Остальные двадцать шесть графств Ирландии составляют часть того, что впервые стало называться Ирландским свободным государством, а с 1937 года — Эриу. В 1949 году Эриу предпочла республиканский статус и покинула Британское Содружество наций. В настоящее время в Ирландии самый высокий процент молодежи до 25 лет, в численном выражении это свыше трех с половиной миллионов человек, из них семь процентов протестантов, а остальные — католики.

Древнее название Ирландии — Эриу, что можно перевести как «самая прекрасная женщина в мире». Те, кто в ясную погоду видел озера Килларни или горы Морн, с таким определением, конечно же, согласятся.

Рассвет ирландской истории спрятан от нас на этом зачарованном (и трагическом) острове, как ландшафт в туманное утро. Тем не менее географическая близость к Британии стала решающим фактором для первых колонистов, которые за 9000 лет до новой эры переплыли узкий канал между Шотландией и Ольстером. Самые первые следы жизни можно увидеть в Ольстере, в долине реки Бойн, которой впоследствии суждено было сыграть решающую роль в истории Ирландии. Это курганные захоронения Даут, Наут и Ньюгрендж, созданные в эпоху неолита, примерно за три тысячи лет до новой эры, потомками первых мигрантов, исчезнувших из истории и не оставивших после себя никаких артефактов. Могильники представляют собой удивительные археологические свидетельства о людях, не знавших железа, но чтивших память племенных вождей лучшим способом, какой был им известен. Другие примеры доисторического ирландского искусства молено увидеть на огромных камнях, окружающих захоронения.

На протяжении столетий на остров прибывали новые мигранты. Они оставляли после себя все более сложные изделия: ирландская цивилизация вступила в бронзовый и кельтский железный век. Время сохранило ювелирные украшения — бусы, ожерелья, серьги, а воинственные кельты, демонстрируя свою доблесть потомкам, оставили нам на память изукрашенное оружие.

Когда именно кельты появились в Ирландии, остается загадкой; вероятной датой представляется вторая половина первого тысячелетия до новой эры. Некоторые сведения о ранней ирландской цивилизации находим у древних хронистов. Так, в конце IV столетия до н. э. Пифей упомянул Британские острова, назвав их «Pretanic». Можно с уверенностью утверждать, что это название произошло от кельтского слова Priteny, которое, в свою очередь, родственно валлийскому Prydain. Позднее римский поэт Авиен называл Ирландию «святым островом», а древнее имя страны — Eriu (очень близкое к современному Эриу на гэльском). Eriu, возможно, произошло от греческого слова, означавшего остров, — Ierne (на латыни — Hibernid), так что, быть может, это слово и не кельтское. Римские хронисты, во всяком случае, приписывали ирландцам черты континентальных кельтских сообществ, гэлов и иберийцев.

Раскопки в Форте Наван, Арме, северном сопернике Тары. По мнению историков, здесь могла находиться Эмайн Маха, столица легендарной Ирландии и резиденция правителей Ольстера

С уверенностью можно говорить, что первые кельтские мигранты находились в меньшинстве по отношению к аборигенам некельтского происхождения. Они и создали внушительные курганные захоронения в Науте и других местах. Современные ученые, такие как Доннахад О'Коррейн, доказали высокий уровень развития людей эпохи неолита и бронзового века. Ирландский язык, конечно же, обязан до-кельтской цивилизации: многие ирландские слова позаимствованы у древних обитателей островов. Культурное единство кельтского мира подтверждается тем, что в Ирландии говорили как на гойделике (ирландский и шотландский вариант кельтского), так и на бритонике (язык, на котором говорят в Уэльсе, Корнуолле и Бретани).

Еще одна значительная докельтская стоянка находится в Таре, в центральной Ирландии. Кольцевые форты, или раты указывают на культ древних языческих «верховных королей». Этот символический титул появился в эпоху неолита. Титул верховного короля имел большое значение в кельтской средневековой Ирландии, а лингвистическое влияние докельтского периода проявляется в корне «рат» в таких топонимах, как Ратмайнс и Ратмуллен. Верховные короли не обладали законодательными полномочиями, и в кельтские времена они по большей части воевали с другими правителями, оспаривавшими их титул.

Отличительная черта ирландской истории — отсутствие римского правления. Оно, правда, чуть не случилось: в 81 году н. э. римский полководец Агрикола серьезно подумывал вторгнуться в Ирландию, однако его планы были нарушены императором Домицианом, отказавшимся предоставить необходимые подкрепления. Ни один римский префект не ступал на землю Ирландии, хотя имеются многочисленные свидетельства о торговых связях с Римом. Например, на восточном побережье Ирландии найдены монеты времен Траяна (98-117) и Адриана (117-138). Обнаружение их в Ольстере показывает, что попали они туда скорее из Британии, чем из Галлии.

Имело ли значение то, что Ирландия осталась вне Римской империи? Во всяком случае, это не помешало кельтской Ирландии достигнуть если не политического, то культурного единства. Тем не менее римский, или, точнее, греко-римский источник дает нам полное представление об ирландской политической структуре в 100 году новой эры, когда Римской империей управлял Траян.

Источник, о котором идет речь, — это карта, созданная греческим географом Птолемеем из Александрии. Свою информацию он, похоже, получил от британских купцов, поскольку названия мест на карте бриттские.

Карта предоставляет замечательную возможность проникнуть в ирландскую цивилизацию того времени. Названия некоторых мест и рек легко можно узнать и сегодня: например, Бувинда — это река Бойн, а Сенос — Шеннон. Самое же интересное свидетельство карты Птолемея — представление о быстро меняющейся ирландской политической ситуации. Так, на севере прослеживается длительный раннехристианский период, поскольку карта отмечает доминирование династий Дал Риада и Дал Фиатах, утверждавших, что они ведут свое происхождение от языческого бога Дайре. Люди, которых Птолемей называл «волюнти» {volunti), суть улады. На протяжении веков они были самой мощной династией в Ольстере и имели культовый центр в Эмайне (столицей называть его неверно), около современной Армы. Птолемей называл это место Эмайн Исамнион.

О северо-востоке страны Птолемей дает более подробную информацию, нежели о западе и северо-западе. Очевидно, династии в этих местах были не такими устойчивыми, как в Ольстере. Корионди к 100 году новой эры, похоже, не оставили следа в южном Лейнстере, хотя и имели отношение к кораиндам (Coraind), выжившим в графстве Слайго на западном побережье. В западной провинции Манстера Птолемей отмечает этноним «иверны», это племя доминировало там в раннехристианскую эпоху до появления династии Эоганахтов. Неразрывность с раннехристианским периодом проявляется в Лимерике. Птолемеевские Auteini — племена «зеленых» (Uaithne), контролировавшие Шеннон и земли к западу от этой реки.

В политических терминах Ирландия, хотя и фрагментированная, проявляла признаки преемственности, культурного единства и даже примитивного соблюдения законов (древнее ирландское право). Из центра законы, разумеется, навязать было нельзя, потому что в стране отсутствовало центральное правительство (Британия, по контрасту, уже несколько столетий знала римское право). В других отношениях Ирландия проявляла признаки континентального кельтского общества. Здесь существовала традиция хвалебной бардовской поэзии, а друиды, или святые люди (британских друидов на острове Англси уничтожили римляне), обеспечивали связь между человеком и языческими божествами. Обычаи, такие как сражение на колесницах-бигах и вручение на пиру «доли победителя», лучшего куска мяса, храброму воину, также сохранялись. Это нам известно из древней ирландской литературы, но современные историки подчеркивают, что статус меньшинства древних кельтских завоевателей подразумевал, что более ранние культурные влияния оставались для населения значимыми, даже после того как кельты обрели власть на острове. Это особенно верно в отношении ирландского языка.