— Хорошо. Я — Перерождение. Что это значит? Вернее, поставим вопрос по-другому: чем мне это грозит?

— Ничем…

— Рутор!

— Я не знаю! Последний раз такая попытка делалась пятьсот лет назад.

Тогда мой отец еще совсем ребенком был.

— И что?.. Эта мумия иссохшая точно должна была присутствовать и все помнить.

— Вот он и утверждает, что все будет хорошо.

И тут Рутор меня удивил, потому что только вроде спокойно стоял — и вдруг схватил мою сестру за плечи и эмоционально так, с надрывом:

— Я же тоже волнуюсь! Туора — моя сестра, а ты…

Не знаю, что при этом чувствовала Лекси, а мне стало плохо чуть ли не физически. И, главное, я заставить себя уйти не мог. Надо просто отойти чуть подальше и дать им поговорить спокойно. А я как к месту прирос.

Лекси

Чудовище мое вдруг резко схватил меня за плечи, заглянул мне в глаза и проговорил таким голосом, от которого мне растаять захотелось прямо тут же у него в руках:

— Я же тоже волнуюсь! Туора — моя сестра, а ты…

— Я?..

— Ты…

Он вдруг покраснел и уставился куда-то в сторону:

— У меня еще нет своего дома, нет своего места в клане, нет ничего, чтобы я мог предложить твоей семье в качестве выкупа. А когда у меня все это будет…

Рутор снова посмотрел на меня, и в его глазах было столько печали!

— У нас принято сначала стать кем-то в клане, потом найти подходящую женщину, ухаживать за ней лет так десять-двадцать. А ты… Ты не будешь ждать меня так долго.

— Ну да, если я правильно помню, то у тебя только на первый этап сроки в пятьдесят лет запланированы.

— Да. Но если я предложу тебе стать моей женщиной? Не женой…

— Ты предлагаешь просто с тобой переспать, без всяких обязательств, правильно?

Рутор замер, пытаясь у меня в голове найти иллюстрированное приложение к моему вопросу. Нашел. Покраснел снова и отрицательно замотал головой.

— Нет! Я называю тебя своей женщиной, ты получаешь мое место в клане, даешь согласие жить со мной в моей юрте, если у тебя родятся дети — я признаю их своими. Ты будешь вправе уйти, когда захочешь, и сможешь забрать с собой все, что пожелаешь.

— И детей?

— Нет, дети останутся со мной.

— Почему? Детям же лучше с матерью.

— Детям лучше в стабильности, спокойствии и уверенности. Они растут в клане, знают всех, у них есть свое место в юрте и друзья по играм. Дети рождаются по воле женщины, и раз она выбрала им отца, значит, должна отвечать за свой выбор.

— А чем это отличается от положения жены?

— Тем, что ты можешь уйти… И если я встречу другую женщину, то могу привести ее в дом, и вам придется жить вместе.

— А если я не захочу?

— То ты можешь уйти.

— А если я не захочу уходить, но ты возьмешь вторую женщину как жену?

— Я забочусь о тебе до тех пор, пока ты позволяешь мне о себе заботится.

— А жена — это навсегда?

— Да.

— А в чем преимущество статуса жены?

Рутор задумался. Я попыталась объяснить свой вопрос:

— Минус я вижу — она не может от тебя уйти. А плюс в чем?

— Я с ней связан.

Мне показалось, что мой брат как-то слишком нервно вздрогнул. Странно, что он не отошел, пока мы тут за жизнь общаемся. Хотя ему, наверное, тоже любопытно.

— И? Что это значит?

Рутор опять подвис, потом почему-то посмотрел на Алекса, вздохнул и начал объяснять:

— Это означает, что я буду жить ради тебя. Клан, потом ты, потом дети, потом я.

— То есть, клан все же будет важнее?

— Клан — это еда, спокойствие, стабильность. Женщина должна понимать, что клан важнее.

— А если она этого не понимает?

— Значит, я чем-то прогневил богиню, и она лишила мою женщину ума. Надо принести богине большую жертву, и, может быть, она меня простит и вразумит мою избранную.

— А если нет?

— Тогда я буду вынужден постараться выбрать клан и расстроить свою женщину. Но я не могу себе представить такую ситуацию… И к тому же, всегда рядом с ней есть другие. Жена она мне или нет, но главная в семье та, которую я привел в дом первой.

— А если она тоже не очень умная?

— Первую женщину мужчина выбирает в дом сам, и раз он сначала сам выбрал глупую, потом прогневил богиню и та связала его с глупой… Каждый мужчина достоин своих женщин.

— Ты хочешь сказать, что сам дурак, правильно?

Рутор усмехнулся и кивнул, потом посмотрел мне в глаза и повторил свой вопрос:

— Я предлагаю тебе стать моей женщиной. Ты согласна?

— Ты уверен, что я достаточно умная?

— Да. Я уверен в этом.

— Хорошо. Последний лист вопросов. Мне обязательно сразу переезжать в твою юрту или я могу жить в своем мире?

— Как я могу заботиться о тебе, если ты будешь не со мной?

— Но мне надо закончить институт, и мы все это время можем просто встречаться. У нас не принято ухаживать десять лет, но года три я вполне могу тебе позволить.

— Хорошо. Это правильно, — согласился мой потенциальный муж. Наверное, я могу его так называть, ведь по меркам нашего мира он обещал мне идеальное понимание брака. Правда, без бытовых удобств и медицинской страховки. Но за три года он вполне может передумать, да и мне не обязательно будет отвечать согласием. Тем более, у него родственница не вполне на голову здоровая. Интересно, это может передаться детям?

Мило… Уже о детях начала думать… Главное — я в любой момент могу встать и уйти. Хотя, спокойная старость на свежем воздухе… И по-прежнему девятнадцатилетний муж рядом.

Алекс

Лекси обернулась ко мне:

— Ныряем?

Я кивнул, пошел к ней, но Рутор встал у меня на пути, и крепко стиснув за плечи, почти выдохнул:

— Тронешь мою женщину — изнасилую!

Зашибись!

— Обычно обещают убить или морду начистить…

— Ты и так не грязный. А если я тебя убью, то она расстроится. Да и у сестры на тебя планы были. Так что я тебя просто изнасилую. Понял?

Держись от моей женщины подальше!

— Да понял я, понял. Отпусти.

Меня выпустили, но плечами я по-прежнему ощущал его хватку. И ведь усилий почти не прикладывал, зараза! Если мать синяки, похожие на отпечатки пальцев заметит, схохмлю, что в порыве страсти оставили. Хотя девушки с такими лапами, как у Рутора, не совсем в моем вкусе. Я хрупких люблю, стройных. Как Лекси.

Мне в спину предупреждающе зарычали.

— Ныряем? — повторила сестренка свой вопрос.

— Ныряем! — кивнул я. Ну и ладно, меня еще поймать надо, прежде чем изнасиловать. Так я к ним обратно в мир и вернулся. Ждите!

Лекси

Вынырнули мы у меня в комнате, упали на диван, да и давай думу думать и мысли мыслить. И о невидали увиденной, и о житье-бытье нашем дальнейшем.

Это я сошла с ума… Какая досада. Плохо мне как-то совсем, как будто объелась на празднике сладким до состояния "да ты же лопнешь, деточка…". Наверное, впечатлениями тоже объесться можно, вот я их и накушалась до изжоги.

Нет, на самом деле психи и зеленые человечки ко мне как магнитом тянутся, с детства. Чтобы меня удивить, нужен не оборотень из телевизора с сообщением, что там есть иной мир, а подруга Милка с новостью, что она залетела. Потому что Милка с парнями не спит по убеждениям розового цвета. Вот тогда я удивлюсь.

А оборотни… Иной мир… Обидно будет, если у них там вампиров нет, и про эльфов, кстати, ни слова не было. Хочу еще вампиров, эльфов и хоббитов! И кольцо… К слову, об ювелирных изделиях!

Я сняла с шеи диск и приступила к тщательному изучению первого подарка потенциального супруга. Красивый аксессуарчик, прямо надо заметить. Но со странностями. У жреца он еще переливался, "жамкал" и "мыргал", как неоновая вывеска в ночи на Невском. А когда мы из селения вышли, то решил снова нормальным прикинуться, серо-дымчатым, незаметным таким.

Обычный, простенький кулончик, серебряный, с мою ладошку. Кто увидит — ума лишится! Хотя спасибо и низкий поклон, что не золотой вручили. Надо бы его спрятать куда подальше, а то в метро изымут в момент, и объясняй потом Рутору…