жонглируют различными вещами,
но выйдя на космический простор,
та истина тебя порабощает.
И вот тебе уже покоя нет --
произнесённому всегда живём в угоду.
Ты раб философических тенет,
которые тебе сулят свободу.
26. Андрей. Санкт-Петербург. После Эрмитажа
Полутени, блики, блики, словно мир потусторонний.
Это солнца дар великий, блёстки из его короны.
Не спеша и моментально, незаметно, быстротечно
изменяют блики тайно всё, что временно и вечно.
Листья лаково лоснятся над поляной земляники,
и мелькают, словно снятся, в шумных кронах блики, блики.
На полотнах у Ван Гога и Матисса, и Сезанна
блики, словно тени Бога, рефлексивны несказанно.
Васнецов, Венецианов будто отблесков не пишут.
Это, как у Тициана, видеть нужно глубже, выше.
Все измены знает море, всё оно -- одна измена...
Только в нашем разговоре неизменно непременно.
Назовём его великим, синим, чёрным и бездонным,
а оно всё -- блики, блики, полутени, полутоны...
Вижу я фигуры, лики в облаках, летящих к югу, --
это блики, это блики оказали мне услугу.
И во взгляде, и в улыбке вижу блики золотые...
Все твои движенья блики, музыкой позалитые.
27
. . . . . . . . . . . . . . . . .
28. Андрей. Дрезден
У Сикстинской Мадонны стою и молчу,
принимая как пищу -- и свет, и покой.
Неотчётливый знак шестипалой рукой
Рафаэль через старца послал по лучу.
Мне не ясно знаменье, но я не хочу
бесконечно закидывать мысли блесну.
И когда многоречьем поспешно плесну,
загашу даже малой догадки свечу.
Сквозь века этот странный и дивный намёк
проявился. Варвара Святая
в облаках под Марией витает.
Только Сикст -- три да три -- знает этот урок.
У Титанов не взял безыскусности Мир.
Людям больше по вкусу Зевесовый пир,
сладострастные полунамёки,
сочетание лжи, красоты, воровства...
Мозг разжижен, а кровь непомерно густа.
Неизменны все наши истоки.
29. Анна. Брюссель
Смотрю я на небо в роздых, и видится мне в простоте,
что разные люди, как звёзды, на разной горят высоте.
И каждый по-своему светит, свершая неблизкий свой путь.
В миры одинокие эти так хочется мне заглянуть.
Посмотри, как необъятны звёздной ночью небеса...
В них уходят безвозвратно дорогие голоса.
Одна пронесётся... другая -- со шлейфом искрящимся вслед,
но лучше смотреть, не моргая, на этот космический свет.
Так можно увидеть скорее, что шлейф -- только пыль, полоса,
и свет этот вовсе не греет, а только слепит глаза.
И ступают тихо люди в воды светлых звёздных рек
и за то друг друга любят, что расстанутся навек.
Есть звёзды... слабее раз во сто мерцают в холодной дали,
но здесь ошибиться так просто, не зная пространства до них.
И тёплые, тёплые звёзды летят по холодным мирам.
И поздно, так жалко, что поздно они открываются нам.
Дорожу минутой каждой и в печали, и в беде.
Мы расстанемся однажды и не встретимся нигде.
30. От автора. Дорога от Храма
От Храма ведёт аллея. В кронах её мой дух.
Кажется, я болею... Неизлечим недуг.
Болею за тех, кто веру словами затёр до дыр,
кто видит слепым и серым резкий, спектральный мир,
за тех, кто не видит в слове бога и суть вещей,
за утонувших в злобе и в тщательности речей.
Я трачу свои печали, забыв сыновей моих,
на тех, кто всегда молчали, когда унижали их.
Я плачу о благородстве, что в генах сынов Руси
погибло в крови и в скотстве. Я стану Творца просить --
пусть вспомнит народ усталый старинной приметы суть,
что версты дороги старой на новый выводят путь.
Прошу, как всегда немного, поскольку промыслить смог --
дорога всегда от Бога, а пыль от людей, сынок.
Дорога идёт от Храма, где пел я для светлых душ.
Иду я по ней до хама. Я в здравом уме идущь.
Приходят такие сроки, что нужно пропеть для тех,
кто чистых гармоний строки считает за чёрный грех.
Глава X
1
Прошёл прекрасный год, промчался, пролетел.
Он показался мне насыщенным и кратким.
Свершилось много странных и чудесных дел,
я в беспорядке их записывал в тетрадку.
Затем в систему записи привёл, что было нелегко.
В процессе жизни и писаний появились размышленья.
Облечь их в форму был мой долг, Гармонии веленье,
что воплощалось в вечера и ночи вдохновенья.
Я вглядывался в душу, в память глубоко
и от сюжета отвлекался очень далеко.
За что, читатель дорогой, прошу прощенья,
поскольку строки о Вселенной, об истории, о Боге
мешают проследить внимательно в итоге
моих героев чувства, действия, перемещенья.
Но думаю, что общая картина может дать
возможность и в себя хоть как-то заглянуть,
и жизни собственной неоднозначный путь
