Шаль черная на весь аул надета.

На улице аула — ни души.

Оплакивали женщины Азрета

И причитали в горестной тиши:

Зачем ты смерти покорился рано?

Зачем пошел на ледяной откос?

И матери зачем нанес ты рану?

Зачем ты горе матери принес?

Зачем в дому последние подпорки

Ты гибелью своею подрубил? —

Мать слушала, потом сказала горько:

Он правильно, мой мальчик, поступил.

И, как бы в одобрение, снаружи,

Сквозь причитаний горестную тишь,

Израненной душою голос мужа

Услышала: «Ты верно говоришь.

Я плачу рядом. Боль невыносима.

От слез и боли светлый день ослеп.

Меня оплакав, провожаешь сына,

Единственного. Горек вдовий хлеб.

Прости меня, как должно и как нужно,

Жена моя, за снег твоих седин.

Платить за жизнь ценою малодушья

Я не умел. Оно — не для мужчин.

Как волосы твои сегодня седы…

Дай голову. Прижмись к груди, жена!

Мы поровну с тобой делили беды.

Теперь же будешь бедовать одна.

Не превращал я равнодушье в бога,

Как жалкий трус, оставшийся в живых.

Наш сын погиб. Он шел моей дорогой

И жизнь свою отдал за жизнь других.

А трус живет. Живот растит во благе,

Для ближних не теряя волоска.

Он променял сладчайший вкус отваги

На жирный запах жирного куска.

Трус — в жизни мертв. Мы — в смерти воскресаем.

Честь человека подвигом храним.

Для трусов жизнь закрыта караваем,

И хлеб отваги недоступен им».

Мать чуткою душою услыхала

Сквозь голос слез, затерянный в снегу,

Сыновий голос: «Мама, с перевала

Я не вернусь к родному очагу.

Мне не подняться больше, не добраться.

Не дотянуться через лед и снег,

К твоей щеке щекою не прижаться.

Не улыбнуться солнышку во сне.

Прости меня! Я не искал погибель.

Я очень виноват перед тобой,

Что слишком поздно смерть свою увидел.

У смерти не отпросишься домой.

Прости меня! Но в той дороге поздней

Я радость принести тебе хотел.

Горят дрова и не дают замерзнуть

Зимою людям, — так и я горел.

Судьба людей мою судьбу просила

Через буран идти на перевал.

Чтоб тяжесть равнодушья не давила,

Я сам на плечи тяжесть смерти взял.

Ритм чистый моего сердцебиенья

Тяжелый снег остановил навек,

Как снег нагорный, чистые стремленья

Моей души засыпал горный снег.

Прости меня! Мне оправдаться нечем.

У радости и горя свой союз.

Груз смерти я взвалил себе на плечи.

И на вершину поднял этот груз».