Конни входит с блюдом нарезанного мяса. Она удивлена, что мужчины ничего не пьют.

— Ox, darling, почему ты не предложил гостю выпить? Она ставит блюдо, берет бутылки:

— Виски? Джин с тоником?

— Джин, если можно, — отвечает Генри. Он снова улыбается. — Вы знаете, когда я несколько лет назад познакомился с вашим мужем в Нью-Йорке, он не пил ничего, кроме ананасового сока. Теперь стал нормальным, правда? Ну, что же, раз он женился на такой красивой девушке…

— Ох, Генри, видно, что вы по национальности итальянец. С первой минуты комплименты. Пожалуйста, ешьте, пейте, а мне нужно на кухню. Впрочем, говорите друг с другом по-итальянски. Я уже начинаю понимать некоторые слова. Виски con ghiaccio, bene?[13]

— Браво! Я уверен, что через год вы будете прекрасно говорить по-итальянски. При условии, что муж не станет вас держать взаперти, а пустит к людям. Так как, профессор?

— Оставь, — отвечает по-итальянски Замбетти, — сейчас перед нами дела посерьезнее. — Он говорит это с улыбкой, которая тут же пропадает, как только Конни выходит из комнаты.

— Так банк — это их рук дело?

Профессор кивает.

— Больше чем достаточно, — бормочет Рико. — Каждый получит не меньше десяти. Как считаешь, надо ли кому-нибудь из них помешать говорить на следствии?

— Да! Если бы можно было узнать, что они говорят…

— Можно. Ну так что?

— Решу, когда получу материалы следствия. Раз это возможно…

— Через неделю я смогу тебе передать некоторую информацию. Где ты будешь?

— Здесь, в этой квартире.

— Итак, решено. В следующий четверг, в восемь вечера. Теперь у меня есть предложение. Нужно немедленно доказать, что «Огненные бригады» продолжают действовать. Хорошо было бы ударить сразу в двух местах. К примеру, в Милане и Риме. Очередной транспорт оружия и взрывчатки вам передали два дня назад. Охраняется ли явка в Палланце?

— Гараж и его подвалы взлетят на воздух при любой попытке посторонних туда войти. Что касается показа силы, назовем это вооруженными демонстрациями… Мне кажется, что сейчас, во время ferragosto, когда города опустели, террористические акты не производят нужного впечатления.

— Произведут. Не хочу касаться деталей и ничего предлагать. Это должна быть именно демонстрация.

— И она будет. Все остальные группы в боевой готовности. В наступающем политическом сезоне мы постараемся эффективно нарушить ход общественной жизни в этой стране.

— Шаг к победе, comandante[14].

Замбетти кивнул головой и показал на блюдо с едой:

— Давай есть, а то Конни обидится.

Рико взял пару кусочков мяса с блюда, пошутил, снова сказал несколько вежливых слов Конни и решил закончить визит. Еще до полуночи он вышел из квартиры профессора.

Когда вечером Рико прилетел из Сардинии, узнав об утреннем провале «семерки», он не мог позвонить Тангенсу, хотя связной из «Коза Ностра» уже принес ему сообщение от комиссара Липетти, что все в порядке. Липетти получил приказ действовать энергично, однако ему строго предписывалось обеспечить неприкосновенность одного человека — профессора Замбетти, коменданта «Огненных бригад», подписывающего все приказы и документы организации псевдонимом Тангенс. Рико на всякий случай зашел в клуб и там встретил профессора. Обменявшись несколькими словами, они решили, что дальнейший разговор следует вести в более безопасных условиях. Деликатное по сути дела предложение Энрико, касающееся ближайших планов «Огненных бригад», было в сущности первой серьезной попыткой проверить, можно ли управлять Тангенсом и его людьми. Финансовое обеспечение их деятельности он полностью взял на себя, хотя речь шла лишь о временном кредитовании. Без его денег и контрабандного канала, четко действующего на озере Маджиоре, между Порто Ронко в Швейцарии и Палланцей недалеко от Вербании в Италии, «Огненные бригады» были бы значительно слабее. И прежде всего оружие — самая трудная проблема для каждой террористической группы. Торговля оружием обычно тщательно контролируется полицией, а каждая пропажа на гражданских или военных складах вызывает усиленную проверку. Остается только контрабанда. И только из тех стран, которые к торговле оружием и боеприпасами относятся как к легальным торговым операциям. Одной из таких стран является, Швейцария. Полиция там может так же хранить чужие тайны, как и банкиры, лишь бы не нарушались законы этой страны. И нет ничего удивительного в том, что Рико без труда нашел источник снабжения, небольшой, но достаточный, чтобы организовать переброску товара в Италию. Озеро Маджиоре было ежедневно заполнено парусными и моторными яхтами, понтонами с двигателями, лодками. Само собой разумеется, что среди них шныряли пограничные катера обоих государств, но и они не были в состоянии полностью проконтролировать всех туристов. К тому же существующий порядок проверки документов был чистой формальностью.

Возвращаясь со встречи с Тангенсом, Рико подумал, что ближайшие месяцы покажут, удастся ли до конца осуществить план, за выполнением которого следит сам Босс, Несколько часов сна, и он первым же самолетом полетит на Сардинию, появится у Моники. А когда девушка вернется с каникул, — Рико будет постоянным гостем в доме сенатора Пирелли.

На приеме, организованном Фабером, Рико не оказалось, До момента отплытия яхты от пристани Моника все еще надеялась, что он там будет. Оказавшись в обществе Джиджи и его друзей, она старалась веселиться, как другие, но ей с трудом удавалось скрыть чувство досады и даже разочарования. Джиджи сразу же интуитивно почувствовал ее состояние.

— Я слышал, что господин Фабер получил от твоего поклонника записку, в которой тот просит его извинить за отсутствие. Ему пришлось выехать по делам. Разве он тебе об этом не говорил? Ведь если он с тобой договорился, то должен был…

— Ни с кем я не договаривалась. Это очень наивно так выпытывать, Джиджи. Лучше спроси прямо, и я тебе отвечу. Тебя интересует, сплю ли я с ним? Нет. Интересует ли он меня? Да. Еще хочешь что-нибудь узнать?

— Возможно. Есть ли у меня шансы?

— Такие, же, как у других. Не забудь, мой парень тоже может кое-что сказать по этому поводу.

— В его существование я не верю. Если бы он мог, то не отпустил бы тебя одну на каникулы. Боюсь, что ты относишься к той категории девушек, которые самостоятельность ценят превыше всего или, по крайней мере, к ней стремятся. А на самом деле попадают в зависимость и сами не замечают когда.

— Джианкарло! — позвала Моника. — Объясни своему брату, что он меня занудил!

— Вы лучше малость потанцуйте. Уже похолодало, а на дворе играет неплохой ансамбль. Идете?

Джиджи обнял за плечи Монику. Они пошли вслед за братом и его девушкой. Танцевали на воздухе, не обращая внимания на еду, которой были заставлены столы под оливковыми деревьями. Недалеко от них расселись в креслах упитанные господа — представители отдыхающей в Порто Себастьян элиты самых больших городов Италии вместе со своими щебечущими супругами. Нет, о делах на этом приеме не говорили. Общей темой беседы, даже светских споров, была политика. На горизонте собирались тучи. Правящая христианско-демократическая партия исчерпала все коалиционные варианты. Кабинеты менялись один за другим, парламент стал форумом ожесточенной борьбы, сражений и стачек. Через каждые несколько недель происходила смена правительства, прежде чем министры успевали предпринять какие-нибудь разумные шаги, и прежде всего в области экономики. Ставшие почти постоянными террористические акты, на первый взгляд бессмысленные, в которых чаще всего погибали случайные люди, усиливали состояние неуверенности. Темой дня был арест террористической «семерки» «Огненных бригад». Как сообщила «Коррьере делла Сера», террористы готовили взрыв в аэропорту Фьюмичино в Риме. Бомбы собирались подложить в зале ожидания аэропорта, и, как отмечает газета, взрыв должен был произойти в момент прибытия в Рим делегации дружественного государства.