— Гейнс слушает.

— Эрик…

— Кэрол. — Он замешкался. — Как ты? Я слышал о твоей подруге… Прости, что я не приехал, меня не было в городе.

— Что… Что ты слышал о ней?

— Только то, что ее нигде не могут найти. Мне говорили, что за тобой посылали, но и тебя нигде не было. Ты уезжала?

— Да. Я была у… — она не находила слов, не было сил сказать ему правду. — У отца. — Она выпалила первое, что пришло в голову.

Ложь звучала так правдоподобно, что Эрик сразу поверил, рассудив, что она поступила вполне разумно.

— Кэрол, нам очень нужны твои показания. Я понимаю, что тебе сейчас нелегко, но все, что ты знаешь о планах Марго на тот день, когда она исчезла, очень важно.

— Да. Да. Я сделаю все, что нужно! — Слова застревали в горле, потому что при упоминании о Марго с новой силой закровоточила еще незажившая рана, Кэрол вновь остро ощутила, что виновата в ее смерти.

— Я не выдержу, Эрик! Я больше не выдержу! — Она разрыдалась.

— Ну, хорошо, хорошо, — ответил он после некоторого замешательства. — Послушай! Ты дашь показания мне. Только ты и я, и никого больше. Я должен сейчас идти в управление. Давай встретимся там через час. Ладно?

— Хорошо. — Немного успокоившись, она хотела немедленно по телефону рассказать ему о том, что видела в багажнике у Фрэнка, о записях фирмы, которые они с Полом нашли в конторе, но Эрик уже повесил трубку. Кэрол устало опустилась в кресло. Ей вдруг показалось, что родные стены милого ее сердцу убежища, в котором она не раз укрывалась от житейских невзгод, вот-вот рухнут под напором свирепой бури, нарушившей хрупкий покой ее мнимого благополучия. Она снова схватила трубку, набрала номер Томми. Хотела убедиться, знать, что с ним ничего не случилось, что никто не отнял его у нее…

Долго никто не подходил к телефону, наконец послышалось его сонное бормотание. Однако сон как рукой сняло, когда он услышал голос Кэрол.

— Я звонил тебе, почему ты не брала трубку?

Ей не хотелось говорить о Миллере.

— Я хотела отдохнуть, поэтому отключила телефон.

— Марго не появлялась?

Его вопрос ошеломил Кэрол.

— Так ты уже знаешь?..

— Ну конечно! Меня в шесть часов утра вызывали в полицию.

— Это снова Фрэнк!

Кэрол рассказала Томми о находке Пола Миллера.

— Но как журнал регистрации выездов попал к Миллеру?

— Не знаю, — нимало не смутившись, ответила она. — Миллер мне сказал, что Фрэнк мог совершать преступления, пользуясь служебными командировками. Он ездил как раз в те районы, где исчезали девушки! Пол решил отнести этот журнал в полицию!

— Мерзавец! Должно быть, ночью пробрался в контору!

— Томми, какое это имеет значение? Он хочет помочь тебе!

— Откуда ты знаешь?

— Но он же хочет отдать этот журнал в полицию.

— Я попрошу Майру проверить, где журнал.

Они помолчали.

— Томми, ты говорил с Джилл?

Он тяжело вздохнул.

— Я звонил в Вермонт, говорил с ее отцом. Она не взяла трубку. Боится! По крайней мере, так он мне объяснил.

— Может, тебе лучше поехать туда. Постарайся убедить Джилл, что ее страхи напрасны!

— Ты знаешь, я и сам об этом подумал. И будь я проклят, если отступлюсь! Я могу поехать прямо сегодня!

— Но сегодня мы собирались отвезти отца в дом престарелых. Хотя, я и сама справлюсь!

— Правда?!

— Да, Томми. Поезжай к ней! Отец сейчас очень плох… Ужасно! Он никогда никого не узнает…

Томми вздохнул.

— Вчера у меня появилась совершенно сумасшедшая идея. Знаешь, так много неприятностей сразу. Это похоже на библейский Страшный Суд. Но если Богу угодно прибегнуть к такому жестокому наказанию для того, чтобы научить меня чему-то или укрепить мой дух, то Он выбрал неверное средство.

Кэрол вдруг подумала, что если Томми уедет к Джилл, то все вопросы с аукционом придется решать ей самой. Они с Томми все откладывали оценку имущества, чтобы не травмировать Пита Уоррена.

— Ты помнишь, сегодня вечером придут аукционщики. Если хочешь оставить что-нибудь из имущества, скажи — я распоряжусь.

Нет, ему ничего не было нужно, разве что кое-какие безделушки — детские игрушки, фотографии.

— Только семейные реликвии, — сказал он и прибавил: — Детям показать, если они у меня когда-нибудь будут.

От его слов у Кэрол сжалось сердце.

— Ты уверена, что справишься сама?

Да, конечно, она справится. А ему… ему нужно вернуть Джилл. Это самое главное!

— Томми, когда все испытания будут позади, вы снова заживете по-старому — ты, Джилл и ребенок, — все у вас будет хорошо!

В большой приемной полицейского управления было шумно. То и дело хлопала дверь, толпились люди. Однажды Кэрол уже приходила сюда, но тогда все было иначе.

В первую секунду она даже растерялась от такого скопления людей в форме. Они суетились вокруг столов, заваленных бумагами. В комнате дым стоял коромыслом: шум, гам, кофейные чашки — где их только не было! — на столах, стульях, компьютерах.

Кэрол поняла, что такая разительная перемена связана с исчезновением Марго.

Несколько сбитая с толку всем происходящим, она не заметила, как подошел Эрик. Он осторожно взял ее под руку и, пристально глядя в глаза, спросил:

— Ты как?

— Нормально, — ответила она и, еще раз окинув взглядом жужжащую как пчелиный улей комнату, спросила:

— Это из-за Марго?

Он мрачно кивнул.

— Есть какая-нибудь надежда?

— Не знаю. Работы у нас сейчас по горло!

— Почему Фрэнк Мэтсон не арестован?

— Дорогая моя, нравится это или нет тебе, мне, еще кому-то, существует определенный порядок…

— Порядок? А кровь в багажнике, а тросточки?..

Эрик удивленно посмотрел на нее.

— Откуда ты знаешь?

— Пол Миллер сказал.

— Мэтсон объяснил, что занимается благотворительностью, помогает какому-то обществу слепых.

— А кровь? Сначала на циновке в багажнике была кровь, а через два часа циновка оказалась уже чистой!

— Он говорит, что вез прибор для анализа крови и что-то там разбилось. А циновку мыли потому, что в гараже по графику в этот день обычно проводят техосмотр и мойку машин.

— Черт побери! Как легко вы ему поверили!

— Послушай, Кэрол. Здесь нет ничего странного. Мэтсон, как и твой брат, занимается поставкой оборудования в больницы.

Он сделал шаг назад.

— Кэрол, давай поговорим чуть позже, мне нужно сначала…

— Вот посмотри, может, это поможет делу, — быстро сказала Кэрол и протянула письмо Фрэнка.

Эрик пробежал глазами по строчкам.

— Ну вот, еще один «психолог»! Теперь понятно, что он обо всем этом думает.

— А ты, что ты об этом думаешь? — нетерпеливо перебила Кэрол.

— Довольно странное письмо. Либо он в тебя влюблен и поэтому роет носом землю… либо ты от него зависишь и…

— Я? От него? Да это он от меня зависит! Он свалил свою вину на Томми! У меня есть доказательства!

— Какие доказательства? — Он вскинул от удивления брови.

Когда Кэрол рассказала ему о журнале регистрации выездов, Эрик стал настойчиво допытываться, как этот журнал оказался у Миллера. Ей пришлось сознаться, что они тайком пробрались в «медитроновский» офис.

— Тайком? — Он почесал затылок. — Кэрол, тебе нельзя вмешиваться в это дело! Ты только повредишь своему брату! Теперь мы не сможем воспользоваться этим документом как доказательством!

— В этих записях черным по белому…

— Где они сейчас? — Он, казалось, думал о чем-то своем и совсем не слушал ее.

— Миллер сказал, что отвезет их в полицию Нью-Джерси.

— Хорошо. Я сейчас проверю. Посиди тут пару минут. Я сейчас.

Кэрол прошлась по комнате, налила себе кофе из большого электрического кофейника и села. Но долго усидеть на месте она не смогла. Какие-то люди врывались в комнату, энергично жестикулируя, другие — решительно и быстро выходили. Нервное напряжение, царившее среди этих людей, охватило и Кэрол. Она нетерпеливо вскочила и вышла в коридор. Она не знала, что ей делать, но что угодно — только не сидеть, сложа руки, когда все бурлит и движется. За стеклянной перегородкой одной из комнат на стене она увидела фотографии пропавших девушек, — отвратительно белая доска, черными клеточками лица девушек — шахматная партия кровавого маньяка!