Роман проснулся резко, как будто внутри кто-то повернул выключатель.

— … на дне этой ямы тебя и нашли, — тихо говорил Ольгин голос, — и сразу сюда. Ты со вчерашнего дня в себя не приходил.

Ольга, явно, продолжала разговор, но Роман был уверен, что очнулся секунду назад. Никакой ямы и всего остального вплоть до этого белого в синеву потолка над головой он не помнил. Почему она решила, что Роман уже в сознании, тоже не понимал.

— Где я? — сделав над собой усилие, выдохнул Роман.

— Ну, вот опять! — всплеснула руками над ним неясная фигура и, вместо того, чтобы ответить, куда-то убежала.

Через минуту на её месте появилась другой силуэт: больше габаритами и с мужским незнакомым голосом.

— Сколько можно нас пугать? — почти весело спросил доктор (Роман уже сумел разглядеть белый халат и тронутую сединой бородку, сидящего рядом с кроватью человека). — Милости просим в реальность. Тем более что видимых причин занимать больничную койку, у вас нет.

— Где я? — повторил свой вопрос Роман.

— В больнице Хадасса города Иерусалима, — ответил врач. — Ты уже за сегодняшнее утро четвёртый раз этим интересуешься. А я твой доктор Семён Ильич. Мы во время второго твоего пробуждение на «ты» перешли. Не возражаешь?

— Не возражаю, но как я сюда попал?

— В Иерусалим или в больницу? — поинтересовался доктор.

— В больницу, — дышать стало легче, и Роман говорил уже почти нормальным голосом.

— Это тебе подруга расскажет, — добродушно сказал Семён Ильич, уступая место около кровати Ольге. — У неё терпения больше.

— Ромочка, да что ж это с тобой?!

Обычно спокойная и невозмутимая Ольга Савичева явно волновалась. Это удивило Романа ничуть не меньше, чем то, что он оказался пациентом Иерусалимской больницы.

— А что со мной не так? — Роман без видимого усилия сел на кровати.

— Ты уже три раза приходил в себя, задавал одни и те же вопросы, потом отключался и в следующее пробуждение ничего не помнил.

Из рассказа Ольги он узнал, что во время экскурсии по подземельям дворца царя Давида, залез в коридорчик водослива, чтобы сфотографироваться. В это время на севере Мёртвого моря слегка тряхнуло. Находившиеся под землёй экскурсанты отделались пылью припорошившей им волосы, а вот Роману повезло меньше: прямо перед ним рухнул каменный свод, мгновенно отгородив от остальной группы.

— Ты хоть что-нибудь помнишь, что с тобой было дальше? — участливо спросила Ольга.

— Сообразив, что меня отрезало от выхода, — Роман говорил медленно, с трудом вспоминая события, — кинулся вверх по каналу к сияющему вдалеке пятнышку солнечного света. Через некоторое время гладкие, отполированные водой стенки сменились на шершавую кладку, и я понял, что где-то свернул в сторону. Это меня не остановило. Вскоре увидел над головой дыру в потолке, через которую можно было выбраться на поверхность. Натаскал камней, подтянулся, царапая руки и лицо об неровные края отверстия, и выбрался на волю. Но тут свод рухнул, увлекая за собой, и я, как насекомое, попавшее в воронку муравьиного льва, стал карабкаться наверх, перегоняя текущий навстречу песок, перемешанный с булыжниками.

— А мы так перепугались, когда там, где ты стоял, камни посыпались, — даже сейчас на лице Ольги отразился страх. — Тут же народу набежало. Нас наверх повели. Поднимаемся по лестнице уже снаружи и видим, в яме похожей на воронку от бомбы, два солдата около кого-то склонились. Подошли ближе, а это ты. Вот уж обрадовались. Ты всю ночь без памяти был. Врачи сказали, что никаких физических повреждений, кроме нескольких царапин, нет, а в себя не приходишь от нервного шока. Потом очнулся, стал вопросы задавать. Слушал, слушал и вырубился, а через полчаса глаза открыл и снова, то же самое спрашиваешь. И так три раза. Надеюсь, сейчас всё в порядке будет?

— На этот раз всё будет по-другому, — уверил её Роман, я не отключусь и скоро мы с тобой поедем в гостиницу.

Оптимизм Романа оправдался лишь отчасти. Выписали его только к вечеру, предварительно помучив различными проверками.

За это время он настолько пришёл в себя, что отказался от предложения Ольги поужинать в номере, и спустился с ней в ресторан. Вскоре ему пришлось пожалеть об этом. Каждый член их группы считал своим долгом выразить радость по случаю выздоровления Романа. А поскольку приходить на ужин можно было в любое время от семи до девяти, ему то и дело приходилось благодарно кивать головой и улыбаться. Возникла даже мысль бросить всё и подняться в номер, но неожиданно проснувшийся поистине волчий аппетит заставлял его снова и снова наполнять тарелку.

— Тебе плохо не будет? — с опаской спросила Ольга, когда он в очередной раз вернулся с порцией тушёного мяса и горкой салата из свежих овощей.

— Мне будет хорошо, — рассмеялся Роман, почти физически чувствуя, как его тело наполняется энергией.

Поднявшись в номер, после затянувшегося ужина он принял душ и, едва добравшись до кровати, мгновенно уснул, как после тяжёлой физической работы. Тогда-то и приснился ему в первый раз этот сон.

В нём повторялось, всё, произошедшее с ним в подземелье, включая и то, что утаил от Ольги. Трудно сказать, было это наяву или привиделось, когда он валялся без сознания на больничной койке.

Оказавшись под дырой, ведущей наружу, Роман сначала немного растерялся. До желанного выхода было около трёх метров, и никакой видимой возможности приблизиться к нему. Он кинулся в темноту, надеясь отыскать камни, чтобы свалив их в кучу, добраться до потолка.

Вот тут Роман и наткнулся на сундук. Протянул к нему руку, и тут произошло то, из-за чего Роман не рискнул рассказать всё своей сверхпрактичной подруге. Наверху сундука шевельнулась какая-то тёмная масса, и на Романа глянули два лица, которые только с очень большой натяжкой можно было назвать человеческими. В это время крышка приоткрылась, и пространство вокруг осветилось слабым мерцающим светом. Фигуры на крышке казались подобиями сфинксов с человеческими головами. Крылья отливали золотом, и в неверном колеблющемся свете казалось, что они расправляются, и через минуту их обладатели взлетят вверх к недоступному для несчастного пленника потолку.

Но случилось как раз наоборот. Отвлечённый видом двух экзотических фигур Роман не заметил, как из сундука выползла похожая на магму масса и двинулась прямиком к нему. Он даже не успел испугаться, как сияющий тёмным золотом вихрь окутал его, заползая внутрь через разинутый в беззвучном крике рот, уши, нос. Но пламя не обожгло, а расслабило душу и тело. Сопротивляться совсем не хотелось. Дальше Роману казалось, что он как бы со стороны видит: пёстрая чёрно-золотая спираль обвивает тело, устремляется к потолку и выбрасывает его на поверхность. А потом действительно пришлось на четвереньках убегать от стремящейся вниз земли, засыпающей пролом, ведущий в комнату с сундуком.

Всё это повторилось во сне. Ситуация и сама по себе не очень приятная превращалась в кошмар от появления ещё одного действующего лица. Рванувшегося от дыры вверх по склону, Романа неожиданно кто-то схватил за ногу. Он обернулся и увидел, что чуть повыше щиколотки в него вцепилась абсолютно белая рука. Потом из-под земли показалась фигура, одетая в плащ с капюшоном, надвинутым на голову. Существо это, похоже, не ставило целью затянуть Романа под землю, а пыталось использовать его в качестве тягловой силы, чтобы выбраться на поверхность. Свободной ногой Роман ударил по капюшону, и он откинулся в сторону. Вместо головы у монстра был чуть вытянутый по вертикали гипсово-белый шар. Роман ещё раз ударил ногой по этому подобию головы и чудовище не удержалось. Оно отпустило ногу Романа и полетело назад в дыру, а следом катились тонны песка и камней.