Эверард облизал свои пересохшие губы:

— А если вас застрелит кто-то другой или с вами произойдет несчастный случай?

— Не важно, каким будет мой конец — новость о вас распространится в тот же миг, даже если сообщение о моей кончине будет всего лишь предположительным.

После этих слов будто что-то умерло внутри у Эверарда. Огонь ненависти, горевший в его глазах, потух. Некоторое время он стоял молча, хмуро вглядываясь вдаль, потом неторопливо пошел к дереву, где была привязана его лошадь, намереваясь уехать.

Приблизившись к буку, где стояла Миранда, он остановился. И вдруг набросился на нее сзади. Миранда с трудом подавила крик, боясь выдать себя. Она пыталась разжать его руки, колотила его, но он был сильнее. Прикрываясь девушкой как щитом, и приставив к ее голове пистолет, он снова приблизился к мистеру Гастингсу.

— Если я не могу убить вас, — сказал Эверард, — то я вынужден буду убить вашего мистера Смита.

— Лучше вам этого не делать, — ответил мистер Гастингс таким тихим и ровным голосом, что Миранда встревожилась еще сильнее, если такое было возможно в ее положении. Она никогда еще не слышала столько ярости в его голосе.

Мистер Гастингс продолжал:

— Предупреждаю, если с кем-то из моих друзей или родственников произойдет неожиданный несчастный случай, вина за это будет возложена на вас. Феликс начнет действовать так же, как если бы вами был застрелен я. Полагаю, если вы хотите остаться в Англии, всю свою оставшуюся жизнь вам придется провести в непомерной заботе обо мне и моих близких, чтобы с нами, не дай Бог, не случилось ничего плохого. Вот так.

Эверард нахмурился. Казалось, он пребывает в неуверенности, не зная, что ему делать дальше. Пока он раздумывал, Миранда, все это время пытавшаяся вырваться, резко отступила назад и всем своим телом, выдвинув локоть, нанесла удар в живот захватившего ее мужчины. Тот согнулся пополам. Миранда бросилась ничком на окутанную туманом землю, а мистер Гастингс накинулся на Эверарда.

Подняв голову, Миранда увидела, что мужчины борются. Руки у них были подняты, они бились за то, чтобы завладеть пистолетом. Наконец мистер Гастингс заставил Эверарда выпустить оружие из рук. Пистолет упал и скрылся в пожелтевшей траве. Но в тот момент, когда он коснулся земли, раздался выстрел.

При звуке выстрела тут же подбежал доктор со своим чемоданчиком с инструментами. Лорд Эверард сидел на земле и держался руками за ногу. Мистер Гастингс склонился над Мирандой, убедился, что она не пострадала, и стер грязь с ее щеки. Затем он помог ей подняться.

Эверард посмотрел на мистера Гастингса.

— Я покидаю Англию, — сказал он. Говорил он так, словно на языке у него была смесь уксуса и желчи. — Я уеду за границу.

Мистер Гастингс поклонился ему:

— Желаю вам счастливого пути, милорд.

Мистер Гастингс и доктор помогли Эверарду подняться и довели его до двуколки. Миранда следовала за ними. Догнав мистера Гастингса, она взяла его под руку. Вместе смотрели они, как отъезжает двуколка.

— Я испытываю чуть ли не жалость к лорду Эверарду, — сказала Миранда. — Мало того, что он обручился с мужчиной, так еще и ногу себе прострелил — это уже слишком.

Он улыбнулся ей:

— Поберегите свое сострадание для милой Шарлотты. Она заслуживает его.

— А почему она заслуживает жалости? — Миранда посмотрела на него серьезно. — Шарлотта — великолепное создание, лучшей подруги у меня в жизни не было.

— Да, но лорд Эверард разбил ее сердце. Этот негодяй бросил ее, и хотя без него ей будет лучше, все равно ей придется бежать в Уэльс и скрываться там, пока она не переживет свое разочарование.

Миранда опустила голову:

— Мне очень жаль. Я буду скучать по ней.

— Я тоже буду скучать по ней. Она многому меня научила. Я постиг точку зрения женщины и теперь многое вижу совсем в ином свете.

— А что же станет с беднягой Шарлоттой?

— О, в конце концов она выйдет замуж и заведет детей. Обязанности матери и жены будут удерживать ее дома. Боюсь, она не сможет навещать нас, но будет писать вашим родителям, к которым очень привязалась. А мы будем иногда навещать ее, когда возникнет угроза, что одна из ваших сестер вздумает приехать в Кларендон-Гроув.

— А что станет с мистером Гастингсом?

— Он женится на мисс Миранде Трой, и когда они устанут от поцелуев и воркования, они будут играть в хэзард.

— Я не знаю, как играть в хэзард.

— Это игра в кости. Я научу вас ей.

— Ставлю на то, что не научите.

— Ставлю на то, что научу.

— А что станет с вашим секундантом, мистером Смитом, на котором такая неудобная одежда?

— Он пойдет домой и снимет ее, а я с радостью помогу ему, если он позволит.

— Ставлю на то, что он не позволит.

— А что вы хотите поставить?

Сэр Бэском и леди Трой завтракали, когда вошли Миранда и мистер Гастингс. Оба они демонстрировали такое прекрасное настроение и обменивались столь влюбленными улыбками, что баронет нахмурился, как будто увиденное им недоброе предзнаменование подтвердилось. Леди Трой, которая умела угадывать новости так же, как и ее муж, в восторге захлопала в ладоши.

— Стало быть, это правда, — мрачно заметил сэр Бэском. — Вы помолвлены.

— Мы помолвлены, — сказала Миранда и, подойдя к столу, поцеловала каждого из родителей в лоб.

Следом за ней подошел мистер Гастингс; он поцеловал свою будущую тещу в напудренную щеку и протянул руку сэру Бэскому. Вздохнув, баронет вяло пожал ее.

— Табита будет так рада! — сказала ее светлость сквозь слезы радости.

— Надеюсь, вы тоже научитесь радоваться этому, сэр, — тепло сказал мистер Гастингс сэру Бэскому.

— Вы любите мою дочь? — спросил баронет.

Мистер Гастингс взял руку Миранды и прижал ее к своему сердцу.

— Больше, чем воздух, которым дышу. Больше самой жизни. Даже больше, чем игру в пикет.

— Я тоже люблю его, папа, — сказала Миранда. Повернувшись к мистеру Гастингсу, она обвила руками его шею и поцеловала. Ничего более ему и не требовалось, чтобы в полной мере вернуть ей поцелуй.

Сэр Бэском мрачно покачал головой.

Леди Трой принялась бранить его:

— Как же можно быть таким мрачным? Это же очевидно, что они предназначены друг другу. Я знала это с самого начала, с того момента, как они появились на свет. И Табита знала. Они замечательные дети. Замечательные. Как же, ты подумай, много им пришлось преодолеть только для того, чтобы сделать приятное своим матерям.