На следующий день перед обедом над все еще стоящей в лагуне яхтой появился белый вертолет Коаст Гарда[2], с которого с большой точностью опустили на тросе контейнер с заказанной посылкой. Босс тут же засел за чтение. Он меньше внимания уделял информации о людях, в настоящее время стоящих у власти, больше — потенциальным кандидатам в члены правительства. Вот почему он всерьез занялся теми политиками, которые подавали надежды. На это у него всегда был хороший нюх.
Спустя несколько дней на заседании Совета Босс без обиняков заявил: «Все говорит о том, что в интересующей нас стране христианско-демократическая партия понемногу, но систематически теряет политическую почву под ногами. Тридцатилетнее правление этой партии в различных коалициях от социалистов до националистов показало ее слабость. Однако я не думаю, чтобы деятели этой партии могли отдать власть, они для этого слишком опытны и хитры. Были испробованы уже все коалиционные варианты. Все, с одним лишь исключением — не было только союза с коммунистами. Это, несомненно, самая сильная после христианско-демократической партия, способная гарантировать устойчивость любого правительства, в состав которого она войдет. Считаю, что христианские демократы будут стремиться к такой коалиции, и нас не смогут сбить с толку нынешние высказывания политиков этой партии, которые от такой коалиции всячески открещиваются. Вот почему, господа, направление наших действий ясно: любой ценой помешать такому развитию событий, помня, что участие коммунистов в этом правительстве означает заметное ослабление военного союза ВЕТО. Нетрудно представить себе, что в руки коммунистических министров попадут самые секретные документы пакта, связанные с финансированием, планированием и так далее… Перспектива достаточно ужасная, чтобы обратить на этот район самое пристальное внимание. Такой ход политической эволюции достигнет апогея в течение трех-четырех лет, а возможно, даже двух, если экономические трудности интересующей нас страны будут углубляться. Вот почему на подготовку и проведение сдерживающей операции у нас не так уж много времени. Главное разведывательное управление представит нам через несколько дней свои предложения по этому вопросу. А теперь займемся положением в Азии и на Ближнем Востоке…»
Он вел заседание по плану и на основе тщательно подготовленных материалов, но при этом никак не мог отделаться от мысли, что впервые ему приходится начинать операцию против страны — участницы дружественного пакта, акцию, которую можно было квалифицировать как вмешательство во внутренние дела другого государства. В этом не было ничего страшного, поскольку такие вещи стали обычной практикой в жизни великой державы. Однако это касалось соседних стран или государств третьего мира. А сейчас речь шла об одном из самых важных европейских союзников. Конечно, там давно действовали разведывательные службы, исправно собиравшие информацию, но они не вмешивались во внутренние дела. Теперь необходимо было провести операцию, которая должна изменить политическую ситуацию в дружественной стране. А это уже совершенно другое дело.
Еще в те времена, когда Босса звали просто Стивом Джексоном и он был всего лишь нищим продавцом льда, который ему приходилось развозить по домам и наполнять им морозильные камеры холодильников, верил в свою звезду. Главным оружием Стива были его двадцатилетний возраст и улыбающееся лицо проказника. Он нравился кухаркам и горничным, но не терял надежды понравиться одной из тех дам, которые разъезжали в открытых автомобилях, управляемых шоферами в ливреях. Как-то раз он стоял на пересечении двух фешенебельных улиц, по которым двигались черные лимузины, заполненные довольными-жизнью людьми. Джексон засмотрелся на одну из красоток, сидящую в машине. Автомобиль как раз стоял на перекрестке, ожидая смены сигналов светофора. Неожиданно к машине подскочил негритянский подросток и молниеносно вырвал у дамы сумочку. Убегая, черномазый бросился в сторону тротуара, на котором стоял Стив. Достаточно было только подставить ногу, чтобы парень рухнул на землю. Прежде чем окружающие поняли, что случилось, Стив стоял уже на подножке автомобиля и вручал даме ее собственность. Так он познакомился с Мэри. Три месяца спустя она подала на развод с королем рыбных салатов. Этот фабрикант в своем клубе любил развлекаться с девочками. Всеми нужными доказательствами, в том числе и фотографиями, снабдил ее Стив. Мэри развод получила вместе с приличной суммой в качестве компенсации за моральный ущерб. Заботу об этих деньгах тут же взял на себя Стив. Он даже подумывал жениться на красавице, но отказался от этой мысли, ибо такое самопожертвование вряд ли стоило тех денег, которые были надежно помещены в ночной клуб, приносящий немалый доход. А когда прибыль в два раза превысила вложенный в дело капитал — он изъял его и вернул ей полностью вместе с процентами. Своим поступком он удивил Мэри, а сам уверовал в то, что является кристально чистым человеком. Голова на плечах у него была, тут нет сомнений, но в то же время он никогда не мошенничал. Поэтому некие любопытные люди, которые в свое время рылись в его биографии, не нашли там и следа неблаговидных действий. Зато Стив был беспощаден и не считался ни с чем, если хотел добиться цели. Он сказал Мэри, что встретил женщину своей мечты, поэтому уходит от нее. Женщина-идеал была актрисой, а мечта Стива развеялась через пару месяцев. Но за это время он завел знакомства в артистическом мире и стал продюсером мюзикла, который на нью-йоркском Бродвее шел три года и восемь месяцев. С тех пор его стали считать специалистом в области организации зрелищ. На его письменный стол почти ежедневно ложились сценарии и заявки, которые могли удовлетворить спрос на развлекательные представления не только обеих Америк, но и Европы, при условии, если бы там не ставились такого же рода собственные произведения. Его слава продюсера и организатора росла. Скоро Стиву предложили стать консультантом самой большой по тем временам киностудии. Он придумал серию фильмов-гигантов, бюджеты которых вызывали головную боль у лишенных воображения акционеров, но восхитили миллионы зрителей и спасли студию от банкротства, которое кинопроизводству тогда несло телевидение. В это время интересы Стива все больше склонялись к политике. Он внимательно присматривался к правилам игры, для пробы даже участвовал в выборах в конвент штата по списку консервативной партии и, к удивлению старых политиканов, добился успеха, что в недалекой перспективе давало ему место в Конгрессе. В связи с этим он бросил фирму и все свои честолюбивые планы связал с политикой.
Теперь он стал тем, кем хотел быть. Его называют Боссом, по-дружески, но и с некоторой долей страха. Он могущественный человек и знает об этом. А то, что где-то на пути к успеху Стив потерял шанс на личное счастье, не имеет значения. Конечно, если бы была жива Люси… Воспоминание об этом, как всегда, причинило ему боль. А ведь не было дня, чтобы он о ней не подумал. Люси была его поражением. Единственным. Тут его звезда не оправдала надежд.
В тот день персонал архива начал работу в пять часов утра. Голос Босса то и дело раздавался в громкоговорителе, запрашивая все новые и новые материалы. Удивленный архивист буркнул скорее своим сотрудникам, чем себе: «Старик, похоже, пишет книгу о терроризме». И действительно, Босс всерьез занялся этой темой, быстро перейдя от истории к современности. Терроризм в Германии, Италии и Франции. А также на Ближнем Востоке и в Южной Америке. Террор политический, левый или националистический поглощал массу жертв, в большинстве своем невинных людей, случайно погибающих во имя чуждых им, а чаще неизвестных целей. Погибали даже женщины и дети. Это явление становилось современным бедствием. Поэтому можно и нужно было использовать его для выполнения других задач, ну, скажем, как один из методов реализации планов глобальной политики государства. Как раз над этим думал Босс во время стоянки в лагуне. Он отдавал себе отчет в том, что ему в голову пришла гениальная мысль. Никто не будет связывать действий великой державы с деятельностью стоящих далеко налево от коммунистов террористических групп, если эта великая держава планомерно и активно борется со всякого рода левыми движениями в мире. Вот почему такие операции должны быть самыми секретными из всех других. Через неделю Босс уже мог вызвать своего заместителя адмирала Степпса.
