* * * Не сжалится идущий день над нами, Пройдет, не оставляя ничего: Ни мысли, раздражающей его, Ни облаков с огнями и громами. Не говори, что к дереву и птице В посмертное ты перейдешь родство. Не лги себе! – Не будет ничего, Ничто твое уже не повторится. Когда-нибудь и солнце, затухая, Мелькнет последней искрой – и навек. А в сердце… в сердце жалоба глухая, И человека ищет человек. 1969 Отцу Что на могиле мне твоей сказать? Что не имел ты права умирать? Оставил нас одних на целом свете. Взгляни на мать – она сплошной рубец. Такая рана видит даже ветер! На эту боль нет старости, отец. На вдовьем ложе памятью скорбя, Она детей просила у тебя. Подобно вспышкам на далеких тучах, Дарила миру призраков летучих — Сестер и братьев, выросших в мозгу… Кому об этом рассказать смогу? Мне у могилы не просить участья. Чего мне ждать?.. Летит за годом год. – Отец! – кричу. – Ты не принес нам счастья!.. — Мать в ужасе мне закрывает рот. 1969 Поэт Спор держу ли в родимом краю, С верной женщиной жизнь вспоминаю Или думаю думу свою — Слышу свист, а откуда – не знаю. Соловей ли разбойник свистит, Щель меж звезд иль продрогший бродяга? На столе у меня шелестит, Поднимается дыбом бумага. Одинокий в столетье родном, Я зову в собеседники время. Свист свистит все сильней за окном — Вот уж буря ломает деревья. И с тех пор я не помню себя: Это он, это дух с небосклона! Ночью вытащил я изо лба Золотую стрелу Аполлона. 1969 * * * И снился мне кондовый сон России, Что мы живем на острове одни. Души иной не занесут стихии, Однообразно пролетают дни. Качнет потомок буйной головою, Подымет очи – дерево растет! Чтоб не мешало, выдернет с горою, За море кинет – и опять уснет. 1969 Горные камни В горной впадине речка ревела, Мощный корень камнями дробя. Но зеленое дерево въело Перекатные камни в себя. И, мучительно принятых в тело, Вознесло над иссохшей землей. Как детей безобразных, одело Терпеливой плакучей корой. Раскаленный на солнце жестоком, Камень тело корявое рвал. Стукнул дятел в кремень ненароком, Искру высек и где-то пропал… Что там дышит, и просит ответа, И от боли кричит в забытьи?! Это камни скрежещут от ветра, Это, дерево, камни твои. 1970 * * *
Из земли в час вечерний, тревожный Вырос рыбий горбатый плавник. Только нету здесь моря! Как можно! Вот опять в двух шагах он возник. Вот исчез. Снова вышел со свистом. – Ищет моря, – сказал мне старик. Вот засохли на дереве листья — Это корни подрезал плавник. 1970 * * * Завижу ли облако в небе высоком, Примечу ли дерево в поле широком — Одно уплывает, одно засыхает… А ветер гудит и тоску нагоняет. Что вечного нету – что чистого нету. Пошел я шататься по белому свету. Но русскому сердцу везде одиноко… И поле широко, и небо высоко. 1970 * * * Когда я не плачу, когда не рыдаю, Мне кажется – я наяву умираю. Долины не вижу, былины не слышу, Уже я не голосом родину кличу. И червь, что давно в моем сердце скрывался, Залетному ворону братом назвался. Он выгрыз мне в сердце дыру с голосами, А ворон мне вырвал глаза со слезами. Но червь провалился сквозь камень безвестный, Но ворон разбился о купол небесный. А больше ко мне не укажет следа Никто… никогда… 1970 * * * Когда песками засыпает Деревья и обломки плит, — Прости: природа забывает, Она не знает, что творит. На полпути почуяв пропасть И дорожа последним днем, Прости грядущего жестокость: Оно придет, а мы умрем. 1971 Поющая половица Среди пыли, в рассохшемся доме Одинокий хозяин живет. Раздраженно скрипят половицы, А одна половица поет. Гром ударит ли с грозного неба, Или легкая мышь прошмыгнет, — Раздраженно скрипят половицы, А одна половица поет. Но когда молодую подругу Проносил в сокровенную тьму, Он прошел по одной половице, И весь путь она пела ему. 1971 |
