Он рассмеялся:

— Скажите, вы всегда спите в этих огромных штанах?

Я посмотрела на свои ноги. Пока я ползала по полу в поисках телефона, подвернутые штанины развернулись, а рукава пижамной куртки свисали дюймов на пять ниже кончиков моих пальцев. Ну и видок у меня!

Я вытянулась, стараясь казаться как можно выше и держаться с достоинством.

— Мне не спалось. Я все думал, как вы тут одна, с цепочкой на двери вместо нормального замка, и решил, что раз уж все равно не сплю, стоит съездить и проведать вас.

— Тогда зачем вы пытались взломать мою дверь?

Он смерил меня негодующим взглядом, в кино детективы никогда так не смотрят.

— Я осматривал вашу дверь и в это время услышал у вас этот жуткий грохот. Вам еще повезло, что я не отстрелил замок!

Только тут я заметила у него в руке пистолет. Оружие меня пугало, но одновременно почему-то притягивало взгляд.

— Господи, уберите эту штуку! Вы же могли попасть в меня!

— Мэгги, я умею обращаться с оружием, в вас бы я не попал.

На улице было холодно даже для сентября, в воздухе пахло сыростью. Я поежилась и обхватила себя руками. Подул ветер, принеся с собой первые капли дождя.

— Нелепость какая-то, — пробормотала я. — Ладно, раз вы тут, входите в дом.

Я повернулась и пошла в комнату, но тут же споткнулась о нож.

— Тьфу, черт!

Уэдерз нащупал на стене возле двери выключатель и включил свет. Шагнув в комнату, он огляделся.

— Вы всегда держите в спальне ножи?

— Нет. — Я присела на корточки и осмотрела большой палец на ноге. — Не всегда. Ну вот, посмотрите, что вы натворили. У меня кровь течет из пальца.

— Я натворил?

— Если бы вам не вздумалось рыскать вокруг моего дома, я бы не споткнулась о тумбочку, значит, тумбочка бы не накренилась и ножи бы не рассыпались по полу, разве не так?

Я выпрямилась и хмуро уставилась на него.

— Вы просто чокнутая, — проговорил Уэдерз. — Чем говорить всякую ерунду, лучше перевяжите палец, пока кровью не истекли.

Не глядя на меня, он наклонился и стал собирать с полу ножи, разбросанные по всей комнате. Мне показалось, а может, у него на самом деле затряслись плечи, и это разозлило меня еще сильнее. Он надо мной смеется!

— Что ж, ладно, раз уж вы шарите по полу, может, заодно и телефон найдете?

Палец начал болеть, и я все же решила им заняться. На то, чтобы найти бинт и остановить кровотечение, у меня ушло почти пять минут. Занимаясь своей раной в ванной, я слышала, как Уэдерз расхаживает по комнате, попутно передвигая мебель, и приводит спальню в мало-мальский порядок. Забинтовав палец, я вдруг осознала, что стало подозрительно тихо. Из спальни больше не доносилось ни звука.

— Вы закончили? — крикнул Уэдерз.

— Да. — Я стала убирать бинты обратно в аптечку.

— Тогда зайдите сюда на минуточку.

Я вышла из ванной в спальню, большой палец левой ноги, замотанный бинтом, превратился в неказистый марлевый клубок.

— Ну вот, на большее я не способна, — сказала я, входя в спальню.

Уэдерз сидел на кровати с каким-то свертком на коленях. Когда я подошла ближе, он аккуратно развернул края квадратного куска ткани.

— Ваш? — спросил он.

У него на коленях лежал мой «смит-и-вессон» тридцать восьмого калибра.

— Откуда он у вас? — ахнула я.

Уэдерз пристально всмотрелся в мое лицо, потом раздельно произнес, наблюдая за мной:

— Пистолет лежал у вас под кроватью, накрытый пластиковым пакетом. — Он выжидательно замолчал.

— Лично я его туда не клала!

— Мэгги, вы знаете, что это такое? Предполагаемое орудие убийства. Вы понимаете, что это значит? — спросил он и сам же ответил: — Это значит, что по закону я могу арестовать вас прямо сейчас и выдвинуть против вас обвинение в убийстве.

Напрасно он ждал от меня признания. Я в упор посмотрела ему в глаза, испытывая одновременно гнев и растерянность.

— Единственная причина, по которой мы не едем в участок немедленно, — это то, что я пока — подчеркиваю: пока, в данную минуту! — не могу доказать, что обе пули были выпущены именно из этого пистолета тридцать восьмого калибра. Но вот что я вам скажу, Мэгги, — он побагровел, — получить доказательства будет несложно, и это не займет много времени. Я собираюсь взять этот пистолет с собой и послать в криминалистическую лабораторию с требованием провести экспертизу срочно, потому что совершено уже два убийства и, возможно, этим дело не кончится.

— Неужели вы всерьез думаете, что это я его туда положила? — возмутилась я. — Нужно быть идиотом, чтобы прятать орудие убийства под собственной кроватью!

— Мэгги, вы провели в доме весь вечер и большую часть дня, за последние сутки вы покидали дом от силы часов на пять. На двери нет следов взлома.

Он замолчал, словно предоставляя мне самой делать выводы.

— Убирайтесь из моего дома! — Я старалась не повышать голоса, но он не мог не заметить, что я в бешенстве. — Я думала, что вам можно доверять! Господи, я даже вообразила, будто вы на моей стороне, но ведь это было сплошное притворство, не так ли? Вы пришли со мной в дом, заглядывали в мои шкафы, и я наивно все это время считала, будто вы мне помогаете! Понятия не имею, как эта штука оказалась под моей кроватью. После убийства Джимми ваши люди все здесь вверх дном перевернули и знают, что пистолета в доме не было. А теперь он снова здесь. — Я в упор посмотрела на Уэдерза. — Откуда мне знать, может, это вы его подбросили?

Уэдерз медленно поднялся с непроницаемым лицом, только желваки на скулах ходили ходуном.

— Я этого не слышал, — тихо сказал он.

Он прошел мимо меня и скрылся за дверью вместе с моим пистолетом, аккуратно завернутым в носовой платок. За окном занимался холодный дождливый рассвет. Я захлопнула за Уэдерзом дверь и повернула защелку. Пусть уходит, он мне не нужен, мне никто не нужен, я сама найду убийцу Джимми и Джерри, и Уэдерз еще пожалеет об этом.

Я долго лежала в постели без сна, проклиная на чем свет стоит Маршалла Уэдерза и гадая, кому же понадобилось так меня подставить, и заснула, когда уже совсем рассвело. Проспав всего четыре часа, я проснулась в десять утра от резкого звона. Вслепую шлепнув по будильнику, я только потом сообразила, что звонит телефон. Я стала ждать, когда сработает автоответчик, но, оказывается, прошлой ночью я забыла включить его снова после того, как в страхе отключила.

— Ну, что еще? — рявкнула я в трубку. Тишина.

— Вы мне уже надоели! Если вам что-нибудь нужно, так и скажите, ведите себя как мужчина, в конце концов!

Я уже собиралась повесить трубку, когда наконец услышала незнакомый женский голос:

— Это Мэгги Рид?

— Нечего со мной шутки шутить, — на всякий случай огрызнулась я, — я не в настроении. И вообще, кто это?

Мое сердце билось учащенно, но не от страха. На этот раз я была полна негодования.

— Это Берти Секстой из «Мобил хоум кингдом».

Я села в постели.

— Извините за беспокойство, мэм, но мне нужно с вами поговорить.

— Поговорить?

Одно из двух: либо Берти Секстой плачет, либо она очень сильно простужена, решила я. Она шмыгала носом, откашливалась и дышала прерывисто, как будто сдерживала рыдания.

— Вы слышали про этого парня? — тихо спросила она, кажется, немного взяв себя в руки. — Про Сайзмура. Ну того, которого вы прислали к нам с аудиторской проверкой?

— Откуда вы звоните? — спросила я.

— Из дома. — По ее надломленному голосу я поняла, что она снова плачет. — Они отослали меня домой, потому что я, видите ли, совершенно не в состоянии работать. На стоянку приехала полиция, нас всех допрашивали. Я больше не могла это выносить. — Мисс Секстой не выдержала и расплакалась навзрыд.

— Вот что, мисс Секстой, успокойтесь, не убивайтесь вы так. Вы знаете кафе «Бисквитвилл» на Восточном рынке? — Хрюкающий звук на том конце провода я расценила как утвердительный ответ. — Давайте встретимся там через полчаса. — Я поспешила повесить трубку, пока моя собеседница не разрыдалась еще сильнее. Мама всегда говорила, что слезами горю не поможешь, и к случаю Берти Секстой это, по-видимому, тоже относится.