Поуп.

— Я так и думал.

— Тогда выходи.

Макфи пробрался через кустарник, и трое мужчин окружили его. У детектива забрали пистолет.

— Шагай вперед, — бросил Поуп. — И без глупостей.

Они прошли через черный ход и оказались в кабинете. Там стояли удобные кресла, пара столов из красного дерева, сейф, телефон и бюро. Горела настольная лампа. Открылась дверь, и вошел Сэм Мелроуз, сжимая в руках затянутую паутиной бутылку.

Когда Сэм увидел Макфи, морщины, пересекавшие его лоб, стали глубже, отчего детективу показалось, что голову Мелроуза опутали черным проводом. Сэм поставил бутылку на стол и быстрым шагом направился к Макфи. Фрэд Поуп рассмеялся и плюхнулся в кресло. Клайн и третий мужчина прислонились к стене. Электрические часы на бюро показывали без семи двенадцать.

— Макфи, мне нужна папка с делом Шелдона, — произнес Сэм Мелроуз.

— Не валяй дурака.

— Ты о чем?

— Сэм, она и так уже у тебя.

— Макфи, ты это твердишь моим мальчикам с той поры, как они тебя повязали этим утром в «Гейети». Хватит мне баки забивать! — Глаза Мелроуза холодно сверкнули. — Я дам тебе шанс. Ты сунул нос в мои дела. Ты узнал, за что я плачу деньги. Ладно. Не страшно. Отдай папку — и все. Ты спокойно отсюда уйдешь. Придешь домой. Обо всем забудешь и больше не станешь лезть куда не просят. Когда я подомну этот городок под себя, я тебя отблагодарю. Щедро подмажу. Итак, куда ты дел папку?

Макфи улыбнулся, нашарил пачку, сунул в рот сигарету. Чиркнул спичкой. Огонь ненависти, полыхавший в глазах Мелроуза, угас. Вперед шагнули двое мужчин с мрачными лицами, но Сэм жестом велел им отступить. Часы показывали без четырех минут двенадцать.

— Позволь, я догадаюсь, Сэм: убийство связано с делом Шелдона?

— От истории с Шелдоном я отобьюсь.

— Тогда зачем тебе бумаги?

— История все равно неприятная, а на носу выборы. Вот я и хочу избавиться от папки.

— Погоди, Сэм, не торопись. Ты подослал к Дэймону Леклэр, чтобы она заключила с ним сделку. Дэймон мертв. Его мать мертва. А ведь старушка газ включила не сама… — Макфи замолчал и снисходительно посмотрел на Мелроуза: — Что, Сэм, и от всего этого ты тоже отобьешься?