Рядом с Главной картой висел еще один лист пергамента, на котором отмечалось, сколько гемсердец добыл каждый кронпринц. Вполне в духе алети — поддерживать соревнование, ясно показывая, кто победил, а кто остался далеко позади.

Глаза Ройона немедленно нашли собственное имя. Он выиграл меньше всего гемсердец.

Далинар протянул руку к Главной карте и разгладил пергамент. Все средние плато имели имена или номера, для удобства. Самым главным из них считалось большое плато, находившееся ближе всего к паршенди. Его называли Башня. Необычно огромное, странной формы, и почему-то скальные демоны часто использовали его как место для окукливания.

Какое-то время кронпринцы молча глядели на него. Размер спорного плато определял число войск, которые можно было разместить на нем. Обычно паршенди проводили к Башне большие силы и отбили уже двадцать семь атак алети. Алети ни разу не удалось победить на нем. Сам Далинар дважды потерпел здесь поражение.

Башня находилась слишком близко к паршенди; они всегда приходили первыми и занимали ее склоны, получая преимущество над алети.

Но если бы могли запереть их там, подумал он, и окружить достаточно большим отрядом…

Вот тогда можно было бы перебить большую часть их армии. И лишить их возможности вести войну.

Это была идея, над которой стоит подумать. Но сначала Далинару нужны союзники. Он пробежал пальцами по карте и указал на восток.

— В последнее время кронпринц Садеас достиг очень многого. — Далинар коснулся военлагеря Садеаса. — Он покупает плато у других кронпринцев, а значит, его войскам все легче и легче добраться на поле боя первыми.

— Да, — сказал Ройон, нахмурившись. — И для этого не надо смотреть на карту, Далинар.

— Все-таки взгляните, — сказал Далинар. — Шесть лет войны, и до сих пор еще никто не видел середины Разрушенных Равнин.

— Это не имеет значения. Мы держим их в осаде, морим голодом и заставляем сражаться с нами. Разе это не ваш план?

— Да, но я даже подумать не мог, что это продлится так долго. Я думаю, что пришло время изменить тактику.

— Почему? Эта работает. Не проходит и недели без пары стычек с паршенди. Хотя, должен сказать, с точки зрения сражений вы тоже не являетесь примером для подражания. — И он кивнул на имя Далинара на маленьком пергаменте.

Рядом с его именем числилось весьма много сражений, завершившихся завоеванием гемсердец. Но очень мало в последнее время.

— Некоторые говорят, что Терновник потерял шипы, — сказал Ройон. Он не осмелился открыто оскорбить Далинара, но зашел намного дальше, чем раньше. Новости о событиях в казарме разошлись очень широко.

Далинар заставил себя успокоиться.

— Ройон, мы не можем продолжать считать войну игрой.

— Все войны — игры. Королевские забавы, с настоящими потерянными жизнями и призами в виде настоящего богатства! Это то, ради чего живет человек. Сражаться, убивать, побеждать. — Он процитировал Солнцетворца, последнего короля алети, объединившего кронпринцев. Гавилар почитал его.

— Возможно, — сказал Далинар. — И тем не менее, в чем же смысл? Мы сражаемся, пытаясь завладеть Клинками Осколков, а потом используем Клинки, чтобы получить еще больше Клинков. Замкнутый круг, в котором мы без устали крутимся, охотясь за своим хвостом. По-моему, можно придумать что-нибудь получше.

— Мы готовим себя к сражению на небесах, которое воздаст нам то, что полагается.

— Так было не всегда. Мы можем подготовить себя без всяких битв, а люди могут сражаться за что-то имеющее смысл. Бывали времена, когда наши войны что-то значили.

Ройон поднял бровь.

— Вы заставляете меня поверить слухам, Далинар. Они утверждают, что вы потеряли вкус к сражениям и больше не хотите воевать. — Он смерил Далинара взглядом. — И некоторые люди даже говорят, что вам пришло время отречься и передать все полномочия вашему сыну.

— Слухи лгут, — рявкнул Далинар.

— То есть…

— А люди ошибаются, — твердо сказал Далинар, — если думают, что меня не волнует война. — Он опять пробежал пальцами по гладкому пергаменту. — Нет, волнует. Еще как волнует. Меня волнует этот народ. Мой племянник. Исход этой войны. Вот почему я предлагаю, начиная с этого времени, сражаться более энергично.

— Приятно слышать.

«Объедини их».

— Я предлагаю напасть на плато вместе, я и вы, — сказал Далинар.

— Что?

— Я хочу, чтобы мы скоординировали наши усилия и напали одновременно, вместе.

— И зачем?

— Таким образом мы увеличим возможность добыть гемсердце.

— Если бы эта возможность зависела от числа людей, — сказал Ройон, — я бы привел больше своих. Плато слишком малы для больших отрядов, и подвижность значительно важнее числа.

Да, верно, на Равнинах больше вовсе не означало лучше. Теснота и необходимость совершить длительный марш на поле боя в корне изменили ход войны. Точное число войск зависело от размера плато и военной философии каждого кронпринца.

— Работать вместе не означает вывести на поле больше войск, — сказал Далинар. — Армия каждого кронпринца имеет свои сильные стороны. Скажем, в моей лучшая пехота, у вас великолепные лучники, а у Садеаса самые быстрые мосты. Работая вместе, мы можем попробовать новую тактику. Мы тратим слишком много усилий, торопясь достигнуть плато первыми. Если бы мы не суетились, то смогли бы окружить плато. Мы можем попытаться дать паршенди достичь его первым, а потом атаковать их на наших условиях, не на их.

Ройон задумался. Далинар провел несколько дней, обдумывая со своими генералами возможность совместной атаки. Похоже, она должна была дать явное преимущество, но нельзя было быть уверенным, пока кто-нибудь не попытается поработать вместе с ним.

Ройон все еще думал.

— Кто получит гемсердце?

— Разделим стоимость пополам, — ответил Далинар.

— А если захватим Клинок Осколков?

— Его получит тот, кто его добыл.

— То есть скорее всего вы, — хмуро сказал Ройон. — А ведь у вас и у вашего сына уже есть Клинки.

В том-то и дело. Добыть Клинок и Доспехи мог только тот, у кого они уже были. Даже иметь только Клинок или Доспехи было недостаточно. Садеас несколько раз встречался в бою с Носителями Осколков паршенди и каждый раз отступал перед лицом неминуемой смерти.

— Я уверен, что мы сможем найти справедливое решение, — наконец сказал Далинар. Если получится добыть Клинок, он надеялся отдать его Ринарину.

— Конечно, — недоверчиво сказал Ройон.

Далинар глубоко вздохнул. Придется действовать более решительно.

— А что, если я предложу его вам?

— Прошу прощения?

— Мы проведем совместную атаку. Если я добуду Клинок или Доспехи, то вы получите первый комплект. Но я беру второй.

Глаза Ройона сузились.

— Вы так сделаете?

— Клянусь честью.

— Ну, тогда сомневаться нечего. Но можете ли вы обвинить человека в осторожности?

— О чем вы?

— Я — кронпринц, Далинар, — сказал Ройон. — Да, мое княжество самое маленькое из всех, но все-таки я ни от кого не завишу. И не хочу подчиняться кому-нибудь, большему меня.

Ты уже и так стал частью большего тебя, с разочарованием подумал Далинар. В то мгновение, когда поклялся в верности Гавилару.

Тем не менее Ройон и остальные отказались от своих обещаний.

— Наше королевство может стать намного лучше, Ройон.

— Не исключено. Но, возможно, я вполне доволен тем, что имею. В любом случае вы сделали мне интересное предложение. И я должен обдумать его.

— Очень хорошо, — сказал Далинар, хотя чутье подсказывало ему, что Ройон откажется.

Человек оказался слишком подозрительным. Кронпринцы редко доверяли друг другу настолько, чтобы работать вместе, даже когда речь не шла о Клинках Осколков или гемсердцах.

— Вы будете на пиру сегодня вечером? — спросил Ройон.

— А почему вы спросили? — сказал Далинар, вздохнув.

— Хранители штормов предупредили, что сегодня ночью может быть сверхшторм и…