Но ВНБ только хрипло засмеялся и пригрозил:

— Даю десять секунд на размышление, понимаешь, дорогой?..

Он не успел закончить фразу. Младший научный сотрудник спортсмен Петя Птичкин метнулся к нему и вышиб пистолет.

— Солдаты! — закричал Великий Несущий Бремя, но лучи автожетонов сделали свое дело, включив у роботов-солдат программу безусловного подчинения человеку.

Диктаторы во все времена были трусами. Великий Несущий Бремя не составлял исключения. Он мгновенно изменил тон и попытался оправдаться:

— Учтите, дорогие, хотя Город и не выполнял план и выдавал продукцию низкого качества, но работал ритмично, без крупных аварий и потрясений. Это я организовал производство, всех расставил на надлежащие места согласно основному техническому принципу.

— Вот как? — сказал я, подступая ближе. — Интересно, какой же это принцип?

— Надежность! — торжествующе закричал он. — В учебнике как сказано, дорогой? Чем машина проще, тем она надежнее. Каждому известно, что счеты надежнее ЭВМ, а велосипед — самолета. Так я распределил и роботов. В аппарате управления — самых надежных, безаварийных. А другим постарался зажать гайки. Всем известно, дорогой, что лучше пережать, чем недожать.

Тем временем я внимательно приглядывался и прислушивался к нему, улавливая знакомые интонации. И, уже почти не сомневаясь в своих предположениях, шагнул, протянул руку и, нажав на защелку, отбросил шлем с его головы. Густые рыжеватые волосы колечками прилипли к его низкому лбу, веснушчатые щеки покрылись пятнами.

— Вы всегда были неучем и бездарью, — сказал я. — Вы не знаете даже, что основной технический принцип требует не просто надежности, а эффективности и надежности. Причем надежность должна служить эффективности, а не наоборот. Вы, недорогой, могли быть Самым-Самым только в Городе роботов, который едва не погубили. А пришли люди — и вашей власти конец, слесарь Железюк, он же Булатный, он же Металлолом.

Весь наш "бескрайний" звездный мир очень похож на лабораторную колбу для опытов, причем границами — стенками колбы — являются главным образом возможности организма, не позволяющие ему выйти из нее. Опыты следуют безостановочно один за другим, и они записываются со всеми подробностями в "лабораторный журнал" природы. Например, когда букашка ползет по зеленому листу, то, обладая электромагнитным зарядом, она как бы записывает свой путь и свою жизнь на этой "магнитной ленте", и, значит, их можно воссоздать, воссоздать каждое мгновение по электромагнитному слепку, если только мы знаем, где находятся клавиши: "перемотка" и "воспроизведение".

Границы "колбы" могут проходить не только вовне, но и внутри нас и нашего мира. Вспомним о внутриатомных пространствах — о расстояниях от ядра до электрона. Чем они заполнены? Не зная этого, мы даем им различные названия: "внутриатомные пространства", "внутриатомные силовые поля" и т. д. А пространства внутримолекулярные? Они еще обширнее. Представив себе, как мало вещества содержится в нас и в нашем мире, остается признать, что мы состоим в основном из загадочной пустоты.

Сколько и какие миры могут одновременно существовать, взаимопроникать, взаимовлиять внутри нас и нашего мира? Каковы улавливаемые нами признаки этого сосуществования? Возможно, выход из "колбы" находится совсем близко или даже в нас самих? Как это узнать?

У читателей может возникнуть и другой вопрос: а нужно ли узнавать? Отвечу словами героя моей повести "Гость": "Представьте себе микробов, живущих в капле жидкости, под окуляром микроскопа. Много ли они смогут узнать о себе и своем мире, если не выйдут за пределы капли? Чтобы понять мир, надо взглянуть на него со стороны. Увидеть не только изнутри, но и извне".

Следующий вопрос: возможно ли вообще обнаружить выход из "колбы"? Где и как следует искать его?

Поскольку границы "колбы", как уже говорилось, могут быть и вне, и внутри нас, то искать нужно одновременно по нескольким направлениям и разными способами: в астрономии — прощупывая Вселенную направленными излучениями; в физике — изучая жизнь элементарных частиц, исследуя, какие миры могут умещаться или проходить через пустоты, из которых состоит наш мир; физико-химическим способом — вторгаясь в элементы, в связи их с другими элементами.

Одним из самых перспективных могло бы стать историческое направление поисков, особенно то его ответвление, где, используя компьютеры, ученые принялись бы за создание наиболее объективных моделей исторического прошлого. В мифах, легендах, преданиях, сказках, апокрифах различных народов встречается немало любопытных совпадений, свидетельствующих, что в основе даже самых невероятных придумок часто лежат действительные события. О том, как ученым удалось установить достоверность некоторых мест в Библии и евангелиях, таких, например, как сказания о манне небесной, о переходе через пролив и других, рассказано в книгах 3. Косидовского "Библейские сказания" и "Сказания евангелистов". Конечно, когда "модели совпадений" создаются в голове или даже в книге, они отмечены печатью субъективизма. Мне кажется, что было бы весьма заманчивым создать обобщенную и наиболее объективную модель таких совпадений в памяти вычислительной машины или комплекса машин, предварительно разработав и введя систему оценок. Для этого следует условиться и установить, сколько совпадений можно считать уже не случайностью, а вероятностью, оценивать вероятности определенными количествами очков. После ответов машины и ее оценок может быть образована таблица приоритетов, станет ясно, где, на каком направлении сосредоточить поиски, какие из них следует вести в первую очередь.

Это важное и достойное занятие может объединить историков, физиков, математиков, кибернетиков, биологов и в то же время — знатоков Библии, Корана, йоги, фольклора различных народов, помочь всем нам узнать больше об очень отдаленном прошлом, часто окутанном в мистические покровы, помочь в главнейшей деятельности человечества — в попытках вырваться за пределы ограничений, в поисках выхода из круга, из "колбы".

Главнейшим направлением поисков явится создание сигома-гомосинтетикуса, который сможет выйти за пределы "колбы" и, взглянув на Вселенную извне, сообщить об увиденном своим создателям — людям.

Многие люди знают об удивительных предсказаниях научной фантастики: ракеты и роботы, автомобили и лазеры, подводные лодки и телевидение, атомные бомбы и пересадки органов. Подводя итог этим "попаданиям", указывают, что у фантастики были предсказания, которые, во всяком случае пока, не осуществились, но не было ни одного крупного научного открытия, не предсказанного научной фантастикой. Почему же это происходит?

Научная фантастика, по моему мнению, кроме чисто литературных задач, в том числе показа поведения человека в экстремальных условиях, является еще и синтезом двух методов познания: литературы и науки. Объединяя в своем воображении развитие таких разных наук, как кибернетика, генетика, химия полимеров, пересадка органов и некоторых других, спроецировав их на развитие человеческого общества со всевозрастающей значимостью проблем экологии, я пришел к гипотезе о возможности найти выход из "колбы" — преодолеть главное ограничение заданной нам, как роботам жесткой программы развития в замкнутом мире.

"Круг жизни человека и всякой твари замкнут, — говорит индуизм. — И не дано никому из живущих выйти из него. Чтобы жить, нужно смириться".

"Все возвращается на круги своя", — предостерегает Библия.