Ну вот, наконец, и пруд. Празднуя победу, Александра раскинула руки в стороны и арбуз, ничем не удерживаемый, упал на землю.

Тишина сада взорвалась аплодисментами и истошный лай маленькой собачонки, запутавшейся в ногах осла, совершенно не был слышен в этом грохоте.

Сердито закричав, животное отреагировало бурно, брыкнув ногами с такой силой, что Александра была мгновенно сброшена с его спины.

Все случилось так быстро, что девушка не успела опомниться: секундой раньше ее переполняли радость и торжество победы, и вдруг ликование сменилось болью и холодом.

Пытаясь выбраться из пруда, Александра сумела встать на колени, прежде чем голову пронзила острая боль. Не веря своим глазам, она смотрела на розовеющую воду, которая с каждой минутой становилась все краснее.

«Кровь, – поняла девушка, – моя кровь». По распущенным влажным волосам, падавшим на бледное прекрасное лицо, стекала кровь. Александра уже начала терять сознание, когда сильные руки подхватили ее и вытащили из воды. «Халид», – с облегчением подумала она, когда спасительное забытье, нарушаемое изредка гомоном женских голосов, пришло к ней. Единственный голос, который она слышала где-то за гранью забытья, был голос Лейлы.

– Не знаю я, как это произошло, – вопила первая жена, ее визгливый голос заглушал голоса остальных. – Ему как-то удалось вырваться из моих рук.

«Кому удалось вырваться?» – удивленно подумала Александра, закрывая глаза от звуков молоточков, все громче стучащих в висках.

– Халид, я умираю? – прошептала она, но ответил ей другой голос.

– Нет, малышка, – произнес Сейф по-английски, – все будет хорошо.

Странно, но ей уже не казалось, что он смеется над ней, а руки его были теплыми и надежными. Уронив голову ему на грудь, девушка потеряла сознание.

Очнулась она от холода. Повернувшись на бок, Александра подтянула колени к груди и обхватила их руками. От этого движения вновь заболела голова.

Застонав, девушка протянула руку в тщетной надежде нащупать покрывало, но наткнулась только на подушки. Приглушенно захныкав, пострадавшая еще крепче обхватила дрожащие ноги.

Сквозь плотно сомкнутые веки она все же ощутила присутствие светильника.

– Мама?

Теплые руки прикоснулись к ее ногам, приподняли их и накрыли одеялом, опустив на диван.

От тепла, разлившегося по всему телу, захотелось вновь окунуться в мир грез, но любопытство взяло верх. Щурясь от яркого света, девушка вгляделась в огромную фигуру человека, стоявшего возле дивана.

– Кто это? – удивленно прошептала Александра. Напрягая зрение, она попыталась сосредоточиться и вдруг поняла, что это Сейф так нежно печется о ней.

Почему он здесь? С наступлением ночи даже евнухам запрещается находиться в гареме, за исключением Халида. Девушка уже хотела спросить об этом, но затем вспомнила, что очнулась уже не впервые и все это время, когда сознание возвращалось, она видела Сейфа рядом с матерью. Ей показалось, или на самом деле он говорил, что будет присматривать за ней?

Улыбаясь, евнух приподнял одеяло, согревшее ей ноги, и встряхнул его.

– Где мама? – спросила Александра. Какое-то мгновение мужчина смотрел ей прямо в глаза, затем, не произнося ни слова, накрыл ее одеялом и подоткнул его по краям.

– Похоже, что она спит, – ответил, наконец, он, выпрямляясь во весь свой гигантский рост.

– Почему ты здесь? – вновь задала вопрос девушка, испытывая странное чувство от тепла его нежных рук, которое еще хранило ее тело.

Евнух скрестил руки на груди.

– Ваша мать и Халид приказали мне спать за вашей дверью, пока не вернется Джаббар. Они беспокоятся о вашем самочувствии.

«Несчастный случай», – вспомнила Александра. Этим объяснялось и время, проведенное в беспамятстве и ноющая боль в голове. Она дотронулась пальцем до повязки, покрывающей ее волосы.

– Ты видел... – девушка содрогнулась от воспоминаний. Она снова чувствовала холод пруда, видела воду, окрашенную кровью, ощущала руки, поднявшие ее израненное тело и прижавшие его к груди, слышала визгливый голос Лейлы.

– Как это произошло?

– Это собака Лейлы, она напугала осла.

Тепло, убаюкивающее Александру, начало уходить, когда она связала воедино признание матери, сделанное несколько дней назад, и язвительные слова первой жены, заставившие ее взобраться на спину осла. Это, действительно, несчастный случай, или Лейла решила свести с ней счеты, как и предупреждала Сабина?

Ситуация требовала пояснений.

– Ты считаешь, что это несчастный случай, Сейф? – сквозь начавшие выбивать дробь зубы произнесла Александра.

Евнух помедлил с ответом. Затем, сняв с себя одеяние, набросил его на дрожащую девушку.

– Ваша мать не верит этому.

Александра схватила его за руку.

– А ты что думаешь об этом?

Мужчина посмотрел ей в глаза.

– Может быть, все произошло случайно, – проворчал он, – а может, здесь есть злой умысел.

– Ты так и не решил еще? – ее напряженный громкий голос разорвал тишину ночи.

Взяв руку девушки, Люсьен повернул ее ладонью вверх и внимательно вгляделся в гладкую кожу цвета слоновой кости.

– Как верно заметил ваш жених, – проговорил евнух, проводя большим пальцем вдоль кисти, – мне еще многому надо учиться помимо языка.

Даже от этой крошечной ласки, согревшей ее больше, чем одеяло, у Александры перехватило дыхание. Широко раскрыв глаза, она смотрела на Сейфа. То, что Лейла пыталась навредить ей, уже не имело значения. Единственное, чего она страстно желала сейчас, – чтобы это неправдоподобно приятное тепло не исчезало.

Сейф, осторожно приподняв край одеяла, положил под него ее руку. Испугавшись, что он может уйти, Александра проговорила первое, что пришло ей в голову:

– Уже поздно?

– Если честно, то уже рано. Через два часа снова наступит день. – Евнух повернулся и добавил через плечо: – А сейчас спите, с первыми лучами солнца я приду сюда вместе с вашей матерью.

– Не уходи, – умоляюще произнесла девушка, пытаясь сесть на постели, что вызвало новый приступ боли.

Приподнимая повыше лампу, принесенную с собой, Сейф взглянул на нее.

– Мое место за вашей дверью, госпожа.

– Но ты же можешь остаться до рассвета? Мне так холодно и... – не веря собственным ушам, она как будто со стороны услышала, как произносит бесстыдные слова: – Мне необходимо тепло твоего тела. – Она опустила глаза.

Люсьен неотрывно смотрел на длинные ресницы, отбрасывающие тени на лицо, затем взглянул на нежные губы девушки. Боже, как он мучился от желания хоть раз прикоснуться к этим цветущим лепесткам, почувствовать их вкус...

– Нет, – мужчина решительно отмел запретные мысли. Александра пожалеет о своей необдуманной просьбе. – Это не совсем прилично, а кроме того, я не хочу почувствовать плетку Халида на своей спине.

Еще никогда Александру так не оскорбляли. Мечтая навсегда стереть из памяти эти последние несколько минут, она скользнула под одеяло и зарылась лицом в подушки.

– Тогда уходи, – послышался ее сдавленный, невнятный голос.

Однако евнух и не подумал выполнить приказание. Проходили минуты, воцарившаяся тишина становилась все более натянутой. В конце концов, любопытство, как всегда победило, и Александра подняла голову. Сейф, нахмурив брови, стоял возле дивана.

– Что такое? – прошептала она, хотя неприятные ощущения где-то в животе были предупреждением, что на некоторые вопросы лучше ответа не знать.

Морщинки на его лице разгладились, и слабая улыбка приподняла уголки губ. Затем, не говоря ни слова, евнух задул лампу, и комната погрузилась в кромешную тьму. Он немного подвинул тело девушки и уселся на диван. Смутившись, Александра схватилась за одеяло.

– Но я думала...

– Нет... Это будет нашей тайной.

Прислонившись спиной к стене, мужчина притянул девушку к себе и прижал ее голову к своей груди. У Александры сон как рукой сняло, едва она вдохнула его аромат, совсем не похожий на другие запахи, которые ей приходилось обонять. Такой аромат не дадут никакие масла и никакими благовониями его не убрать. Мускусный странный запах напоминал ей призового арабского скакуна Рашида.