– А выглядите на двадцать пять!

– Я всегда казался моложе своего возраста.

Джиан Мария краем глаза наблюдал за Кларой, ожидая, когда его ей представят. Но сначала ему пришлось получить нагоняй от трех студенток, с которыми он ехал в автомобиле из Аммана в Багдад. Магда, Мариса и Лола заявили, что очень на него сердиты.

– Почему ты не сказал нам, что ты священник? – с упреком спросила Магда.

– А вы меня не спрашивали, – ответил Джиан Мария.

– Нет, мы тебя спрашивали, а ты сказал, что ты – специалист по мертвым языкам, – напомнила Мариса.

– Ты не хотел нам говорить, что ты священник! – подтвердила Лола.

– Почему ты скрыл это от нас? – не унималась Магда.

К Джиану Марии подошли Фабиан, Марта и другие участники экспедиции.

Вы, похоже, пользуетесь успехом у девушек, – сказал Фабиан вместо приветствия. – Я – Фабиан Тудела. Пойдемте, я представлю вам остальных, а заодно покажу, где вы сможете расположиться.

Когда Джиана Марию наконец представили Кларе, он покраснел, отчего она тут же расхохоталась.

– Мне уже рассказывали, что вы чуть что – сразу краснеете. А вы готовы вкалывать от зари до зари? – спросила Клара.

– Ну конечно, я буду делать то, что от меня требуется. Я… в общем, я надеюсь, что вы найдете «Глиняную Библию».

– Да, я ее найду. Я уверена, что она где-то здесь.

– Надеюсь, вам повезет.

– Полагаю, что вы, будучи священником, обладаете специальными знаниями.

– Если праотец Авраам и в самом деле продиктовал историю сотворения мира… – начал рассуждать Джиан Мария с сомнением в голосе.

– Да, он это сделал, – прервала егоКлара. – Уверяю вас, что именно так оно и было, и мы обязательно найдем эти таблички.

– А на это хватит времени? – робко спросил Джиан Мария.

– Времени?

– Да, времени… Вы ведь знаете, что скоро начнется война. Уже никто не сомневается, что США и их союзники нападут на Ирак.

– Именно поэтому мы и работаем как проклятые. Однако я оптимистка и надеюсь, что дальше угроз дело не пойдет и не будет никакой войны.

– Боюсь, что будет, – грустно сказал Джиан Мария.

Фабиан подвел его к маленькому домику, в обе стороны от которого в одну линию стояли точно такие же дома.

– Вы будете спать здесь, потому что это единственное место, где еще есть свободная кровать, – объяснил Фабиан, приглашая Джиана Марию войти в дом, в котором размещались компьютеры.

Анте Пласкич встретил вновь прибывшего без особой радости. Он предпочел бы и дальше жить в этом домике в одиночку и, по мере возможности, не зависеть от других. Однако он понимал, что не может и не должен выражать свое недовольство: нравится ему это или нет, а к нему все равно подселят приехавшего священника.

Айед Сахади тоже не очень обрадовался приезду Джиана Марии и стал расспрашивать Пико об этом человеке.

– Я постараюсь вам ничем не мешать, – сказал Джиан Мария Анте Пласкичу.

– Я очень на это надеюсь, – отозвался Анте без энтузиазма. В его голосе чувствовалось недовольство.

Джиан Мария не понимал, чем вызвано столь недружелюбное отношение к нему со стороны хорвата и бригадира рабочих, однако он решил не обращать на это внимания. У него была только одна забота: попытаться сделать все возможное, чтобы с Кларой Танненберг ничего плохого не произошло. Именно в этом заключалась его миссия, и именно ради этого он приехал в Ирак. Он не мог рассказать ей о том, что ему довелось узнать о готовящемся на нее покушении. Возможно, планировалось убить не только Клару, но и ее отца или кого-то из ее родственников, если они у нее есть.

Эта тайна тяжким грузом лежала на душе священника. В этот момент он даже не подозревал, что в один прекрасный день трагедия все-таки произойдет, и случится это совершенно неожиданно.

Он узнал в Риме на исповеди, какая ненависть клокочет в сердцах тех заговорщиков, и плакал, чувствуя свою беспомощность, потому что был не в силах утешить израненные души людей, жаждущих ужасной мести, ибо эти люди прошли через ад и потому стали безжалостными.

Теперь Джиану Марии нужно было завоевать доверие Клары, узнать, есть ли у нее близкие родственники, кроме Ахмеда и затем попытаться предотвратить то, что, как ему казалось, будет невозможно остановить без вмешательства самого Господа Бога. Но вмешается ли Господь? Именно этот вопрос сейчас мучил Джиана Марию больше всего.

Лайон Дойль тщательно изучил всю информацию, предоставленную ему Томом Мартином, и пришел вот к какому выводу: чтобы добраться до Танненберга, необходимо сначала выйти на его внучку Клару, а она, насколько было известно, сейчас находилась где-то в Телль-Мугхаире вместе с археологической экспедицией, в состав которой входили специалисты чуть ли не из половины стран Европы.

Дойль уже знал, что Альфред Танненберг практически недосягаем и что этого старика в его доме в Багдаде – так называемом Золотом доме – охраняют двадцать четыре часа в сутки, причем не только частные агенты, но и солдаты Саддама Хусейна.

Дом Танненберга в Каире тоже находился под защитой официальных властей. Дойль знал, что, в принципе, сможет проникнуть в дом Танненберга и даже после завершения дела выбраться оттуда, однако риск был уж слишком велик. Судя по тому, что рассказал Том, старик всегда был начеку, ибо он предвидел, что кто-то из его компаньонов или приятелей может захотеть с ним за что-то поквитаться, поэтому он и усилил меры безопасности. А вот его внучка могла стать тем ключиком, при помощи которого Дойль войдет в дом Танненберга через главный вход. Кроме того, ее тоже необходимо было убить: таковы условия контракта.

Дойль позвонил Тому Мартину и сообщил, что зайдет в «Глоубал Груп». Ему нужно было раздобыть журналистское удостоверение, причем настоящее, а для этого ему требовалась помощь Мартина.

– Ирак находится на грани войны, и там сейчас толкутся журналисты из многих стран мира. Им сейчас есть о чем писать. Поэтому самый лучший способ пробраться в Ирак, не привлекая к себе внимания, – это затесаться в ряды журналистской братии.

– Да ты спятил! Журналисты, пишущие о военных конфликтах, все друг друга знают. Во все «горячие точки» приезжают практически одни и те же журналисты.

– Ничего подобного, не одни и те же. Кроме того, я прикинусь фотографом. Точнее, независимым фотографом, или, как их называют, фрилансером. Но мне необходимо, чтобы редакция какого-нибудь издания – журнала или газеты – выдала мне журналистское удостоверение, и, если будут задавать вопросы, там должны подтвердить, что заинтересованы в получении сделанных мной фотографий. Я уже купил себе аппаратуру профессионального фотографа, хотя и не новую – так, «сэконд-хэнд».

– Дай мне пару часов поразмыслить, чем я смогу тебе помочь. Думаю, что решу эту проблему.

– Как только решишь, так я сразу отправлюсь в Ирак.

Не прошло и двух часов, как Лайон Дойль уже был в предместье Лондона и входил в двухэтажный дом, на двери которого висела табличка, извещавшая, что в этом здании находится агентство «Фотомунди».

Директор агентства его уже ждал. Это был худой невысокий человек. Когда он разговаривал, становились видны мелкие острые зубы.

Вы принесли с собой фотографию для удостоверения?

– Да, вот она.

– Хорошо, давайте ее сюда. Мы изготовим вам удостоверение прямо сейчас.

– Расскажите мне о вашем агентстве, – попросил Лайон.

– Мы изготавливаем всевозможные фотографии: от свадебных фотоальбомов до коммерческих каталогов, а иногда и фото для прессы. Если какому-нибудь журналу нужен фотограф для выполнения разовой работы, они мне звонят, я направляю к ним фотографа, он там делает фотографии, мне за это платят, и на этом дело заканчивается. А еще я помогаю родине. У меня есть Друзья, друзьям которых иногда требуются удостоверения, подтверждающие их профессиональную принадлежность, как, например, вам. Меня об этом просят, мне за это платят, и я не задаю глупых вопросов.