— Что вы всё у меня спрашиваете? Это вы должны искать убийцу.

Комиссар, казалось, был совсем сбит с толку.

— Впрочем, подозрение падает ещё на одного человека, — продолжал рабочий. — Того самого, которого Мош поселил у себя на чердаке и который убил троих полицейских, а затем скрылся.

— Так значит, вы обвиняете журналиста Фандора, — понимающе прищурился полицейский.

— Я никого не обвиняю, — отрезал рабочий. — Пока что я только пытаюсь рассуждать. Кроме того, обвинять — вообще не моё дело.

Комиссар, раздражённый этими постоянными недомолвками, сделал шаг вперёд и взял рабочего за плечи.

— Всё это кажется мне очень подозрительным, — объявил он. — Сами-то вы что здесь делали?

— Я собирался клеить обои.

— Клеить обои? В воскресенье?

— Да, господин комиссар,

— Что-то это странно… Вы мне кажетесь весьма умным человеком. Преступление не из обычных, но… вас, кажется, оно совсем не удивляет. И вообще, что-то вы слишком складно рассуждаете…

— А почему бы и нет? Что, по-вашему, у рабочего нет головы на плечах?

— Да нет же, — отвечал комиссар, пытаясь загладить собственную неловкость, — дело не в этом. Просто вы мне кажетесь подозрительным… Вот уже час, как вы здесь. Вы вбиваете гвоздь — из стены идёт кровь. Вы сбиваете со стены штукатурку, и вот появляется труп. А затем вы вызываете полицию и начинаете объяснять преступление… Ну, что вы на это скажете?

— Ничего!

Комиссар заводился всё больше и больше.

— Я вообще не знаю, что мне мешает немедленно арестовать вас.

— Что вам мешает? — переспросил рабочий. — Да ничего не мешает… Однако скоро кое-что помешает.

— Интересно, что же?

— А вот что!

Загадочный обойщик резким жестом сорвал с себя блузу, под которой оказался безупречный синий костюм, шёлковый галстук и воротничок ослепительной белизны. Затем рабочий снял свою низко надвинутую кепку и обнаружил высокий, умный лоб и очень светлые волосы. Не обращая внимания на остолбеневших полицейских, этот странный человек извлёк из кармана платок и тщательно стряхнул с ботинок пыль от извёстки. Устранив все мельчайшие погрешности своего туалета, незнакомец поднял голову и пристально поглядел комиссару в глаза.

— Меня зовут Том Боб. Я американский детектив и вот уже восемь дней как приехал из Нью-Йорка с целью выследить и арестовать Фантомаса, — произнёс он и вежливо добавил: — Я очень рад, господин комиссар, что обстоятельства помогли нашему знакомству.

Произнеся это, сыщик направился к двери.

Комиссар опомнился.

— Сударь, что вы сказали? Вы — Том Боб?

Американец взглянул на полицейского.

— Вам требуются доказательства?

— Ну что вы, что вы! Я нисколько не сомневаюсь… я видел ваши фотографии… Вы думаете, что это убийство совершил Фантомас?

— Честно говоря, не думаю. И у меня есть для этого серьёзные основания. Но какое это имеет для вас значение, господин комиссар? Расследуйте преступление и делайте свои выводы. Всего доброго, сударь!

— Господин Том Боб!

— В чём дело? Вы хотите мне ещё что-то сказать?

— Да нет, вообще-то… — смущённо пробормотал комиссар, — то есть я… неужели вы нам совсем не поможете?.. что делать с этим трупом? А вдруг вы мне ещё понадобитесь?

Американский детектив достал визитную карточку.

— Я живу в отеле «Терминюс». В случае необходимости, я к вашим услугам.

Том Боб уже давно вышел из комнаты, а потрясённый комиссар всё ещё ошалело смотрел ему вслед.

В это утро Леопольд и Крепен, служители министерства юстиции, торжественно выполняли свои каждодневные и сложные хозяйственные обязанности.

Один из них с важным видом водил метёлочкой из страусовых перьев по голым стенам прихожей министерского кабинета. Другой солидно шествовал за ним, засунув руки в карманы.

Процедура уборки министерской приёмной занимала не более пяти минут. Покончив с этим, Леопольд лениво отшвырнул метёлочку в угол. Она упала в корзину для бумаг, которая, наверное, именно затем там и стояла.

— Ужасно жарко сегодня! — заметил Леопольд, обернувшись к Крепену.

И, указав на метёлку, добавил:

— Я её никогда не вытряхиваю. Зачем, раз она всё равно лежит в мусорной корзине?

Крепен важно кивнул головой. Затем, всем своим видом показывая, что пора отдохнуть, он уселся в обширное мягкое кресло за письменным столом. Леопольд плюхнулся в другое кресло, стоявшее неподалёку. Томным жестом он выдернул из пачки газет, находившейся рядом с ним, какой-то выпуск, а Крепен тем временем принялся чистить в носу кончиком остро отточенного карандаша.

— Уже без четверти девять, — со вздохом произнёс он, указывая на стенные часы. — Сейчас сюда все набегут — и сотрудники, и посетители. Народу будет!

Леопольд оторвался от колонки происшествий и понимающе кивнул головой. Затем он придвинулся к креслу своего коллеги, и оба служителя, положив руки на подлокотники кресел, начали обсуждать недавние события.

— Ну что, Крепен, он уже въехал?

— Ага, сегодня в семь он был уже здесь — мне привратник сказал. Да, что и говорить, новый времени не теряет.

— А место-то ещё тёпленькое, остыть не успело! — добавил Крепен.

— Ах, бедный Ферран, могли ли мы предположить! — сокрушённым тоном изрёк Леопольд. — Не то чтобы мне было его очень жалко, но всё-таки он был неплохой человек и к прислуге хорошо относился… А в наше время это редкость! Все министры скупые и неблагодарные.

— Как-то будет с новым! — вздохнул Крепен.

— А как его звать-то?

Леопольд поправил пенсне на переносице и заглянул в лежащую у него на коленях газету.

— Так-так, я где-то здесь видел его имя. Ландри… или Ланде… А вот, гляди, его фотография.

Служители склонились над газетой, с любопытством вглядываясь в лицо своего нового хозяина.

— Он лысый, — объявил наконец Леопольд.

— И с бородой, — добавил Крепен. — Борода у него знатная.

— Если только Фантомас не вздумает его побрить, — хихикнул он.

— Ба! — произнёс Крепен, — теперь-то «неуловимый» должен немного угомониться. Хозяин приехал!

— Какой хозяин?

— Да Том Боб, американец-то этот. В газетах только о нём и разговору.

— Ну и что? — сказал Леопольд. — Я, конечно, не пророк, но по-моему, песенка этого правительства спета. К тому же сейчас лето, каникулы на носу. Министры все разъедутся кто куда. А осенью посмотрим, что будет…

— Тсс, — перебил его Леопольд и быстро притворился, что чем-то занят. — Сюда уже кто-то идёт. Ни минуты покоя!

В прихожую вошёл изящный молодой человек с тростью в руке и быстрым шагом направился к двери кабинета.

— Эй, сударь, куда вы? — строго окликнул его Леопольд.

Человек не остановился. Тогда служитель догнал его и схватил за рукав.

— Стойте, сударь! Куда вы?

— В кабинет министра.

Крепен поспешил на помощь своему коллеге.

— Здесь у нас не проходной двор, — сурово сказал он посетителю. — Вы должны обратиться сначала к нам. Или вы собираетесь ворваться к министру вот так, без предупреждения?

Молодой человек презрительно смерил взглядом обоих служителей.

— Меня зовут Артур де Буленгрен!

— Ну и что дальше? — насмешливо спросили они.

— А то, что вам следует знать, кем я являюсь в кабинете министра Ландэ! — гневно ответил молодой человек. — Я — заведующий канцелярией!

Он протянул Крепену свою визитную карточку, которую тот начал придирчиво изучать.

— Визитная карточка — не документ, — объявил он наконец. — Это просто кусочек картона. Кто мне докажет…

Однако Леопольд остановил своего товарища, который уже собирался начать расследование.

— Да ладно тебе, — прошептал он на ухо Крепену, — я вспомнил, он действительно член кабинета.

— Если господину угодно, я проведу его в кабинет, — услужливо обратился Леопольд к заведующему канцелярией.

Крепен уселся обратно на своё место, а Леопольд скрылся в коридоре.