Олег трясущимися руками открыл замок и вбежал в квартиру. Окно в его комнате оказалось распахнуто, занавеска еще колыхалась, а на полу лежал Чуд. Горло его было перетянуто веревочной петлей.

Не помня себе от ужаса, Олег упал на колени перед щенком, стащил удавку, поднял маленькое бессильное тельце. Чуд – его самый верный друг, успевший за это недолгое время стать по-настоящему родным. Если он умрет…

Щенок дернулся и задышал – хрипло и часто.

Кажется, жив! Кажется, Олег успел вовремя. Боже, какое счастье!

Только теперь Олег огляделся. В комнате царил беспорядок, словно по ней прошелся смерч: кресло было опрокинуто, и одно из колесиков еще крутилось, бумаги, сегодня утром аккуратно сложенные на угол стола, рассыпались, свалилось с полки несколько дисков, а самое странное, на ковре валялся приличный клок желтой шерсти. Ничего с такой шерстью в доме не было, это совершенно точно.

Чуд, прижатый к груди, потихоньку оживал и даже лизнул хозяина в шею.

– Что ты видел? – спросил щенка Олег. – Как жаль, что ты не умеешь говорить! Если бы ты только мог рассказать! Кто на тебя напал? Кто?

Щенок нетерпеливо задергался в руках, и Олег, хотя и с неохотой – он все еще отчего-то боялся за Чуда, – опустил малыша на ковер. Чуд подскочил к клоку шерсти и оглушительно, захлебываясь, залаял.

– Ты молодец, – похвалил его хозяин. – Я знаю, что ты не струсил и сражался, просто они пока оказались сильнее. Но мы ведь их найдем, правда?

Щенок снова звучно тявкнул и подбежал к окну, давая понять, куда делся обидчик. Олег выглянул. Никого не видно. От окна к соседскому балкону шел узкий карниз. Нет, исключено, человек ни за что здесь не пройдет.

– Олег! – послышался из коридора мамин голос. – Ты куда пропал? И почему двери нараспашку?

– Уже иду! – откликнулся он и, снова подхватив на руки щенка, посадил его за пазуху. Не нужно оставлять Чуда одного, а еще, пожалуй, придется записаться в какой-нибудь специальный собачий клуб – его собака должна уметь за себя постоять, и Олег знал, что все возможности для этого у Чуда есть, не хватает только роста и кое-каких навыков.

Выходные прошли быстро. В воскресенье Олег, уговорив маму, все же съездил в собачий клуб и записал Чуда на тренировки. Теперь с ним занимался профессионал.

Понедельник наступил как-то совершенно неожиданно. В школе царила суета, учителя ходили недовольные, а всех учеников старших классов вызывали для беседы в кабинет директора. Невероятный разгром в отделе кадров, как и следовало ожидать, списали на хулиганов. Волкова тоже вызывали, причем он испытал не самое приятное чувство, обнаружив среди улик свой собственный фонарик, оброненный во время нападения. Олег умудрился совершенно о нем позабыть. К счастью, директриса даже не подозревала способного, хотя и ленивого, на ее взгляд, ученика. Она легко поверила объяснениям о дикой кошке, расцарапавшей и лицо, и руки, и даже спрашивала Олега лишь о том, не видел ли он кого-то подозрительного и не слышал ли каких разговоров.

Ни чертенят, ни девушку-сову к категории подозрительных, пожалуй, отнести нельзя. Они не были подозрительными – они были монстрами. Единственно подозрительной персоной здесь являлась Ирина Викторовна, о чем Олег, кстати, прямо и заявил, сказав: «Мне кажется, все неприятности в школе начались с появления новой англичанки». Но не зря говорят, что самой отъявленной лжи поверят скорее, чем правде. Сработал этот принцип и на сей раз. Директриса Олега даже слушать не стала и выставила за дверь со словами: «Ступай, Волков. Толку от тебя как от козла молока!» И позвала для допроса следующую жертву.

Первым уроком у них был иностранный язык. Олег ждал его с определенным интересом. Видел ли он у своего подъезда Ирину Викторовну и она ли, непонятным образом проникнув в квартиру, пыталась убить его собаку? В любом случае она вызывает вполне обоснованные подозрения.

Англичанка поздоровалась со всеми и дала какое-то простое задание, выполнять которое Олег даже не стал, а вместо того принялся искоса ее разглядывать. Пожалуй, в ней не было ничего необычного. Ну разве что кроме броской красоты, на которую реагировали все представители мужского пола: от обоих школьных учителей – географа и физкультурника – до учеников всех возрастов. Даже четвероклассники, которые и на девочек-то еще не заглядывались, пялились на нее во все глаза.

Олегу вдруг подумалось, что она как-то слишком, чрезмерно красива. Ну не бывает людей без недостатков. А у Ирины Викторовны и отличная гибкая фигура скорее модели, чем учительницы, и чересчур правильные, античные черты лица, и большие глаза ярко-зеленого цвета, и идеальные белоснежные мелкие зубки, и роскошная грива волос. Почему такая красотка – и вдруг учительница? «Да никакая она не учительница! – напомнил себе Волков. – Она же самозванка. Настоящая Ирина Викторовна и в подметки ей не годится… А иностранный преподает потому, что просто знает языки… Так бывает. Может, она и вправду работала моделью где-нибудь за рубежом…»

Задумавшись, он на короткое время выпал из реальности, а когда опомнился, заметил, что англичанка тоже за ним наблюдает.

– А тебе, Волков, выполнять задание не по статусу? – спросила она по-английски, остановившись перед его партой.

– Оно слишком легкое для меня. Может, дадите что-то посложнее? – ответил Олег вопросом – тоже по-английски.

– Волков, Волков! – она засмеялась и изящно оперлась рукой о край его парты, позволяя ему обозревать прекрасное декольте низко вырезанной темно-серой обтягивающей кофточки. – Ты думаешь, что очень умный? А ведь это совсем не так. Ты лезешь куда не следует и подвергаешь опасности не только себя, но и дорогих тебе… существ. Не советовала бы!

Олег почувствовал, как скрипнули зубы. Одно дело догадываться, но совсем другое – услышать собственными ушами! Узнать, что твоя учительница пыталась убить твою собаку, – это уже тянет на горячечный бред.

– Может, вы расскажете, каких областей мне нужно избегать, чтобы не навлечь опасность ни на себя, ни на кого-то еще, – произнес Олег, глядя ей в глаза: соблазнительное декольте он уже перестал замечать вовсе. – Я не знаю, куда не следует соваться, и могу случайно сунуться… по незнанию и по глупости.

Ирина Викторовна снова усмехнулась и встряхнула рыжей гривой.

– Нет, мой сладенький, все ты знаешь! – Она вдруг стала серьезной, словно с лица резким движением сдернули маску. – Я искренне советую тебе не лезть, а ты уж сам решай, чего хочешь!

С этими словами англичанка отошла и, взглянув на часы, обратилась к классу, уже по-русски:

– Заканчиваем. Время подходит. Пожалуйста, поторопитесь.

– О чем это вы болтали? Я не понял ни слова, – Сашка, сидящий на передней парте, оглянулся и с неприкрытой завистью посмотрел на Олега.

Знал бы, бедолага, что завидовать здесь абсолютно нечему!

– Так, – Олег покрутил в руках ручку. – Ничего особенного. Обсуждали мою любознательность.

Сашка тяжело вздохнул.

– Мне бы так шпрехать, – с тоской проговорил он, снова уставившись на стоящую у доски учительницу. – Как ты думаешь, она возьмется за дополнительные занятия со мной? Под такое дело и у отца поклянчить не жалко… Родичи же первые обрадуются, что я так учебой заинтересовался.

– Думаю, тебе будет лучше без английского, – ответил Олег совершенно искренне.

– Волков, Демин, – Ирина Викторовна уставилась прямо на них манящими зелеными глазищами. – Можно узнать, о чем это вы переговариваетесь?

Сашка покраснел – налились краской даже его уши, а Олег не почувствовал ничего. Он даже почти ее не боялся.

Вовремя грянувший звонок избавил их от необходимости отвечать на вопрос, но, выходя из класса, Олег почувствовал на себе колючий взгляд. Основной раунд только начинается, и это ясно всем. Пробные удары уже проведены. Пора готовиться к серьезному, настоящему бою.

– Она мне угрожала, но хуже всего, я не знаю, чего от нее ждать. – Олег присел на корточки, машинально водя палкой по асфальту.