Другое изваяние хранится в Краснодарском музее. Оно отличается от первого более совершенной обработкой поверхности, и, несмотря на отсутствие головы и левой руки, можно говорить о значительной эволюции мастерства по сравнению с первой статуей. На изваянии отмечены пластины панциря, идущие от оплечья до пояса. Особенно рельефно они переданы на груди, а ниже намечены грубо перекрещивающимися линиями. Оплечье имеет украшения в виде головы грифона, а в центре плохо различимый орнаментальный узор. Пояс передан насечками, которые, по-видимому, имитируют бронзовые пластины скифского пояса^[294]. Спереди, ниже пояса, несколько наклонно висит акинак с выступающей сверху характерной пластиной. Рукоять заканчивается брусковидным навершием. С левой стороны изображен подвешенный горит с выступающей верхней частью лука^[295]. В правой согнутой руке изваяния — ритон, изогнутый почти под прямым углом.

В настоящее время подобных фигур известно несколько. Все они похожи одна на другую. На одном рельефе, в группе, вероятно, изображающей царей или вождей племен, елевой стороны мастер изобразил плетку^[296]. В стелах, как правило, представлен только обобщенный образ с аксессуарами, необходимыми для выявления социального положения изображаемого. В более позднюю эпоху, по-видимому, возникла некоторая индивидуализация образа. Это особенно хорошо чувствуется в рельефе, изображающем скифских царей Скилура и Палакка. В это время можно уже проследить значительное влияние античного искусства. Оно сказывается и на форме рельефа, и на композиции, и, наконец, на ряде деталей. Мастер изобразил двух всадников, старого и молодого, едущих рядом. Композиция такова, что зритель воспринимает главным старшего. Это достигается различием в пропорциях и более высоком рельефе деталей изображения старшего царя^[297]. Весьма индивидуально переданы черты лица. Лицо старого человека — гордое, удлиненное, с орлиным носом, насупленными бровями, с несколько мрачным взглядом. Лицо юноши — округлое, с тяжелым подбородком, прямым и широким носом, с небольшими глазами, с выступающими скулами. Перед нами, несомненно, портретные черты^[298]. Обе фигуры на головах имеют мягкие остроконечные шапки скифского типа. На плечах у них греческие плащи, скрепленные круглой застежкой-фибулой. Рельефы были рассчитаны на установку на площади, как это делалось в греческих государствах по отношению к людям, которых хотели отметить за какие-то заслуги. Рельеф напоминает работы античных мастеров, но отделка, весьма несовершенная, заставляет видеть в нем произведение местного скульптора. Неаполь Скифский развивался в значительной мере как город, сильно эллинизированный, и, естественно, здесь можно было встретить рельеф, выполненный в античном стиле.

В предыдущих главах мы рассмотрели основные стороны жизни скифов, познакомились с хозяйством, ремеслами и торговлей, охарактеризовали, насколько позволяют источники, государственное устройство и военное дело, религию и искусство. Мимоходом затрагивали и некоторые бытовые черты, обычаи, связанные с войной. Но всего этого недостаточно, чтобы реально представить себе скифов и реконструировать их повседневную жизнь. Описание бытовых черт, даваемое ниже, является попыткой хотя бы отчасти облечь в плоть эти общие представления. А таких бытовых деталей известно довольно много благодаря памятникам искусства и наблюдательности древних авторов. В основном они касаются кочевых скифов, образ жизни которых резко отличался от греческого и поэтому удивлял греков и привлекал их внимание.

Значительную часть времени скиф, по крайней мере зажиточный, проводил на лошади. Женщины и дети передвигались со становища на становище в четырехколесных или шестиколесных кибитках-фургонах, влекомых волами. Внутри такая кибитка имела несколько отделений.

Одежда мужчин состояла из куртки, спускающейся ниже пояса, и длинных штанов, или носившихся навыпуск, как это представлено на чертомлыцкой вазе, или вправленных в невысокие мягкие полусапоги, стянутые на подъеме ремнем. Куртка без ворота запахивалась, оставляя открытой шею, и имела узор по краям и орнаментальную полосу на спине или была обшита мехом. Штаны также украшались узорами. На голове носили башлык с выступом надо лбом. Кожаный пояс служил для подвешивания колчана с левой стороны и кинжала с правой. Он нередко покрывался металлическими бляшками. О женской одежде мы знаем очень мало. Если судить по золотой пластине от женского головного убора из кургана Карагодеуашх (IV век до н. э.), расположенного у станицы Крымской Краснодарского края, то можно думать, что на голове у женщин был убор, напоминающий башлык, с поднимающейся вверх передней частью. Они носили длинное платье, на которое надевали длинную же накидку. У некоторых женщин и голова покрывалась накидкой. Такой женский костюм известен по ряду изображений. Одежда делалась из шерсти, из растительных волокон (конопли) и из кожи.

Скифы носили длинные волосы и бороду, для них были характерны всевозможные украшения, часть которых имела значение оберегов. К ним следует отнести разнообразные медальоны с изображением богинь. Здесь можно вспомнить великолепный медальон с нагрудным изображением Артемиды, найденный в Неаполе Скифском^[299]. Среди излюбленных сюжетов можно назвать пластины с изображением змееногой богини^[300]. Носили много стеклянных и каменных бус, браслеты, серьги, сделанные местными мастерами или привозные. Обычны для рядовых скифов были серьги в виде двух конусов, соединенных основаниями, на небольшой изогнутой проволоке или в виде полого конуса с проволокой, закрепленной внутри. Интересны поясные крючки с изображением зверей в зверином стиле. В скифских погребениях встречаются перстни.

Украшения, принадлежавшие рабовладельческой знати, как правило, выходили из мастерских греческих городов Причерноморья. Замечательны найденные диадемы тонкой филигранной работы, серьги, нагрудные и височные подвески — все это вещи высокого ювелирного искусства. Принадлежностью каждой женщины было бронзовое зеркало. Разнообразие их типов отвечало различным вкусам и соответствовало социальным отношениям. Найдены простые зеркала и зеркала позолоченные, украшенные орнаментом. Известны зеркала ольвийской работы, выполненные специально для скифов, с ручками, украшенными в зверином стиле.

В быте знати заметно большое влияние античной культуры. В богатых погребениях скифов много хорошей греческой чернолаковой расписной посуды. Среди прочего сосуды для питья — килики, всевозможные сосуды для воды и вина. На скифских городищах, особенно на Каменском городище на Днепре, очень много обломков винных амфор. Это свидетельствует о том, что виноградное вино, широко употребляемое в Греции, находило потребителей и в Скифии. Была одна существенная разница в употреблении вина. Греки пили его разведенным водой. Скифы же употребляли вино, не разбавляя, что вызывало осуждение в греческом обществе и считалось варварством. В Скифии находят также сосуды из-под греческой косметики.

При этом скифы весьма неохотно допускали в свою среду проникновение греческой культуры и образа жизни. Геродот в своей «Истории» приводит трагические истории Анахарсиса и Скила. Он сообщает, что скиф Анахарсис во время своего путешествия в Грецию видел в Кизике, как совершаются жертвоприношения Кибеле. Там он дал обет в случае благополучного возвращения домой принести жертву этой богине. Вернувшись в Скифию, он отправился в рощу и совершил там жертвоприношение с тимпаном в руке, увешанный изображениями богини. Кто-то из скифов увидел это и донес царю Савлию; последний, убедившись в справедливости доноса, собственноручно убил Анахарсиса. И это при том, что Савлий и Анахарсис были родными братьями. Много лет спустя аналогичная судьба постигла и царя Скила, получившего в молодости греческое воспитание и поэтому не любившего скифский образ жизни. Он часто приходил в Ольвию, где у него был дворец, и там жил, совершенно по-гречески. Скил носил греческое платье и совершал религиозные обряды по греческому обычаю, и это стоило ему престола. Свергнутый Скил бежал во Фракию, но был выдан скифам и обезглавлен.