Вероника только развела руками. Психологи-спец редко ошибаются. Даже травмированные так серьезно, как Вероника.

— Как малыш? — спросил Алекс.

— Нормально, — Вероника кивнула. — Очень рад. Если мы получим пятнадцать миллионов… делим поровну?

— Как всегда.

— Тогда я смогу купить ему тело.

— То есть ты — «за»? Не уточняя детали? Вероника кивнула:

— Даже если нам снова придется восстанавливать корвет Тайи… Другого ответа Алекс и не ждал. Он тоже достал сигареты, закурил.

Через минуту вошел Хасан. Маленький, смуглый, пухленький, с пушком над губой, Хасан походил на ленивого перекормленного тинэйджера, растящего первые усы. Но он был одним из лучших в человеческом космосе техников, специалистов по нестандартному оборудованию. Может быть, самым лучшим.

— Беремся? — плюхаясь в кресло, спросил Хасан.

— Пятнадцать лимонов.

— Унести бы ноги, — только и сказал Хасан. Покосился на Веронику.

— У нас примерно один шанс из трех, — ответила психолог.

— Ничего, приличненько, — Хасан улыбнулся. — Честное слово, уйду в отпуск. На полгода. И просажу все свои деньги на Гедонии.

— Так понравился массаж? — поинтересовалась Вероника.

— И массаж тоже. Господи, я и не подозревал, что со ступней можно сделать такое, что я буду вопить от восторга!

— Натурально вопить? — спросил Алекс.

— Капитан, — укоризненно сказал Хасан. — Я человек, не склонный к преувеличениям!

— Люблю я вас, ребята, — сказал Алекс с удовольствием. — Особенно за скромность.

Вошел Демьян. Не вошел — будто возник между Вероникой и Ха-саном одновременно с чмоканьем двери. Улыбнулся капитану. Похлопал Хасана по плечу. Ободряюще посмотрел на Веронику и спросил:

— Как малой?

— Обеими руками «за»!

— Тогда и я согласен, — боец-спец снова неуловимо сместился, присаживаясь на кресло в углу. Двухметрового роста, широкоплечий, он внезапно стал почти незаметным. — Парня надо выручать, и раз гедонийцы платят…

— Еще как платят, — подтвердил Алекс.

— Спасибо, Демьян, — Вероника кивнула. — Спасибо вам, ребята.

Дверь хлюпнула последний раз, и появился Трейси — щуплый, нескладный, с черными линзами в глазницах, как принято в секте киберморфов. Ему нельзя было дать больше двадцати лет, но Алекс знал совершенно точно, что компьютерщику не меньше сорока. Слегка инфантильную внешность Трейси предпочитал по религиозным соображениям — как и черные линзы-импланты, как и старомодный электронный нейрошунт.

— Приветствую вас в своем сне, братья и сестры, — сказал Трейси.

— Садись уж, — добродушно сказал Демьян.

— Нет Бога, кроме Архитектора, и Нео — пророк его, — степенно произнес Трейси, садясь. — Что вы решили, братья и сестры?

— Ты в курсе, что нам предстоит? — спросил Алекс.

— Я был с тобой в твоей иллюзии, — Трейси поднес руку к нейрошунту. — Примите пакет, братья и сестры…

— Только не пакетом! — взмолился Хасан.

Но было уже поздно. Трейси никогда не заботил вопрос, готовы ли братья и сестры общаться невербально. Если их импланты — неважно, электронные или биологические — были отключены, Трейси включал их дистанционно, используя только ему известные ошибки протокола.

Несколько секунд царила тишина. Потом засмеялся Демьян:

— Ну надо же! Работа для меня. Боевая операция!

— Работа для всех нас, — поправил его Алекс. — Трейси, ты сломал правительственную сеть?

— Все, что позволила мне моя иллюзия, — скромно сказал Трейси.

— Они знали, что мы согласимся на пятнадцать лимонов?

— Да. Их психологи рассчитали данную сумму и выдали адмиралу Корду соответствующие указания.

— Сволочи! — возмутился Хасан.

— Обычная процедура, — негромко сказала Вероника. — Если бы мы упирались до пятидесяти миллионов — нам бы дали пятьдесят. Никто не хочет переплачивать.

— Все согласны принять заказ? — спросил Алекс.

— Что уж теперь, — буркнул из угла Демьян. — Веронике надо сына спасать…

— Спасибо, — вновь повторила женщина. Демьян махнул рукой и продолжил:

— А мне пора очередную закладную за брата выплачивать… у Трэйси половина имплантов — старье, да и лицензия на программы кончается… Хасану… Хасану тоже много чего надо…

— Ну а я должен внести деньги в банк, — заключил Алекс. — Иначе у нас не останется корабля… Словом, принято единогласно. Что будем делать с «Серебряной розой»? Вероника?

— Я попробую с ним пообщаться. Но вы же понимаете, это не человеческий компьютер. Это совершенно другой подход к псевдоинтеллекту. Хуже был бы только компьютер Цзыгу.

— А комп Тайи ты забыла? — пробормотал Хасан. — Вот уж было веселье…

— Здесь сложнее, — твердо произнесла Вероника. — Халфлинги — культура хоть и гуманоидная, но начисто лишенная сострадания, построенная на культе доблестной смерти. Какие глубинные корни у подобного общества, как они ухитряются выживать и даже развиваться — этого пока никто объяснить не смог. Но я сделаю все, что в моих силах.

— Спасибо, — сказал Алекс. — Хасан?

— Если надо эту посудину сломать, я сделаю, — фыркнул Хасан. — Если надо починить — тоже. Но проблема, как я понимаю, лежит не в моей области…

— Ты можешь поставить на «Серебряную розу» другой боевой компьютер?

Хасан покачал головой:

— Это не корвет и не эсминец. Это… это… слова-то такого у нас нет… Дредноут? Монитор? Космическая крепость? В общем, боевая единица по типу «сам в себе», рассчитанная на подавление эскадр, флотов и систем планетарной обороны. Количество стволов просто немыслимое. И всё, абсолютно всё завязано на центральный компьютер! Будь у меня года два-три и неограниченный бюджет, мы бы сделали альтернативную систему управления…

— Понял, — Алекс кивнул. — Спасибо. Честно говоря, я и не рассчитывал… Демьян?

— А что — Демьян? — боец встал. — Если надо повести корабль в бой — я поведу. Только сам понимаешь, капитан, кроме курсов в академии, у меня опыта космических сражений немного. Тут нужен настоящий стратег. Гений нужен. Нельсон. Ли Дон Хван. Мбану.

— Насколько мне известно, — сказал Алекс, — большинство заслуг Мбану принадлежит его адъютанту… Ладно. Гения у нас нет. Попробуй все-таки вспомнить все, чему тебя учили. Возможно, что нам придется воевать. Трейси?

— Я могу взломать и уничтожить компьютер «Серебряной розы», — сказал компьютерщик. — Конечно, если нас запустят внутрь и дадут подключиться… от внешних атак компьютер защищен абсолютно. А вот перепрограммировать… тут ведь та же проблема, что и у Вероники. Творение чужого разума! Даже великий Нео не смог сломать окружающую нас иллюзию…

— Да не было никакого Нео! — рявкнул Демьян. — Это миф! Подобно русскому солдату-герою Василию Теркину!

— Но ты же носишь орден Теркина? — ехидно сказал Хасан. — Носишь, да?

Алекс с тревогой посмотрел на Трейси. Но компьютерщик не обиделся. Покачал головой и сказал:

— Я не сержусь на тебя, Демьян. Тебе легче жить, веря в окружающую нас иллюзию…

— Эх, парень, разок бы полежал в окопах под огнем со спутников — всю дурь бы из тебя выбило! — Демьян перевел взгляд на Хасана и укоризненно сказал: — А над Теркиным не смейся! Я знаю, что его не было! Но это не отменяет того, что Василий — герой!

— Иллюзии, иллюзии… — тихо прошептал Трейси. Алекс медленно поднялся, и наступила тишина:

— Еще раз кто-то вякнет… — он особо остановил взгляд на Ха-сане.

— Всё, капитан, я не спорю! — быстро сказал техник. — Мои извинения, друзья!

— Разрядились? — негромко сказала Вероника. — Когда вылетаем?

— Утром, — Алекс встал. — Всем готовиться к операции. Если требуются деньги на снаряжение, назовите сумму. Трейси, тебе открыт полный кредит, смени программное обеспечение… если надо.

— Я уже сменил, — меланхолично ответил компьютерщик. — Извините, капитан. Решил сэкономить время.

К «Серебряной розе» они пристыковались мягко, будто по учебнику. Вежливый голос стыковочного узла предложил им стыковку на автомате, буксировку в гравитационном луче или навигационные огни. Алекс выбрал огни — не для того, чтобы пытаться произвести впечатление на компьютер, а просто из удовольствия управлять кораблем вручную.