Я бросил свою пояснительную записку в ящик «Ар-ти-и», съел абсолютно невкусный ужин на вынос, вернулся к Рори, принял душ и пошел спать. К счастью, я так устал, что сразу же уснул. Если бы нет, я начал бы нервничать по поводу того, что день грядущий мне готовит.

На следующее утро меня разбудил стук в дверь. Это был Рори. Я подумал: «Боже, верно, ты снова хочешь выйти, посадить меня на телефон и заставить самому себе готовить завтрак?» Но вслух произнес:

— Да?

Не самый удачный ответ, зато занял всего секунду.

— Вам звонят, — взволнованно произнес Рори. — Из «Шоу Джерри Райана».

— Да?

Я проснулся всего несколько секунд назад и не слишком хорошо понимал, что все это значит. Я открыл дверь, и Рори вручил мне один из тех беспроводных телефонов, в которых, как правило, ничего не слышно, хотя производители обещают обратное. Я приложил трубку к уху.

— Алло?

— Здравствуйте, Тони. Это Шиобан из «Шоу Джерри Райана», не кладите трубку, через минуту вы будете говорить с Джерри.

Джерри? Я не знаю никакого Джерри. И почему он не может поговорить со мной прямо сейчас? До того, как я смог что-то сказать, я уже слушал Криса Ри, и тут до меня дошло. О, нет, после этой песни я буду в эфире! Что с моей прической? Я несколько раз откашлялся, пытаясь сделать голос не похожим на такой, какой бывает, когда ты только что проснулся. Я старался не обращать внимания на песню Криса Ри, потому что мысль о том, что ты с самого утра на «дороге в ад» несколько нервировала. Однако когда готовишься к такому предприятию, как мое, это похоже на издевательство.

Сквозь затихающую песню послышался голос Джерри Райана.

— А сейчас у нас на линии Тони Хоукс. Доброе утро, Тони. Мы узнали, что ты собираешься совершить интересное путешествие. Не мог бы ты рассказать нам о нем?

По-моему, едва очнувшись от крепкого сна, можно было бы заняться чем-нибудь попроще.

В общем-то, я неплохо справился с задачей, объясняя, что я собираюсь сделать и почему, и даже умудряясь время от времени шутить.

— Не знаю, будет ли мне и дальше смешно, — сказал я Джерри в какой-то момент. — Я веселюсь, потому что еще не начал свой путь.

— Ну, думаю, если погода будет хорошая, то все пройдет как надо. А отлично зная, как устроено у людей в этой стране мировоззрение, могу сказать, что тебя скорее всего примут очень тепло — и это будет большой шаг для всего человечества.

— Что ж, надеюсь, что сегодня я уже буду ехать по Северной Ирландии, так что, если я могу что-нибудь сделать для мира во всем мире, я буду очень счастлив. Может быть, мы примемся водить хороводы вокруг холодильника. Люди пытаются организовывать круглые столы, и это не помогает, ведь язык тела за столом обманчив, так что давайте соберемся вокруг холодильника.

— Думаю, здесь ты попал в точку, Тони. Эти слова могут стать девизом для мирного урегулирования — «Давайте соберемся вокруг холодильника».

Мне показалось, мы болтали минут шесть-семь, что меня удивило, потому что я привык, что на британском радио вы едва успеваете издать короткий звук, как они уже ставят следующую песню. Мы даже ответили на один звонок от владельца паба, предложившего устроить «Холодильную вечеринку», когда я буду в Корке. Я поблагодарил и пообещал рассмотреть его предложение, но интересно, имел ли он хоть малейшее представление о том, что должна собой представлять «Холодильная вечеринка»? Видимо, это было неважно.

Должен сказать, Джерри Райан был очень опытным ведущим, который преуспел в мастерстве спокойно справляться одновременно с четырьмя делами, ведя при этом разговор. Он также показался искренне заинтригованным нелепостью моей авантюры и закончил интервью словами:

— Нам всем любопытно, как пройдет твое путешествие. Держи нас в курсе! Вся команда «Ар-ти-и» будет болеть за тебя, ты позвонишь нам завтра?

— Конечно, Джерри. С удовольствием!

— Удачного дня!

— Удачного дня!

Мой голос был радостным, и я действительно был счастлив. Но лишь потому, что я не вполне пробудился (как в физическом, так и метафорическом плане) для реальности, которая ждала меня. Более того, я не выглядывал в окно и пребывал в блаженном неведении относительно того, что там ливень.

В телефонной трубке я услышал, как Джерри произнес завершающую фразу:

— Удачи тебе, Тони… Что ж, должен сказать, это совершенно бессмысленная, но чертовски забавная затея.

Я надеялся, что остальная Ирландия была того же мнения.

По пути в гостиную меня с лучезарной улыбкой перехватил Рори.

— Так зачем тебе холодильник, псих?

Он провел меня на кухню и посадил за стол, откуда я мог наблюдать, как он готовит завтрак. Вероятно, этой чести удостаивались только гости, выступающие по национальному радио. В ближайшие несколько минут Рори рассказал о себе, о своих занятиях, путешествиях и деловом партнерстве с отцом, и все это в ущерб моему бекону. Но он не расстроился. Он просто выбросил сгоревшие ломтики и экстравагантно извлек свежие. Эти действия были произведены в ущерб моей яичнице. Из него был неважный повар и, возможно, мне было бы легче, если бы не приходилось на это смотреть. Однако его это совсем не беспокоило, он был слишком занят, рассказывая мне о пятилетнем экономическом плане, который разработали они с отцом.

Не знаю, что привело к этому словесному поносу, но, полагаю, выяснение, почему кто-то путешествует с холодильником, настраивает на непринужденную беседу, какой бы глупой ни была причина. Еще вчера Рори, вероятно, думал, что его единственным постояльцем был опасный психопат, но теперь-то он знал правду. Я оказался просто эксцентричным парнем с хорошим чувством юмора, для которого завтрак был чем-то второстепенным. На самом деле ему отлично удавалось полностью меня игнорировать. Три раза он исчезал, чтобы ответить на телефонный звонок, и его длительное отсутствие вынуждало меня назначать себя шеф-поваром. Но это ничего, потому что готовил я лучше и был рад, что у него в гостинице растет количество забронированных номеров. Тот уровень заселенности, который наблюдался вчера вечером, явно не соответствовал пятилетнему плану.

Рори вернулся после очередного телефонного звонка как раз тогда, когда я уже доедал завтрак.

— Вкусно? — спросил он, не извиняясь за неучастие в процессе приготовления.

— Очень. Спасибо.

Через двадцать минут я уже ехал в такси к автобусной станции. Рори взял с меня половину стоимости номера.

— Если ты будешь целый месяц останавливаться в гостиницах, тебе надо экономить деньги, — сказал он.

Очень мило с его стороны — если только он не пытался заманить меня к себе отработать полный рабочий день.

Таксист помог мне с холодильником, но не нашел в этом ничего, достойного разговоров. У него были свои темы, ему хотелось поговорить о дорожных пробках в городе, ненужных кольцевых развязках и бездумном введении системы одностороннего движения. Таксисты везде одинаковы — это великие сторонники равенства. Запрыгни в их машину Нельсон Мандела, президент Клинтон или Мишель Пфайффер, они ни за что не станут с ними общаться иначе. Водитель наведет на них такую же смертельную скуку, как на вас и меня.

На автобусной станции мне повелось узнать, что везти на тележке холодильник через толпу спешащих куда-то людей непросто. Поворачивать было труднее, чем я себе представлял, а спускаться по лестнице вообще рискованно. Я понял, что в ближайшие несколько недель не желаю слишком часто спешить. Я осторожно пробрался к билетной кассе, стараясь не поранить маленьких детей своим громоздким багажом. Теперь я был в курсе, что на улице ливень, и приготовился к тому, что в любой миг мое радостное настроение сменится отчаянием.

Я купил билет в Наван, где собирался начать путешествие автостопом. Было бы очень хорошо добраться до Кавана до темноты, а затем, на следующее утро, отправиться бы в не предвещающее ничего хорошего путешествие в Донегол. Насколько я мог судить по карте, дороги, ведущие в Донегол, начинались и заканчивались в Северной Ирландии, а мне очень не хотелось передвигаться автостопом в этой части света. Не считая рассказов о том, что местные водители очень редко останавливались, чтобы кого-то подвезти, я осознавал, что мой маленький белый контейнер вполне мог заинтересовать службу безопасности. Из всех романтичных и героических способов покинуть этот мир подрыв на крупной бытовой технике имеет самый низкий рейтинг. Этому не станут посвящать стихи и песни. И не только потому, что к слову «холодильник» очень трудно подобрать рифму.