Одни любят откладывать дела в долгий ящик, а другие любят все делать сразу, и, естественно, для каждой группы людей только собственные методы привычны и желанны, И вот почему американская промышленность продолжает выпускать и души, и ванны. Одни, как избалованный комфортом вельможа, Принимают ванну в положении лежа; Другие, стоя на позиции полярной, Моются в позиции перпендикулярной. Поведение людей в любых обстоятельствах зависит - я утверждаю смело От того, каким из вышеназванных способов они омывают свое бренное тело. Приверженцы душа и сторонники ванн - непримиримые антагонисты (В дальнейшем условимся их называть для краткости "ванщики" и "душисты"). Ванщики любят себя ублажать и могут лежать в теплой ванне по часу, Постепенно превращаясь в мыльную, пенную, мягкую, душистую розовую массу; Наконец, неохотно восстав из пены, они ежатся и произносят: "Брр!", хотя атмосфера напоминает тропики и зеркало в ванной все запотело, И слегка промокают махровой простыней свое уже не твердое, а полужидкое тело. Вывод: ванщик - изнеженный сибарит И ничем не будет никогда знаменит. Другое дело - энергичный душист: он презирает роскошь и негу и подставляет мускулистую грудь, украшенную мужественным волосяным покровом, под мощно бьющую водную струю, Принимая процедуру с такой же скоростью, с какой демократ пробегает глазами республиканскую редакционную статью, После чего он бодро растирается - или, точнее говоря, раздирается - тем, что он зовет полотенцем, Но что человек с человеческой кожей, а не с дубленой воловьей шкурой назвал бы напильником или рашпилем, который нельзя давать в руки младенцам; В плане времени это дает сокращение И активизирует кровообращение. Душисты - истые спартанцы и стоики: они твердо следуют намеченной линии и осуществляют все свои планы В отличие от ванщиков - любителей нирваны. Ванщик может случайно выиграть партию или даже роббер, играя в вист, Но игру выигрывает только душист. Порой они затевают спор о сравнительных достоинствах ванны и душа, допуская агрессивные взаимные выпады и апеллируя к авторитетам, Но я ограничиваюсь нейтралитетом. Я не присоединяюсь ни к одной из сторон: как этот спор разрешить - бог ведает! Я только хотел бы беспристрастно отметить, что, во-первых, под душем нельзя читать, во-вторых, под душем нельзя курить и, в-третьих, нельзя помыться как следает.

Лучше быть обладателем врожденной опухоли, или, выражаясь научно, тумора, Чем иметь врожденное чувство юмора. Люди, у которых есть чувство юмора, проводят время в общем неплохо, Но они не совершат ничего выдающегося и ничем не обессмертят свою эпоху, Потому что как можно вершить бессмертное, если им сразу приходит в голову, Что у них при этом дурацкий вид, и они моментально бросают вершить и принимаются давиться от смеха, хотя никто не понимает, что тут веселого? Фрески Микеланджело в Сикстинской капелле настолько совершенны и настолько бессмертны, что от них туристы падают в обморок, если можно доверять слухам, Но старик бы никогда не сотворил эти фрески, задумайся он на минутку над тем, какое это смехотворное занятие - лежать под потолком кверху брюхом. По счастью, в жизни не так уж много роковых препятствий и камней преткновения, Но одна из непреодолимых препон - способность глядеть с чужой точки зрения; И напрасно ваша бедная любящая мама пророчит вам богатство и славу - махните рукой на ее пророчества: Если вы хотя бы в принципе допускаете две точки зрения на каждый вопрос - мир не узнает вашей фамилии и тем паче имени-отчества. В самом деле, как могли бы современные дельцы захватывать рынки и наживать тыщи,

Если бы они вдруг начали слюнтяйничать и думать, что лишают кого-то пищи? Возьмите к примеру мэров, сенаторов, президентов (за вычетом Конанта[14] из Гарварда!), а также прочее доблестное воинство: Разве они побеждали бы на выборах, если бы в душе за своим соперником признавали какие бы то ни было достоинства? Будь ты хоть семи пядей во лбу и путь свой добрыми намереньями вымости Ты не добьешься даже минимума удобств, если не уверен в своей непогрешимости. Люди, у которых есть чувство юмора, иногда демонстрируют завидную решимость, Но, увы, они никак не могут решиться уверовать в собственную непогрешимость.

По-моему, давно настала пора изобрести эффективное средство Против тех, кто вечно ходит и ноет: "Ах, если бы жизнь повернуть назад! Ах, как я хотел бы вернуться в детство!" Может быть, бог обделил их разумом или они поют с чужих слов, демонстрируя прискорбное легковерие, А может, это просто ложь и лицемерие. Конечно, я ни за какие коврижки не стал бы бегуном на длинные дистанции, или, к примеру, мозольным оператором, или, предположим, налоговым инспектором, который трудится на благо отенчества, Но я уж скорей соглашусь быть ими, чем возвращаться назад в младенчество, Потому что младенцем быть не очень приятно: Я достаточно отчетливо помню это время и не стану ни за что проситься обратно. Я не хочу сосать свои пятки; Не хочу, чтобы в глотку мне вливали рыбий жир, а в нос совали какие-то ватки; Не хочу, чтоб меня клали в семь часов вечера в кроватку, забранную тюремной решеткой, лишь бы ценное вре-мя на меня не затрачивать, А если я немедленно не засну - чтобы пели мне дурацкие колыбельные или принимались трясти и укачивать. По мне уж лучше отдаться изучению точных наук и скучных механик, Чем быть день и ночь под унизительным присмотром бдительных предков и сомнительных нянек! Не иметь абсолютно никакой личной жизни, находиться под надзором круглые сутки

До сих пор не понимаю, как в подобных условиях ухитряются выжить несчастные малютки. Мне противны погремушки, горшки и рожки, Молочные кашки и песочные пирожки; Для меня есть развлечения милей и желанней, Чем собирать на дорожке камушки и гулять по парку за ручку с няней; Я ненавижу булавки и подгузники - я люблю пуговицы и подтяжки, И я, разумеется, терпеть не могу, чтобы мне не давали делать то, что мне нравится, и приказывали скоренько ням-ням и бай-бай, а за непослушанье обещали на-нашки. Словом, те, кто хотел бы вернуться в детство, по-моему, и так уже впали в детство, а иначе они бы перестали вздыхать и всем докучать этой старой песней И признали бы, что взрослым быть гораздо интересней.

[15] 

Сегодня мы поговорим об англичанах. Англичане проживают в различных странах, Но независимо от мест проживания они в кардинальном своем убеждении тверды и незыблемы, как монолиты: Быть британцем - это значит принадлежать к закрытому клубу для избранной элиты, В который не могут и надеяться попасть ни француз, ни итальянец, ни чех, ни словак, ни швед, ни норвежец, ни Каин, ни Авель, но Это, разумеется, только естественно, поскольку они не говорят по-английски, а американцы и подавно не могут, потому что говорят по-английски неправильно. Англичане отличаются любовью к традициям - они до сих пор большие поклонники старинных обычаев и церемоний,А также привязанностью к своим колониям и презрением к жителям этих колоний. Иностранцы, обсуждая мировые проблемы, допускают шатания и метания,Одни англичане не сомневаются, что мир нуждается именно в том, в чем заинтересована Великобритания. Англичане утверждают, что все неангличане проявляют к эмоциям излишнюю приверженность, Но зато они безудержно рекламируют свою пресловутую англосаксонскую сдержанность. Изучая англичан в поездах и отелях, я пытался уяснить себе законы этой сдержанности, но понял только, что главный секрет Считать, что все другие люди не в счет или, верней, что их просто нет. Я содрогаюсь при мысли о том, до чего может дойти англосаксонская сдержанность, потому что я неоднократно наблюдал ее проявления на стадиях начальных Громогласное оповещение всех присутствующих о том, какой у вас годовой доход, от какой именно пищи у вас крапивница и в каких кроватях вы спите с женой - в одной двуспальной или в двух односпальных. Англичане обучаются в Оксфорде и Кембридже, и все они пишут ученые книги, и все эти книги они печатают еще до окончания обучения, И я долго удивлялся этой ранней плодовитости, пока не догадался в конце концов, что их изысканное произношение затрудняет устное взаимопонимание, так что письменность волей-неволей остается единственно возможным средством общения. Англия - последний оплот аристократии, и в искусстве ограждать свою аристократию от посягательств буржуазии англичане достигли больших высот - тут безусловно им равных нет: В Америке крупный скотопромышленник - всего-навсего крупный скотопромышленник, самое большее - почетный доктор какого-нибудь голодного университета, а в Англии не успеет он оглянуться, как он уже сэр Джон Скотопромм, баронет. Англичане - весьма своеобразный народ, но давайте не будем к ним слишком строги,